Блэки Хол - Sindroma unicuma. Книга1.

— Смотри, почти пришли, — Аффа потянула вперед, заставив ускорить шаги. Хорошо, что она не заметила мою растерянность.

Мы вышли на улицу, оказавшуюся центральной. По обе ее стороны чередой расположилась небольшие магазинчики. С этого места и стартовал наш покупательский забег. За изучением витрин стала понемногу забываться оскомина, возникшая от слов девушки. Нас встречали вежливые и радушные продавцы. Их искренность импонировала, и я невольно улыбалась в ответ, говорила комплименты разнообразию ассортимента, качеству товаров и смеялась над шутками.

— Не сомневалась, что тебе понравится, — сказала Аффа, когда мы вышли из книжной лавки с тетрадями, пачкой писчей бумаги и небольшим набором канцелярских принадлежностей. — Интуиция меня не подвела.

— Погоди, — остановилась я. — Значит, специализируешься на интуиции?

— Ну, да. Еще вчера, предложив пойти за покупками, знала, что вечер получится чудесным и продуктивным. Ну, пошли же! Здесь много интересного.

И мы, подобно оголодавшим обрушились на лавки.

Сперва зашли в мастерскую по изготовлению ключей и ремонту всякой мелочи, где я заказала дубликат ключа от пищеблока. Доброжелательный молодой человек заверил, что через полчаса можно забрать заказ.

В посудной лавке, не без давления Аффы, приобрела небольшой чайничек и граненый стакан в никелированном подстаканнике, на ручке которого красовалась оскаленная пасть грифона. Бр-р, жуть… Но красиво.

Из лавки хозяйственных товаров ушла, прихватив мыло, моток шпагата, плечики под одежду и две лампочки. Между нами разгорелся жаркий спор о том, покупать ли гвозди и молоток или потребовать от комендантши. Аффа настаивала, что суровая тетка обязана сдать в аренду орудие забивания гвоздей и, собственно, предметы мук забивания. Я же ставила под сомнение наличие у комендантши последних. Молоток — еще куда ни шло, а если каждый студент будет ходить и клянчить гвоздики под картины, хозяйка общежития разорится вконец. В результате сошлись на том, чтобы купить три пятисантиметровых гвоздя.

Забежав в лавку тканей, я не смогла не уйти без кусочка ситца из обрезков и махрового темно-вишневого полотенца. Вот уж не ожидала, что куплю огромное банное полотенце. Но внезапно захотелось тепла и уюта, и, поддавшись неожиданному порыву, я воскликнула: «Беру!».

Не обошли вниманием и аптеку. Изначально сюда и хотела зайти Аффа. Вдобавок к импровизированной аварийной аптечке, оставшейся в общежитской тумбочке, я докупила вату в рулончике и предметы женской гигиены.

Ну, и главным пунктом меню стало посещение комиссионной лавки, по выходу из которой на моем запястье красовались крошечные часики с улыбающимся гномом на циферблате. Вместе с футляром продавец вручил техпаспорт и копию квитанции. Но меня мало волновала законность покупки. Я безотрывно любовалась на симпатичную косоглазую рожицу под треугольной шапкой, и, казалось, гномик хитро улыбался в ответ.

Неожиданным и очень полезным приобретением стала покупка коврика-циновки в приличном состоянии, хотя и слегка потертого. Зато ноги не будут мерзнуть на ледяном полу общежитской комнатушки.

Затем мы зашли в бакалейную лавку и купили коробку с чаем, два пакета со сдобными сухариками, пакет сушеных груш с яблоками и три плитки плавленого сахара.

Я сгорала от нетерпения опробовать купленные вещички и предвкушала свое первое чаепитие в облагороженной каморке. В каждом из предыдущих временных мест обитания расставание с вещами происходило одним махом. Нужное откладывалось в сумку, лишнее сгребалось в пакет и выбрасывалось на помойку. Возможно, и с этими покупками когда-нибудь придется расстаться, но сейчас о грустном не думалось. Мечталось о хорошем.

Под конец Аффа затащила меня в косметическую лавку и уговорила купить бальзам для губ с подкрашивающим эффектом, стоивший пять висоров. Сущее разбазаривание денег!

Чуть не забыв о заказе на ключ, мы вернулись назад и, распрощавшись с мастером, отправились в обратный путь.

Итого на всё про всё с меня как с куста осыпалось тридцать три висора. На меньшую сумму я и не планировала потратиться, поэтому ужасно обрадовалась купленному барахлу. Мне не терпелось устроить крошечный чуланчик. Кому-то подобное воодушевление показалось бы смешным, а купленные вещи донельзя дешевыми, но для меня главным стало ощущение предвкушения, детского восторга и праздника в душе.

Все-таки не зря слабый пол любит с маниакальностью делать покупки — крупные или мелкие. Возбужденные и смеющиеся, мы шли по дорожке к общежитию.

— Ну, как тебе показался Мэл? — спросила вдруг Аффа.

— Самовлюбленный хам. А разве Мэл — его имя?

— Нет, уменьшительное от фамилии. Но он разрешает называть себя так друзьям и избранным.

— Надо же, какая цаца! Встретились две цацы, сцепились клювами и не могут расцепиться, — фыркнула я и рассказала Аффе про обед в столовой.

— Да-а, не повезло тебе. Про Мелёшина много болтают. Есть хорошее, но больше плохого. А его Эльза — первостатейная стерва. С ней лучше не связываться. Единственная доченька у родителей, поэтому её холят и лелеют.

Из всего сказанного Аффой меня почему-то задела фраза «его Эльза». Ну, и подумаешь!

— А я влюблена, — разоткровенничалась Аффа на подходе к общежитию. — Хотя видела его лишь раз и то на первом курсе.

— Завидная преданность. А как же позавчерашний вечерний друг?

— А-а, это проходящее, — отмахнулась девушка. — А тот, кто занимает мои мысли и сердце, недостижим как звезда.

— Актер или певец?

— Ну их! Как сейчас помню нашу встречу. Я поднималась на крыльцо, запнулась об ступеньку и упала. Косметика, тетрадки, перья вывалились, а он помог подняться и собрать вещи. Вежливый, обходительный. А какие глаза! Неземные! Черные, утягивают в бездну. И ресницы густющие-прегустющие. Бархатные… Нереальный красавчик!

Аффа заливалась соловушкой. Вот она, любовь — заноза в сердце, и ничем её не выжечь и не вырвать. Ля мур, тужур, осоловелые глаза. Я исподтишка посмеялась над сердечными страданиями соседки.

— Неужели больше не встречались? Разве он не учился в институте?

— Он оказался горнистом.

— Кем? — затормозила я. Никогда бы не подумала, что можно запросто столкнуться с легендарной личностью на крыльце. — Неужели шел по ступенькам?

— Ну, да. Примерно как мы с тобой.

— Невероятно! Наверное, это он играет душераздирающие звонки.

— Тоже заметила? — подскочила Аффа. — У них ни один звонок не похож на другой. У кого-то веселый, у кого-то печальный, даже плакать хочется. Жаль, я больше не встретилась со своим лапочкой.

— Зато вам удалось поговорить. Иначе как бы ты поняла, что парень — горнист?