Альвина Волкова - Сказка для злой мачехи или в чертогах Снежной королевы (СИ)

— Дедушка! — ахнула Улла и в ужасе прикрыла рот ладонью.

Взглянув на Йохана, я тихо рассмеялась:

— Что, мой дом — моя крепость?

— Именно так, — кивнул хранитель.

— Это даже удобно, — улыбнулась я, — Вы ведь не против, что мы тут немного похозяйничали?

— Я не умею вскрывать замки, — как ни в чем не бывало, пожал плечами старик, и стало ясно, что, несмотря на свою увлеченность хранитель не такой уж и растяпа, каким показался мне в начале.

Как же мне это нравится, не люблю знать все наперед, а тут такая головоломка, что, боюсь, как бы извилины не сломать, пока разберусь, что здесь происходит. Я улыбнулась, и, сделав приглашающий жест рукой, со смешком произнесла:

— Ну, тогда, идемте, посмотрим, как поживает ваша преданная Марта.

Мы вошли в комнату: я, Улла и Йохан. Нырок в это время азартно пытался взломать тайник под снятыми им половицами.

— Я тут, что‑то интересное нашел, — пропыхтел он.

— Нырок, что я тебе говорила? — схватив мальчишку за шею, оттащила его от дырки в полу.

— Но я же…

— Делать только то, что я скажу.

— Но в этой комнате нет ничего интересного! Денег здесь нет, драгоценностей нет. У нее даже женских безделушек нет, не считая того старья, что она прячет в комоде. Да, кто на такое позарится?! — заверещал мальчишка и сделал попытку вырваться.

— Не дергайся, — сжала я пальцы.

— Рита, не надо! — воскликнула Улла.

— Успокойся, Улла, Рита не причинит ему вреда, — успокоил внучку дед.

— Но…

— Рита, отпустите его. Боюсь, ваша угроза в холе подействовала на юного мистера Берга как вызов, и он спешит доказать себе и вам, что за его противозаконные шалости ему ничего не будет. Он не настолько верующий, в отличие от своих богобоязненных родителей, которые и не подозревают, чем по ночам занимается их гениальный сын.

— Хранитель!

Даже в тусклом свете единственной свечи было заметно, как побледнел юный взломщик.

— Моя угроза эффективней, не так ли, Ян? — глаза Йохана потемнели, — Делай свое дело и не лезть, куда не просят…Нырок, — и, обращаясь ко мне, — Рита, давайте осмотрим комнату вместе. Я бывал у Марты, пока она не сменила замок, и знаю, где у нее здесь, что лежит.

— Дедушка! — в очередной раз ахнула Улла.

— Да, Улла? — невинно улыбнулся хранитель, и шаловливо ей подмигнул.

Подавив смешок, я кивнула, и мы начали осматривать комнату вместе с Йоханом. Никаких пропаж не обнаружили, зато я убедилась, что хранитель несмотря на возраст еще может дать фору любому шпиону. О Марте он знал все, или почти все, но, что не знал, то мог домыслить и прийти к неожиданному выводу. Например, Йохан, как и Нырок, был уверен, что Марта не уезжала из города — все ее вещи были на месте. То и интересно, что вещей у служанки оказалось столь мало, что собрать их за час не составило бы труда, но чемоданы лежали там, куда она их в свое время и убрала — под кроватью, и, судя по приличному слою пыли, в последний раз доставала их, как минимум полгода назад.

Марту Йохан нанял, когда Улле исполнилось пять лет, еще до смерти Карла и Кристины, но женщина сразу предупредила, она будет кем угодно: домработницей, стряпухой, гувернанткой, сиделкой, но только не нянькой для ребенка. Детей Марта почему‑то не любила, поэтому Йохан определил ее в библиотеку, где дети бывали только в сопровождении их родителей. Марта стала для него незаменимой помощницей, ухаживая за ним, когда он забывал обо всем, садясь за очередной любопытный трактат, убирала жилые помещения, ходила на рынок, оплачивала счета.

После смерти сына и невестки, хранитель полностью переселился из своего дома, который сейчас пустует, в библиотеку. Необходимость в других слугах отпала и осталась только Марта. На самом деле, Йохан хотел, чтобы Улла жила вместе с ним. Он мечтал сделать из нее свою преемницу. Но однажды, очнувшись после пятидневного переписывания очень ценного манускрипта, от своих хороших знакомых он узнал, что Марта своеобразно наказывает девочку за шалости — в чем есть выгоняет ее на улицу, и не пускает, пока не решит, что Улла наказана достаточно, чтобы вернуться в библиотеку. Поэтому Йохан и решил отдать Уллу в приют, где, как он считал, о ней позаботятся лучше, чем он сам.

— Дедушка, это правда? — поджала губы жертва фобии.

— Да, девочка. Разве ты не помнишь, как плакалась мне, что Марта не любит тебя?! Что она кричит на тебя и не пускает тебя играть с друзьями.

— Помню, — нахмурилась Улла, — но смутно.

— Ты была совсем маленькой. Тео говорил, что со временем ты забудешь об этом, и я тоже надеялся на это.

— Почему вы просто не уволили ее?! — подал голос притихший Нырок, — Зачем оставили эту злобную тетку?

— А, чтобы от этого изменилось? — вздохнул Йохан.

— Возможно, многое, — задумчиво изрекла я, — а, возможно, и ничего.

— Я тоже так думаю. Но уже поздно сожалеть о том, что я сделал, — Йохан подошел к Улле и положил руку ей на плечо, — Все, что я хотел, это, чтобы тебе, моя девочка, было хорошо.

— Я не вернусь в приют, — вздернула та подбородок.

— И не нужно, — хранитель посмотрел на свою внучку с нежностью, — Ты достаточно подросла, чтобы сама позаботиться о себе. Марта тебе больше не указ.

— А я думал, только у меня родители с причудами, — громким шепотом поделился Нырок.

— Чему ты удивляешься? — фыркнула я, — На себя посмотри. Родители, скорей всего, приличные люди, а ты?

— А мне скучно, — пожал плечами Нырок.

— Так займись чем‑нибудь полезным.

— Чем? — скривился Нырок, — Мои родители мне все запрещают. Они считают, что сейчас я должен посвятить всего себя учебе, чтобы в будущем стать мэром.

— Кем? — удивились мы с Йоханом.

— Мэром, — повторил мальчик и скривился, — Они так хотят.

— Странное желание, — приподняла я брови.

— Я тоже так считаю, — согласился Нырок, — но о другом они и слышать не хотят.

— А сам‑то ты чего хочешь?

— Я? — удивился Нырок, будто его впервые об этом спросили.

— Да, ты. Ты сам чего хочешь?

— Я…, — замялся парень, — Я хочу стать путешественником, как мой дядя.

Бросив взгляд на хранителя, я удивленно приподняла брови. Йохан кивнул.

— Кай Берг ушел из дома в восемнадцать. Он восемь лет не появлялся в Лиене, но каждый год отправляет семье письма и дневники. Берки их не читают и их приносят мне. Он путешествует в основном по Изумрудному морю, изучает ближние острова.

— Папа с мамой злятся на дядю Кая, — тоскливо вздохнул Нырок, — Он должен был стать главой общины, но он не захотел, сказал, что верить в Светлого можно и не сидя на одном месте.

— Я правильно тебя поняла, ты хочешь, как и твой дядя, уйти из дома и начать путешествовать? — уточнила я.

— Да, — кивнул Нырок и бросил на хранителя умоляющий взгляд, — А можно мне будет взять его дневники? Мне удалось перехватить часть его писем, но дневников там не было. Я думал, их сожгли.