Анна Рассохина - К чему приводят девицу... Объятия дракона

— Да, — не стал отговариваться мой собеседник. — Ты слишком часто стала поминать высших целителей.

— А о ком я еще должна вспоминать? — огрызнулась я. — Если ваши соотечественники вместе с демонами уничтожили всех, кто обладал подобным даром! К вашему сведению, мой предок предпочел видеть смерть своей любимой жены, лишь бы его дочь осталась жива. Если бы Рейн не пожертвовал Мирисиниэль, меня бы не было.

— Высшим целителям не место на Омуре, — убежденно отчеканил Шайн.

Я отвернулась к окну, посмотрела, как на западе багровеет небо, но не смогла промолчать:

— Почему не место? Потому что одна из нас одурачила вас? Я уже начинаю думать, что она правильно сделала, обратив вас в камень!

Мужчина резким движением развернул меня к себе и навис надо мной, пугая перекошенным от ярости лицом и сверкающими от бешенства глазами.

— Убьете? — пропищала я.

Арриен вновь шумно выдохнул и отошел от меня, а я тихо проговорила:

— Если бы я хотела обратить вас в камень, то давно бы уже сделала это. Возможностей у меня было предостаточно.

— Знаю, — устало ответил Арриен. Он подошел ко мне и с тоской в глазах спросил: — Что ты хочешь от меня?

Глаза Шайнера потемнели, грудь вздымалась под тонким шелком сорочки, очень тонким шелком. Я поймала себя на неприличной мысли о том, чего я действительно хочу. Зарделась, потупилась и не нашла ничего лучше, как ответить вопросом на вопрос:

— А чего вы хотите, сударь?

Шайн немного помолчал, и лукавая улыбка чуть тронула его губы.

— Я покажу, ма-шерра…

Затем его обжигающие уста прикоснулись к моим. Кажется, мы хотели одного и того же! Я обвила руками шею нареченного, он крепко держал меня за талию. Вихрь ошеломительных ощущений закружил меня, унося в вышину. Я чувствовала лишь жар, исходящий от рук и губ Арриена.

Мои руки осмелели и прикоснулись к его волосам, пальцы пробежались и погладили темные локоны у висков. Шайнер хрипло застонал и еще сильнее прижал меня к себе. Я не сопротивлялась, мне нравилось все, что мы делали, я нуждалась в его ласках. Скользнула рукой вниз, на его бедро, нащупала рукоять меча. Отдернула руку. Арриен странно дернулся и, не прерывая поцелуя, сделал какое-то быстрое движение. Я успела удивиться — он что же, отстегнул пояс и ножны?

Мужчина вернул на место мою руку, а сам продолжал страстно целовать меня. Сладость, огонь, наслаждение — волшебное сочетание, пьянящее, сводящее с ума нас обоих. Его руки скользили по моему телу, заставляя меня прижиматься к нареченному все сильнее и сильнее. Мыслей в моей голове совсем не осталось. Там властвовал мой дракон, его страсть ко мне и моя любовь к нему. Где-то на краю сознания мелькнула догадка, что платье упало к моим ногам. Но я отбросила все сомнения и продолжала исследовать тело возлюбленного. Дрожащими от нетерпения пальцами стала расстегивать его рубашку, а затем с трепетом прикоснулась к бархатной коже. Легкое движение плеч Шайна — и рубашка осталась лежать на полу, а я с наслаждением провела руками по его спине, ощущая, как перекатываются упругие мышцы.

Мой разум безмолвствовал, я гладила, ласкала сильное тело своего нареченного. Стоны Арриена, его ответные ласки доставляли мне несказанное удовольствие.

И вот Шайн подхватил меня на руки. Я обвила ногами его талию. В этот раз, ощутив силу его желания, я не испугалась, а только подивилась, что мое тело ответило на призыв его тела, и внизу живота разлилась странная теплота. Я позволила себе вольность и чуть прикусила его ухо.

— Что ты творишь, ма-шерра… — простонал он, а затем мы упали на кровать. Полностью доверилась своему любимому. Его губы скользили по моим губам, лицу, шее, изгибам плеч. Забыв обо всем на свете, я стонала, извивалась и неосознанно цеплялась за плечи Арриена. Гладила их, прикасалась к волосам, мечтая, чтобы он не останавливался. На всем Омуре остались только мы вдвоем.

— Так-так! — раздался над нами недовольный возглас.

Я открыла глаза, но лишь несколько ирн спустя разглядела маменьку, склонившуюся над нами с выражением досады на лице. Я ойкнула. Шайнер замер и недоуменно моргнул, чуть отстранился и оглянулся.

— Сударь мир Эсморранд, может, вы соизволите оставить наконец в покое мою дочь!

Мужчина потряс головой и огляделся с вполне осознанным видом. Это сделала и я. Испуганно пискнула, залилась краской и юркнула под одеяло — я сидела в одних трусиках, вся остальная одежда сиротливо лежала на полу.

— Сударь, — продолжала отчитывать Арриена моя матушка, — я понимаю, что вы мужчина, который много лет был лишен женской ласки, но вы, похоже, забыли, что моя дочь невинная девица! Неужели нельзя было сдержать себя?

— Я все помню, — угрюмо ответил дракон.

— Тогда что здесь творится? И чем бы все это закончилось, не приди я в комнату?

Шайн сжал зубы и с мрачным спокойствием стал надевать сорочку, а я с изумлением обнаружила, что его брюки расстегнуты. Матушка все обвиняла и обвиняла моего нареченного в распутстве и несдержанности:

— Сударь, вам не отказали! Вам всего лишь нужно подождать два года!

Я, закутавшись в одеяло по самую маковку, не могла отвести взор от своего возлюбленного, а он, застегивая ремень, процедил:

— Я постараюсь сдерживаться.

А моя родительница все никак не желала успокаиваться. Она отчитывала Шайнера с такой легкостью, словно перед ней стоял нашкодивший мальчишка, а не пятисотлетний дракон.

— Пообещайте мне, — под конец потребовала она, — что не тронете мою дочь до свадьбы!

— Обещаю…

— Я надеюсь на ваше благоразумие.

Арриен, сжав зубы, кивнул, а маменька проговорила:

— Идите, вас в библиотеке Оршан и Лейердаль дожидаются, хотят обсудить условия.

Мужчина снова молча кивнул, а матушка спохватилась:

— Подождите! Нельзя, чтобы кто-нибудь видел, как вы выходите из этой комнаты. Леля!

Домовая возникла через долю ирны. Она с интересом огляделась и улыбнулась мне.

— Леля! — оборвала ее моя родительница. — Проводи сударя до библиотеки, только сделай так, чтобы все думали, будто он с улицы пришел.

— Будет исполнено. — Домовая поклонилась, еще раз улыбнулась мне и подошла к Арриену. — Пройдемте, сударь, — поклонилась она мужчине.

Он в очередной раз кивнул. Леля взмахнула рукой, и они оба исчезли.

Матушка повернулась ко мне, ее глаза нервно блестели, а губы дергались.

— Ты понимаешь, что чуть было не совершила непоправимый и очень опасный поступок?

— Мм… э-э-э…

— Не понимаешь, — констатировала она.

- А…

— Молчи уже, объясню сама! Помимо того, что ты чуть было не лишилась девичьей чести, так существовала еще опасность, что ты забеременеешь.

— О! — Я задумалась. Так вот как получаются дети!