Терри Брукс - Мера Магии

Она погладила его по лицу.

— А тем временем ты сможешь поймать Теонетта и заставить его замолчать! Мы ведь оба хотим его наказать. Мы сможем поделиться так многим, ты и я.

Ее голос был соблазнительным и убеждающим, она гладила по рукам и плечам здоровяка, задумчиво глядя при этом на Тенерифе, привлекая к себе внимание так, как могут только красивые женщины, предлагая воспользоваться местом и моментом, потому что подобное может никогда не повториться.

Таша медленно кивнул:

— Мы могли бы это сделать. Так ведь, Тенерифе?

— Так, — согласился его брат.

— Быть вместе твоими консортами? — продолжал Таша. — Действовать, как твои защитники и советники?

— Да, так и есть! Все, что вам угодно!

Зак Вен, все еще прячась, был настолько в ужасе от происходящего, что чуть было не выскочил из своего укрытия, чтобы попытаться это остановить.

Таша погладил Изоэльду в ответ на ее заигрывания:

— Ты красивое создание, Изоэльда, — сказал он ей. — Какой мужчина откажется сделать то, о чем ты его просишь?

— Только дурак, — сказал Тенерифе.

Таша взял в свои руки ее лицо и притянул ее к себе.

— Но тогда мы никогда не были бы особенно умными, — прошептал он.

Потом он усилил свою хватку, резко повернул ее голову в сторону, и сломал ей шею.

В день, когда Пантерра Ку решил отправиться в путешествие, почти через месяц после его битвы с демоном у прохода Деклан Рич, Пру Лисс шла с ним к окраине поселка, чтобы попрощаться. Вместе с ними шла и Айслинн, в основном, потому что она тоже хотела попрощаться, но также чтобы убедиться, что Пру сможет вернуться домой невредимой. К этому времени, Пру научилась ходить по поселку без посторонней помощи, была в состоянии найти дорогу от дома Айслинн, где она жила и училась, до своих родителей и остальных, а также выполнять небольшие поручения. С каждым днем она становилась более способной, все меньше испытывая проблем от своей слепоты. Ее предчувствия, по–прежнему сильные, несмотря на гибель алого голубя, как–то по–новому позволяли ей видеть всякие вещи; большую часть времени казалось, что она на самом деле могла видеть с помощью других чувств. Айслинн учила ее быть самостоятельной, считать шаги и отмечать препятствия, следя за ее передвижениями к знакомым местам до тех пор, пока она не сумеет дойти до них в одиночку.

— Сегодня серый день, — сказал ей Пан. Он держал ее за руку, как будто они снова были детьми. Он не направлял ее; он знал, что лучше этого не делать. Она думала, что он просто хотел быть к ней поближе, пока еще есть время. — Повсюду дождевые тучи.

Она смогла ощутить привкус воздуха, сырой и металлический. Некоторым это могло показаться отражением мрачного настроения людей долины, почти у всех из них жизнь перевернулась с тех пор, как было отражено вторжение Друджей. Даже в самых удаленных уголках юга, где не было ни единого намека на опасность и жизнь протекала привычным образом во время угрозы, уверенность прежних времен тоже исчезла.

Больше никто не мог чувствовать себя в безопасности за защитными барьерами, которые так долго охраняли это убежище. Они больше не могли рассчитывать, что эта долина защитит их. Те дни ушли навсегда, и никто не знал, какая жизнь наступит.

Ни одни из народов долины не объединились даже самым незначительным образом, так что и эльфам, и людям из Гленск Вуда пришлось самостоятельно защищать эту долину. Ни живущие здесь Тролли, ни Пауки не пришли к ним на помощь. Никто из других поселков, городков или крепостей на юге не решил встать на защиту вместе с ними. Даже Адриан Эсселлин, дав обещание помочь лично Сидеру Аменту, так его и не исполнил. В итоге, так никто и не пришел, и те, кого предали, этого не забудут.

С тем, что Пантерра уходит, почти ничего нельзя было сделать, верила Пру, хотя он никогда бы в этом ей не признался.

— Ты понимаешь, почему я это делаю, да? — вдруг спросил он, словно прочитав ее мысли. — Почему я ухожу?

— Да, — заверила она его.

— Я не хочу покидать тебя, — добавил он. Между ними возникло неловкое молчание. Он нежно пожал ее руку. — Если бы был другой путь, я бы не уходил.

Она взглянула на него своими молочными глазами и улыбнулась:

— Прекрати извиняться, Пан. Не стоит обнадеживать меня таким образом. Я знаю, что не могу пойти с тобой. Не в этот раз. Тебе не стоит волноваться за меня. Ты должен сделать это без меня, и я с этим смирилась.

— Просто мне как–то неуютно.

В подобных обстоятельствах она бы тоже чувствовала себя неуютно, даже ужасно, если бы не то, что ей рассказал Король Серебряной Реки. Если Пан выжил в битве с охотившимся на него демоном, то его судьба в том, чтобы проводить народ долины к новому убежищу в новой стране точно так, как провели их предков пятьсот лет назад. Она верила в это, и если это должно произойти, то Пан вернется после своих поисков. Может пройти несколько месяцев, но в итоге он вернется. И после этого он заберет ее с собой, куда бы они ни направились. Она была уверена, что все именно так и будет.

— Где мы встречаемся с ними? — вдруг спросила Айслинн, идя поодаль от них.

С Оруллианами. Они шли из Арборлона, чтобы присоединиться к Пану. На самом деле, это была их идея. При том, что народ долины теперь в полной мере осознал опасности, скрывающиеся снаружи, и был раздроблен так, что его уже не объединить вместе, мысли обратились вновь к заселению удаленных территорий. Эльфы всегда хотели уйти, из всех рас они были первыми бродягами и переселенцами, а теперь у них появились и стимул, и возможность это осуществить.

Таша и Тенерифе приняли это решение несколько недель назад, вскоре после смерти Фрины. С учетом того, что старый порядок был уничтожен, Амарантайны исчезли навсегда, у них было мало связи с теми, кто сейчас изо всех сил пытался определить, в какой форме должен быть новый порядок. Лучше куда–нибудь отправиться, пока все не успокоится и не наладится, предложил Таша. Чтобы быть среди первых, кто найдет другое место, куда переселятся те, кто разочаруется жизнью в этой долине, добавил Тенерифе.

Они попросили Пантерру пойти с ними, и он согласился.

Пру не совсем была уверена, почему. Может быть, по тем же самым причинам, что и Оруллианы. Или, может, у него уже появились соображения, что лучшим применением его недавно взятым на себя обязательств как носителя черного посоха будет исследование внешнего мира, чем пытаться подражать своим предшественникам. Что бы он ни надумал, он невольно выполнял то предназначение, о котором говорил Король Серебряной Реки.

Они подошли к западной окраине поселка, и в тот же миг из–за деревьев вышли Таша и Тенерифе.

— Опять опаздываешь, — упрекнул Пана первый. — Тебе стоит это исправить, если ты намерен с нами путешествовать.