Павел Дробницкий - Пламя надежды

Мари, увидев Алису отвела ребят в отдельную комнату, затем тут же куда-то испарилась и вернулась с коричневым пузырьком, вдохнув запах которого, девушка тут же пришла в себя.

— Что произошло? — она слишком быстро пыталась крутить головой и из-за этого ее стало мутить, — Где Коул?

Грею не пришлось ничего говорить, колдунья сама все поняла по его лицу и кровавому следу на щеке от руки ее лучшего друга. Она облокотилась на подушку, заботливо принесенную Мари для нее и закрыв глаза, поднесла руки к вискам. По ее щекам медленно стекали слезы, теряясь в тканевой маске, которую она почему-то никогда не снимала, а от рук исходила еле заметная рябь.

— Больше никаких расслаблений, — резко смахнув с лица слезы и поднявшись произнесла Алиса и обратилась к Грею, — я соберу все силы, а ты пока передохни немного, впереди трудный бой.

— Но, ты же…

— Никаких но! — прикрикнула она и на глазах у нее снова выступили слезы, — От небольшого сотрясения еще никто не умирал, тем более я его практически вылечила.

Девушка вышла, зачем-то громко хлопнув дверью и оставила Грея наедине со своими мыслями и странной книжкой, случайно оброненной прихожанином храма Неведомого. Но случайно ли он ее обронил? Ведь этот человек всю дорогу так крепко прижимал ее к себе, что казалось будто он скорее сам погибнет, нежели расстанется с этим предметом.

Маг небрежно пролистал страницы книжки, которые были местами помяты, местами истрепаны, а некоторые и вовсе отсутствовали. Большая часть страниц была написана приятным крупным ровным почерком, но затем сменился на неразборчивый кривой забор символов. Это видимо был чей-то дневник, скорее всего написанный двумя разными людьми. Грей перелистнул все страницы обратно, чтобы узнать кому он принадлежал, но на корке книги были лишь две буквы «М. В.» написанные в готическом стиле. Первые несколько страниц были вырваны словно от дневника пытались избавиться, оставив от себя лишь едва торчащие из каптала, крепко склеенного с корешком, неровные кусочки страниц. Поэтому первая запись носила название…

«Запись N 143»

Эксперимент провалился. Очередной образец погиб. Я уже сбилась со счета который именно. Сыворотка оказалась близка к идеалу, но до сих пор не подавляет волю образца. Вортисман требует положительных результатов. Нужна новая формула.

«Запись N 144»

Работа над сывороткой продолжаются. Сегодня у меня появилась безумная идея, но ее приберегу на потом. Пока еще слишком рано для подобных решений.

«Запись N 145»

Неожиданный гость. Снова. В этот раз им оказался неразговорчивый мальчик с взъерошенными красными волосами. Сколько не пыталась не смогла узнать его имени и откуда у него на шее красивый, но расколовшийся надвое амулет. Феникс, так он себя назвал, попросил тайно приютить его ненадолго. Мальчик как-то странно посмотрел на меня, когда я поинтересовалась, знает ли его мама, где он гуляет. Мне почему-то кажется, что он маг. Придется доложить Вортисману, если он как-либо проявит себя.

«Запись N 146»

Мальчик исчез так же таинственно, как и появился. Надеюсь он случайно не заметил то, над чем мы работаем, но в саму лабораторию он вряд ли бы сумел проникнуть сам. Единственное, что доказывает недавнее присутствие мальчика у нас в гостях — это вторая часть его амулета. Видимо он оставил ее как благодарность.

«Запись N 147»

Я подарила половинку амулета своему сыну. Сентиментальная дура! Когда я подносила амулет к нему, мне показалось, что он слегка завибрировал, но я не обратила на это внимания. В начале все было нормально, Грей радовался подарку и вечер прошел как обычно. А ночью мой малыш пришел в нашу комнату и попросил погасить огонечки, летающие в его комнате.

Да… Это случилось и с нами. Зайдя в его комнату, я увидела порхающие повсюду огоньки. Грей рассказал, что ночью ему снилась страшная женщина, одетая во все черное. Из-за нее все вокруг становилось темным, и свет становился все тусклее и тусклее. Он испугался этого, не зная что может произойти в этой темноте, которая все приближалась и…

Далее несколько страниц снова были вырваны, но теперь не было сомнений, кому принадлежал этот дневник — Марте Вулф, матери Грея. Теперь он не мог оторваться от строк, написанных десятилетие назад.

«Запись N 183»

Мои предположения подтвердились. Грей — маг. Но медальон, как оказалось, не виноват в этом. Проверила это на себе и попросила поучаствовать в эксперименте Сержа. Никаких изменений ни у меня, ни у него не наблюдается. Значит, мой подарок и изменения, произошедшие с моим сыном просто совпадение. Но почему медальон тогда вибрировал? И как мне смириться с тем, что мой сын маг?

«Запись N 184»

Нашла зависимость. Медальон вибрирует, когда оказывается в непосредственной близости с магом. Интересно. Нужно исследовать. Взяла образец крови у Грея. Первые анализы не выявили никаких дефектов или отличий от крови простого человека, как и во всех остальных случаях с другими магами. Может они не настолько уж сильно отличаются от простых людей, и не представляют такой опасности, как нас пытаются убедить? Не может же мой сын… быть чудовищем, жаждущим насилия. Спросила Сержа, не стоит ли нам известить Вортисмана о том, что мы узнали кем является наш сын. Он посмотрел на меня таким взглядом, что я впервые почувствовала себя эгоистичной тупицей…

«Запись N 185»

Сегодня самый чудесный день рождения в моей жизни! Мои мальчики поджидали меня дома, и как только я закрыла за собой дверь, они вышли меня встретить. Серж держал в руках торт, который, как оказалось, они испекли самостоятельно. В центре торта была вставлена свечка, но она не горела. Грей же что-то нес, вытянув руки вперед и сжимал это в своих ладошках. Когда он их разжал, оттуда вылетела крохотная желто-оранжевая бабочка, которая подлетела к свечке на торте, села на фитиль и превратилась в огонек. Это было прекрасно! Я видела с каким выражением лица мой малыш творил магию, как светились его глаза. Он просто не может быть злом… Скорее зло это мы — те, кто пытался уничтожить ни в чем не повинных… Мне стыдно за свою предыдущую запись. Теперь я четко поняла, что просто обязана защитить нашего сына от угрозы, которая его может поджидать за стенами нашего дома.

И снова вырванные страницы. На сей раз намного больше. Затем несколько записей состояли сплошь из формул, рисунков химических реакций, сделанных тем же почерком.

«Запись N 283»

Усталость… Не физическая, а моральная. Хуже нее, наверное, нет ничего. Сегодня провалился еще один эксперимент. Еще один неудавшийся эксперимент, еще одна потерянная жизнь. Это была девочка, которой завтра должно было исполниться четырнадцать. Я уже было понадеялась, что из-за такого события случится какое-нибудь волшебство, но она умерла, как и многие-многие другие до нее…