Марина Комарова - Со змеем на плече

— Теперь не перевернётся, — пояснила она, и в голосе проскользнула гордость.

Любопытство на какое-то время вытеснило шок от появления Радистава и Скорбияра, и я спросила:

— Ты владеешь магией воды?

Кара кивнула и улыбнулась:

— Да, — и тут же добавила, — мы ж Радиставом не чистая нарвь по крови.

— Вы? — осторожно уточнила я.

Шарик тем временем обвил поднос и задумчиво обнюхивал плошечки, словно там могло быть что-то съедобное.

Кара ухватила нечто похожее на мочалку и, пропитав голубым опалесцирующим раствором, подала мне со словами:

— Да, я — младшая сестра Радистава.

Я закашлялась. Да у них Санта-Барбара какая-то. Кара воспользовавшись моим замешательством, невозмутимо принялась тереть мне спину. Пытаясь сопоставить факты, я начала мылить свои плечи грудь, понимая, что сначала чистота, а там разберёмся.

— А кто это к нам заходил вместе с Радиставом? — подал голос Шарик.

Кара отложила мочалку в сторону, и пока я смывала с себя ароматную, пахнущую морем и свежестью пену, принялась смешивать какие-то жидкости и порошки на подносе. Шарик везде совал любопытный нос, то и дело мешая ей. Однако девушка даже не подумала шлёпнуть обнаглевшего змея.

— Скорбияр, — звонко сказала она, — брат царя Горебора. Мудрый советник и вообще замечательный человек. Они с Радиставом давно дружат, — и тут же добавила: — Распусти волосы, моё зелье надо хорошенько втереть, зато потом будешь как богиня.

— Вижу, — буркнула я, пробегаясь пальцами по и без того распатланной гриве. Или Кара считает это прической? — Они часто вваливаются к моющимся девицам?

— Вообще-то нет, — её голос прозвучал несколько озадаченно. — Видимо, Радистав не думал, что ты уже разделась.

— Мужчины, они такие, — важно выдал Шарик, ткнулся носом в какой-то оранжевый порошок и громко чихнул. Потом ещё раз и ещё. Не удержался и рухнул в воду, подняв море брызг. Мы с Карой одновременно отпрыгнули.

Эйя, до этого мирно плававшие в сторонке, шустро приблизились к нему и закружились в причудливом хороводе. Среди плеска воды слышался ещё какой-то приглушённый звон. Пару секунд я глупо смотрела на происходящее, а потом сообразила, что звон — голос шарообразных существ.

Кара тихо рассмеялась:

— Тоже мне, защитники. Всегда мчатся на помощь, хотя толком ничего не могут сделать.

Бледно-зелёный шар подплыл ко мне и осторожно приблизился к руке. Я улыбнулась и мягко провела по нему пальцами. На ощупь он оказался гладким и тёплым. Звон стал громче, эйя поластился к моей ладони.

— Какой… ласковый, — улыбнулась я.

— Ага, — кивнула Кара, — они как котята. Ласкались бы целыми днями. Только кто ж в бассейне с ними сидеть будет?

Так в разговорах и смешках и проходило всё омовение. Я вымыла волосы, искренне радуясь, что могу избавиться от грязи и слоя пыли, которыми покрылась за время путешествия по подземному туннелю. Потом Кара достаточно долго втирала в мои волосы какое-то сладковато пахнущее снадобье, в результате чего от такого массажа я до неприличия разомлела и чуть не отключилась прямо в бассейне, под звенящий говор круживших рядом эйя.

В конце концов, Кара помогла мне вытереться, ловко закутала в плотную ткань и вывела из купальни. Шарик остался в бассейне. Плюхаться с эйя ему понравилось явно куда больше, чем бегать с вечно влипающей в неприятности хозяйкой.

Меня проводили в небольшую комнату с огромной кроватью, застеленной рыже-красным покрывалом; несколькими сундуками из светлого дерева, узкой лавкой и невысоким столиком. На стене висело бронзовое зеркало, возле него — несколько полочек, заставленных миниатюрными пузырьками и баночками. Рядом, на аккуратной деревянной вешалочке, висело несколько изумительно красивых гребней.

— Садись за стол, — мягко произнесла Кара. — Принесу тебе поесть и кое-какую одежду.

Я кивнула и устроилась на скамье. Она, кстати, оказалась оббита каким-то интересным материалом, напоминавшим наш кожзаменитель. Подперев щеку рукой, я бездумно уставилась на кровать. Пока мысли разбрелись врассыпную. Что делать и как отсюда выбираться я не представляла. То, что меня видел брат царя, ни капли не радовало. Это же как пить дать — сам Горебор захочет поглазеть на ту, которое ходит с ручным змеем. Эх, как там мои сейчас? Валерьян, Бойко, мама с папой?

При воспоминании о Скорбияре по телу пробежала дрожь. Из тех, что в любовных романах мерзко именуют «сладкой». Красивый до неприличия мужик, как раз мой сексотип. Будь мы дома, не хлопала бы ресницами и развила деятельность по его соблазнению. Однако тут… Тут не до этого.

«Эка вы, Виктория Алексеевна, размечтались, — одёрнула я себя, — мужиков вам распрекрасных подавай. Ай-ай-ай, нехорошо».

Вздохнув, посмотрела на свои руки и тряхнула головой. Спать хочется страшно, но сначала нужно поесть.

Дверь тихо открылась, и появилась Кара. Она принесла глиняную миску с мясом, запеченным с необычными сладковатыми специями, вкуснейшую лепёшку с кунжутом и кувшин с хмельным напитком жёлтого цвета.

— Ешь, — улыбнулась она. — Радистав сейчас на совете у царя, поэтому придёт только к вечеру. Успеешь как следует выспаться.

— Спасибо, — пробормотала я, стараясь не слишком хватать еду, а то сочтут, что пришла из голодного края.

— Если что-то понадобится — постучи три раза в дверь, — добавила она. — Здесь наложены особые чары, я сразу увижу в кристалле зова. И за змеем пригляжу, не беспокойся.

— Угу, — кивнула я, вцепившись в лепёшку.

Кара только улыбнулась и вышла из комнаты.

Объевшись до неприличия, я поняла, что жизнь не так уж и плоха. Перебралась на кровать и почти сразу же заснула без снов.

…а вот пробудилась от того, что кто-то меня целовал. Или я ещё сплю? Вздрогнув, дёрнулась в сторону, однако меня резко прижали к постели.

— Тихо, — произнёс низкий мужской голос, а чёрные глаза напротив нехорошо прищурились.

Я сглотнула, замерев кроликом перед удавом. Это не сон? Что делать и куда бежать? Мозг спросонья соображать откровенно отказывался.

Да я в жизни никогда не удирала от мужчины! Всегда было всё тихо-мирно и по согласию! Ой, мамо…

Ведь прижимая мои запястья к постели, надо мной склонился Скорбияр.

Мозгом завладела паника, а тело вмиг стало не лучше безвольной тряпичной куклы. И не от вида роскошного мужика, который даже не думал поменять позу.

«Хочет придушить? — мелькнула чумная мысль. — Но тогда бы не целовал. Или… может, у братьев царей так принято: сначала поцеловать, потом придушить?»

На губах Скорбияра появилась довольная улыбка. Он выпрямился, ослабил хватку, но не отпустил. Я шумно выдохнула. Ёлки зелёные, Шарик-предатель! Плещется в своём бассейне! Так бы хоть как-то отвлёк внимание, пока бы я соображала, как выбраться.