Франциска Вудворт - Песнь златовласой сирены. Книга 3

— Двигайся, чудовище. При твоём состоянии щитов, спать тебе придётся максимально близко.

Поняв, что всё это было разыграно лишь для того, чтобы избавить меня от смущения, я не смогла сдержать облегчённой улыбки и легла ему под мышку, уткнувшись носом в рубашку.

— Эпизод с Кайлом всё же покажешь, иначе я себе такого нафантазирую… — от таких слов я дёрнулась, но была придавлена его рукой. — Спи!

Повисла тишина, нарушаемая треском поленьев в камине. Возмутительные слова уже казались плодом моего воображения. Постепенно я расслабилась, да и хватка его руки ослабла.

Очень быстро я пригрелась. Было не страшно засыпать, чувствуя рядом тепло живого человека. После всего пережитого навалилась усталость, и я довольно быстро стала проваливаться в сон. Без страха, ведь была уверена, что ничему плохому случиться Тень не позволит.

Спала я без сновидений. Измученное сознание никак не хотело просыпаться. Находясь между сном и явью, услышала голоса. Один я узнала бы из тысячи. Чуть насмешливый, спокойный голос принадлежал Тени, а вот раздражённый и властный был мне смутно знаком.

— Объясни, почему уже с утра меня заваливают жалобами из академии, а мой сын шлёт одно гневное послание за другим? Ты куда девчонку дел?

— Спит в супружеской постели.

— Мне не до шуток!

— Рад, что в увлечении детьми меня обвинять не собираются.

— Где она?

— Спит. Мне вот любопытно, куда магистры смотрят? У них под носом адепт ежедневно из резерва черпает, а они докладывают, что всё хорошо, с нагрузками справляется. Под таким чутким руководством и до выгорания не далеко.

— С ректора спрошу, но зачем было тащить к себе среди ночи?

— Хочу показать специалисту, чтобы с голосом разобрался. Проще ночью забрать, чем с мальчишкой, возомнившим себя опекуном и защитником договариваться.

— Не забывай, что он мой сын!

— Лишь поэтому и терплю.

— Что с тёмными?

— Активность стихла и это настораживает.

— … - повисла тишина, лишь донесся шелест бумаги. — Ещё одно требование немедленно вернуть ведущего игрока в команду. Когда, кстати, вернёшь?

— Завтра.

— Почему не сегодня?

— Спит их ведущий игрок. Мне ещё внушение делать о вреде бездумного использования внутренних резервов. Теряют квалификацию магистры, их почему-то не слушают.

— Последнее время я заметил у тебя склонность к преподавательской деятельности.

— Старею, тянет поучить молодое поколение уму разуму.

— Заметь, это не я сказал. Я только не понимаю, почему обучение ты решил начать с определённой адептки? К этому имеют отношение фамильные браслеты? Я слышал, что помимо защиты, они ещё укрепляют взаимопонимание пары. Друг, мы тебя теряем?

— Моему отцу они не слишком помогли. Мне напомнить, почему я был вынужден это сделать?

— Главное, сам не забудь.

— Ты меня в чём-то подозреваешь?

— Нет, злюсь, что из-за тебя мне с утра покоя не дают. Ты адепток похищаешь, а на письма мне отвечай.

— Отдай секретарю.

— Пожалуй, я лучше тебе их перешлю.

— Как знаешь. Если это всё, то я ещё посплю.

— Лоргус, ты…

Далее разговор оборвался. Я услышала звук открывающейся двери и шаги. Мои ресницы затрепетали. Я пыталась открыть глаза, но веки были как будто свинцовые. Мне даже пошевелиться не удалось.

— Тебе ещё рано вставать, спи, — услышала я голос Тени, и сознание мягко поглотила тьма.

В следующий раз меня уже тормошили, требуя что-то выпить. Я отказывалась открывать глаза и фыркала, но мне влили в рот что-то густое и вяжущее, после чего нежно провели по губам, стирая оставшиеся капли.

— Молодец девочка, спи.

Я сжала наволочку подушки и положила голову, но видимо промахнулась мимо неё, так как услышала смешок и замечание:

— Извини, рубашку отдать не могу, как и остаться с тобой, — мои пальцы мягко разжали, а меня саму переложили. Я тут же повернулась на бок и опять заснула.

Не знаю, сколько прошло времени, но пришла в сознание от голосов.

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Тот, кто это сотворил, тёмный целитель. Вы же знаете, что из нас самые лучшие палачи. Аркан силы… действие доведено до автоматизма, когда надо, чтобы жертва молчала. У каждого он свой. Двести пятьдесят семь вариаций плетения. Дело даже не в нём, судя по затемнению, он был усилен направленным действием на голосовые связки. Снимет лишь тот, кто наложил. Я только наврежу, — в глухом голосе говорившего слышалось искреннее сожаление. — Могу отследить, чьих рук дело, сила несёт индивидуальный отпечаток.

— Не стоит. Я знаю.

— Заставить снять?

— Без вариантов.

— Тогда мне жаль. Хотя, поверьте, многие мужчины просто мечтают, чтобы их женщины молчали.

— Конкретно эта должна говорить или её заставят замолчать навсегда.

— Смерть наложившего со временем развеет аркан.

— Боюсь, это повлечёт войну.

— Молоденькая такая… кому мешает?

— Слишком многим.

— Тогда ей лучше не покидать эту постель.

— Масур, хитрый лис! — с возмущением хмыкнул Тень и следующий приказ: «Спи!», видимо был адресован мне, так как я опять провалилась во тьму.

Несмотря на то, что меня заставили проспать большую часть дня и проснулась в сумерках, вставать я не спешила, некоторое время ещё валяясь в постели. Это было так непривычно никуда не спешить, ни тебе тренировок, ни занятий. Даже не думала, что я так устала. Лишь позыв мочевого пузыря заставил меня покинуть уютную постель.

Вернувшись в спальню, я застала там брейда. Это было так неожиданно, что я растерялась и поплотнее запахнула халат. Вспомнив, кому он собственно принадлежит, смутилась от того, что обо мне подумают: я в чужой одежде, в чужой спальне…

— Как хорошо, что вы проснулись! — доброжелательно улыбнулся мне брейд. — Я вам настойку принёс. Хозяин приказал вас не будить, а как только встанете — напоить. Я Руфус, а вы Лоран. Правильно? Как там мои сорванцы?

Тут я поняла, что общаюсь с отцом Гасса и Джудаса и несмело ему улыбнулась, почувствовав себя немного свободнее.

— Да, что ж это я, — спохватился брейд, — давайте пейте настойку, а я принесу вам бумагу. Напишете, если что-нибудь нужно. Вашу одежду доставили. Лорд Хэйдес вернётся к ужину. Если желаете, можете осмотреть дом и подождать его, где вам будет удобно.

Настойка оказалась густой и вяжущей и я тут же вспомнила, что меня уже ей поили сквозь сон. Тут же в памяти всплыли расплывчатые обрывки разговоров. Мне было тяжело определить, было ли это наяву или является плодом моего воображения.

Руфус тактично оставил меня, давая возможность переодеться, а я подошла к своей одежде, но так и замерла, хмурясь и напрягая память. Потёрла лоб, стараясь прояснить голову.

«Масур, хитрый лис!» — вспомнила я восклицание Тени и всплыл разговор с неизвестным. Рука непроизвольно легла на горло. Неужели я больше не смогу говорить?!