Иван Оченков - Приключения принца Иогана Мекленбургского.

Вечером я рассказываю о своих опасениях Фридриху и Мартину. Старый Фриц, поразмыслив как следует, отвечает мне:

- Что бы там сержант себе не думал, доказательств у него никаких нет. В эскадроне у нас только один командир и ему будьте уверены, ваша светлость, совершенно не понравится, если Гротте начнет мешать сюда святой трибунал. Карлу и так очень повезло, что его взяли сержантом. Не зная где они познакомились с нашим командиром. А только не знай, он его раньше быть бы Гротте простым рейтаром, так что против него и не пикнет. Так что, остерегаться Карла, конечно, стоит, да следить за языком, а серьезной опасности покуда нет.

Я уже собрался уходить, но тут у нашего фургона, как черт из табакерки, выскочил сам сержант.

-Вот ты где, и старый Фриц здесь, вся компания в сборе! Вот что парень, я человек прямой и не буду ходить вокруг да около. Я тут про тебя узнал кое-что, так вот, ты фехтуешь, так как будто с тобой с детства занимались хорошие учителя. И стреляешь на ходу, как будто с малых лет участвовал в конных охотах. Чистоплотен и аккуратен не то, что другие новобранцы, из которых еще не выбили деревенскую дурь. Кто ты парень, уж не беглый ли принц?

Только я собрался вдохнуть воздух перед ответом, как совсем рядом раздался заливистый смех. Это смеялась маркитантка Анна непонятно как оказавшаяся неподалеку и слышавшая монолог Гротте.

- Ой, не могу! Я сейчас лопну от смеха, наш красавчик Ганс принц! А Мартин верно принцесса! Сержант, ей богу, спросили бы вы прежде у нас женщин что ли? Так мы бы вам рассказали, что Ганс сам всегда стирает себе белье как заправская прачка, и штопает его не хуже иной швеи. Уж вряд ли в каком дворце принцев учат этим премудростям! Нет, я не могу, Ганс принц! Надо остальным рассказать, а то они на него свои бесстыжие зенки пялят, и не знают, что прежде должны сделать книксен, а уж потом звать в фургон.

- Да уж сержант! Обрадовался поддержке я. - придумали вы штуку, не знаю уж за другое что, а про шпагу я вам так скажу, отец мой был фехтмейстером, и покуда не умер успел меня кое-чему научить.

Гротте в сердцах сплюнув, ушел преследуемый смехом Анны. Я посмотрел на свою невольную спасительницу и сказал: - Послушай красавица. Будь я принцем, непременно позвал бы тебя к себе на службу экономкой или камеристкой.

Анна пристально посмотрела на меня и слегка наклонившись, шепнула: - Стань принцем мальчик и я буду для тебя кем угодно! И добавила: - ваша светлость.

А ведь она чертовка не только что подошла!

Осень, бывшая поначалу весьма теплой, становилась все более дождливой и промозглой, когда наш эскадрон подошел к Познани. Ясновельможный пан не поленился выехать за город и полюбоваться на прибытие своих наемников. Разодетый в пух и прах посреди столь же сияющей свиты он внимательно рассматривал наш строй. В черных одеждах и вороненых доспехах рейтары представляли разительный контраст с одетыми в яркие жупаны шляхтичами. Под командованием воеводы собрался довольно внушительный регимент. Помимо нас в него входили две панцирные хоругви и две хоругви попроще из, так называемой загоновой шляхты. Пехота была представлена двумя полками гайдуков и полком немецких наемников. Впрочем, полки эти правильнее называть было, в виду их малочисленности, батальонами. Полевой артиллерии не было, по крайне мере я ее не видел.

На третий день после нашего прибытия погода улучшилась, и воевода устроил нам смотр. На большом лугу подле города был выстроен большой помост украшенный флагами. Там разместился воевода со своими приближенными и членами семьи. Мы продефилировали мимо них на рысях, потом разделившись на два отряда, демонстративно атаковали друг друга. Потом показали пану воеводе караколь. Наш наниматель выглядел довольным. Шляхтичи из его окружения тоже не остались в стороне. Они скакали и бились на саблях. Показывали искусство владения копьем, на скаку попадая в кольцо, привязанное к столбу. Дамы в большом количестве присутствовавшие при всем этом действе с большим вниманием следили гарцующими шляхтичами и усилено стреляли глазками в особенно бравых кавалеров.

- А как ваши рейтары владеют мечами? Спросил у нашего командира воевода.

Тот в ответ махнул рукой и вперед из строя выехал мой "любимый" капрал Шмульке. Что же хороший выбор, капрал управляется бастардом просто великолепно. Когда тот на скаку продемонстрировал рубку чучел, шляхтичи знающие толк в этой забаве восторженно завопили.

- Любезный пан воевода, для рейтар главное не холодное оружие, а искусная стрельба. И в этом моим людям нет равных.

- Вот как? И вы нам, конечно, продемонстрируете это искусство пан капитан? Только, я понял, что ваши ветераны вполне исправные воины, а что с молодые, так же хороши?

- Даже самый молодой мой рейтар не уступит в этом лучшим вашим людям пан воевода. Говорит капитан и дает команду. Теперь мой выход.

Шляхтичи услышавшие слова командира возмущенно ропщут, когда они понимают что из строя выехал безусый юнец ропот переходит в шум. Ничего шановные паны, сейчас я вас удивлю! Немного наклонив голову в шлеме обозначив поклон трибунам, я направляю своего коня рысью к чучелам, приготовленным для такого случая. По правилам я должен остановить коня перед чучелам, изображающим противника за тридцать шагов и по очереди разрядить свои пистолеты в них. Но зря я что ли столько тренировался, изведя прорву пороха и свинца? Сейчас почтеннейшая публика увидит цирк в моем исполнении. Номер в моем времени назывался "стрельба по македонски". Бросив поводья, я обеими руками вытаскиваю своих "допельфастеров" и делаю один за другим четыре выстрела. Старые шлемы, изображающие головы летят с чучел на землю. Ну, а то, что пистолеты заряжены дробью, так оно вам нужно?

Публика в восторге от номера, и меня удостаивают похвалы самого воеводы в присутствии дам.

- Вот видишь Марысенька, говорит он довольно красивой барышне со скучающим лицом стоящей рядом. - Видишь, какой бравый рейтар даром, что молод!

- Ах, дядя, в вашей свите и регименте достаточно бравых и высокородных панов. Отвечает она с ударением на "высокородных".

Беседуют они на польском, но мне, как ни странно, этот язык понятен. Видимо принц изрядный полиглот. Занятно, я вот в прошлой жизни поляков не больно хорошо понимал.

- Какие бы прекрасные воины не были в войсках вашего дяди, прекрасная панна, в них до сих пор не было меня! Говорю я на языке еще не родившегося Мицкевича, слегка подбоченившись.

- Вот как? С явным удивлением спрашивает воевода. - А ты рейтар, как я погляжу, не прост!

- А зачем такому знатному господину на службе простачки?

Воевода, услышав мой ответ, разражается громким смехом, его примеру немедленно следует окружающая его свита. Лишь пани Марыся недовольно хмурится. Внезапно оборвав смех, воевода негромко спрашивает меня: