Василиса Егорова - Раскраска памяти. Часть 1. (СИ)

— Леди, — мастер учтиво склонил голову, — В таком случае не вижу смысла тратить время. Как хозяин я выполнил все формальности, и теперь можем приступить к работе.

Со всей эльфийской грацией он поднялся и с небольшим кивком удалился. Я только благодарно улыбнулась в ответ.

— Бель, — громким шёпотом и с перепуганными глазами, обратился ко мне Сиан, когда мастер Олли скрылся из вида, — Чего ты с ним так любезничала из-за обычного трехлистового чайного напитка? Я и не думал, что эльфы могут врать.

— Сиан, у этого мастера салон в центре столицы. Эльфы действительно никогда не врут. И последнее — у них превосходный слух.

Сосед понял свою ошибку и сменил три раза цвет с белого на красный, а с красного на синий. Мне же оставалось только незаметно улыбнуться: знания никогда не бывают лишними. А Сиану я потом расскажу, что мастер спросил меня про причастность к личной жизни Хайрена. И если такая имеется, то как я посмела являться в такие места с любовником. Но я сказала правду, что нас связывает только работа. Теперь я думаю, что костюм Торски будет выше всяких похвал. Кстати, а почему всё-таки не туалет?

Мастер вернулся с эскизами вполне приемлемых костюмов, но половину мы сразу отбраковали по причине полного несоответствия фигуре подопытного. Точнее дорогого и горячо любимого соседа. Остальные были больше похожи на то, что нам нужно. Рассматривая эти все модели, сделала неприятное открытие — все костюмы так и норовили подчеркнуть низкий статус личности в него облаченного. Несколько экземпляров более-менее подходящие по виду не разрешались по причине возраста Сиана. Слишком молод он оказался, для подходящих моделей. Хорошо, я согласна на кружевной воротник, но не до пояса же? Таким только живот, прикрывать, которым в данном случае и не пахнет! После небольших культурных разногласий с мастером Олли я попросила принести заготовки рубашек от каждого из костюмов.

— Леди, я не понимаю, почему вам не нравится ни один из отложенных вариантов? — занося заготовки, и кладя их на спинку своего кресла, поинтересовался эльф.

— Я вам сейчас объясню почему. Сиан, хватит делать вид, что ты сова, принимай участие в процессе. Вставай, и иди сюда.

Определив мое состояние как нестабильное, Торски честно подошел ко мне.

— Раздевайся.

Тем временем я пошла к рубашкам и выбрала несколько самых предлагаемых мастером. О, сосед растет на глазах, даже слова не сказал и штаны оставил. Я спокойно залезла рядом с ним на кушетку и помогла надеть рубашку. — Разворачивайся. Ну, мастер, что скажите?

— Вы были правы, леди. — рассматривая спину соседа мастер подошел ближе. — Ему нельзя стандартный крой. Тогда и пиджак делаем приталенный.

— И удлиненный. — согласилась я. — Вместо кружевного воротника делаем пару лент на брошке.

— А если сам воротник сделать стоечкой и просто вывести вместо верхнего крючка эти ленты?

— Какие крючки, мастер? Да хранят вас боги — кто-же на мужской костюм крючки вешает?

— Вы что, хотите сказать, что крючкам не место на мужских костюмах?

Наш диалог с мастером походил на очень культурный базарный торг с немного повышенными интонациями.

— Да. Его же не разденут нормально, а потом новые рубашки к каждому балу покупать?

— Вы-то не разденете? Вы же будете про них знать.

— Я то, как раз раздену, но проблема в том, что раздевать его буду не я.

— В этом проблема?

— А может, я сам разденусь? — неуверенно вклинился в наш диалог Сиан, к середине которого он уже перестал краснеть.

— Нет! — был ответом наш с мастером слаженный хор.

— И вообще, — решила немного отвлечься я, — Ты или оденься или разденься, но не стой в расстегнутой рубашке.

— Действительно, молодой человек, не стойте, а то леди вас разденет сама, и мы сойдемся на крючках.

— Нет, крючков не будет, но самой раздеть — раздену. Сиан, оденься.

Дальше мы спорили и рисовали эскизы. Когда моему дорогому соседу надоело краснеть, он присоединился к обсуждению. Дело пошло не сказать, чтоб быстрее, но продуктивнее. Определились с цветом — единогласно выбрали тёмно-синий. Черный, был признан обычным, и слился бы с формой адептов дружественной академии. Белый, и все остальные светлые цвета для первого бала слишком маркими, а яркие обычно или фамильные или женские.

Отправив мужчин выбирать ткань, я устало присела на подлокотник кушетки. Это так забавно — выбирать кому-то одежду. Кому-то, кому не все равно, в чем выйти в люди. Нет, Сиана нужно показывать свету, ведь такие таланты редкость. Вот пройдет еще немного времени и можно будет его устроить ко двору, и уже его семья будет иметь привилегии императорского дома. Наверное, о большем и нечего мечтать обычным обывателям земель. Демон! Почему все всегда хотят в верха? Грязнее угла, чем «высший свет» в сторонах мира еще не придумали.

«— Анабель, вы ведете себя неприлично. Вы позорите покойного отца и его память про его дочь. Если вам все равно, не позорьте тогда лицо вашей матери. Хотя ей и от мужа досталось, светлая ему память.

— Нет! Замолчите! — я резко развернулась на маленьких каблучках-стопочках своих бальных туфель, — Рано еще отца хоронить. Я его видела и общалась! Ваше дело заключается только в том, чтобы выполнялись все указания согласно моей персоны. Не лезьте в мою семью, граф!

— Да, вы правы. Но нельзя не замечать очевидных фактов. Ваш отец был человеком чести, но, непростительно даже для него, позволять такую вольность не достигшей совершеннолетия дочери.

В комнате было светло, но тени от магических светильников добавляли картине реальности и какой-то бытности.

— Мне всего двенадцать и попрошу свои интриги оставить при себе. Поверьте, я и так знаю достаточно, чтобы самой обо всем догадаться. Всего доброго.»

Не к добру вспоминается детство. Как сейчас помню — в тот день мы были приглашены на бал. Танцы, антураж и волшебная музыка создали атмосферу сказки. Нет, даже атмосферу сказаний о красивой любви и фантастический лес, где сильфы встречали каждого мерным перезвоном своих крыльев. Приглашали танцевать, рассказывали истории и никого не отпускали без подарков. На том балу было много сладостей, красивых платьев и ни одного моего ровесника. Тогда, я танцевала на ровне со взрослыми, но без пары немного в стороне, придумывала развлечения… Помню, как весело было сидеть под угловым столиком со сладостями и подкидывать под высокие каблуки кавалеров виноград! Все были приветливы и добры, пока я не забежала в соседнее крыло от бального зала. Все, кто только что улыбались мне, выходили и обсуждали бестактность моей семьи. Каждый чувствовал себя волком, которые окружили на поляне молодого ягненка. И сколько удовольствия было в их голосах. Его людям доставляли не танцы, а перемывание костей ребенку. Ребенку! Как оказалось позже, этот бал и устраивался как развлечение для дворцовых падальщиков. Для всех, кого волновала судьба моей семьи. Для всех сплетников.