Виктор Яковлев - Тень императора

— М-м-м, — принц задумчиво потер подбородок, — да, что-то такое слышал.

Думаешь, сработает?

— Уж мы точно ничего не потеряем, — убежденно ответил я, — письмо с нами никто связать не сможет, а хвосты можно и подчистить, в его доме нет никого с кем бы жалко было бы расстаться.

— Хорошо, — принц подумал и согласился с моим планом, — когда займешься этим?

— Сегодня же.

Вот только первое, что я сделал, так это сформировал отряд и послал его на наблюдение за виконтессой Веронской, со слов Натали та замыслила что-то против её мужа и семьи. Я пообещал последить и показать отчеты о её встречах и передвижениях. В принципе, если бы де Берзе не рассказал об этом маленьком моем грешке принцу, я мог совершенно безнаказанно сделать это сам, мои возможности, как заместителя главы тайной канцелярии были обширны и порой я сам не видел их границ.

Остаток вечера я провел в мягкой неге дум, вспоминая приход любимой, иногда вдыхая в себя воздух кабинета, мне казалось что он до сих пор хранил в воздухе её аромат.

Глубоко за полночь я отправился домой.

— Анри, — Оливия с сияющими глазами всегда встречала меня дома, не позволяя слугам раздевать меня и сопровождать в небольшую обеденную комнату. Я позволил ей помочь мне раздеться и умыться, и она сама подкладывала в мою тарелку кусочки, когда повар принес еду.

— Оливия, я ведь говорил тебе, мне страшно неудобно, что ты за мной ухаживаешь, ведь есть слуги.

— Мне приятно это делать, — девушка была настойчива и я давно махнул рукой её отговаривать, — ведь мы живем только вдвоем.

Я все эти годы старательно обходил темы, связанные со мной и её совместным проживанием, вот только Оливия день ото дня становилась настойчивее и сама все время вызывала их в разговорах. Может быть действительно настала пора поговорить по душам?

Я отложил приборы и отодвинул от себя недоеденный ужин, девушка удивленно посмотрела на меня своими сияющими от счастья глазами. Я сглотнул, то что я хотел сказать, совсем её не обрадует.

— Думаю пора поговорить, — я серьезно посмотрел на неё, — ты должна знать, что я сейчас собираю солидное приданное для тебя, и ищу кандидатуру будущего мужа, мы не можем жить под одной крышей, тебе нужно строить собственную семью, жизнь.

Девушка отшатнулась от меня, как будто я её ударил. Кулачки сжались, а на глазах появились первые слезы.

— Как ты можешь?! — её голос задрожал, — зачем?!

— Оливия, — я попытался её успокоить, протянув руку к ней, но девушка от меня отшатнулась, — ты знаешь, чтобы для меня как сестра, я хочу для тебя счастья!

— Моё единственное счастье, быть рядом с тобой! — она не смогла сдержаться, слезы потекли по щекам.

Я тяжело вздохнул, женские слезы сбивали меня с толку.

— Ты ведь знаешь, я люблю Натали, — решил я выложить все карты на стол, — как ты себе представляешь, если я буду жить с тобой?

— Я ненавижу эту тварь! — она схватилась руками за лицо и её плечи затряслись, она что-то пыталась говорить, но рыдания заглушали все.

Я встал и присел рядом, она пыталась вырваться, когда я обнял её и стал гладить по плечу, стараясь успокоить, но я держал крепко.

— У неё есть все и даже больше! — глухо произнесла она, отняв лицо от сцепленных ладоней, её заплаканное лицо ничуть не стало некрасивей, — у неё есть муж, дети, почему я должна отдавать ей ещё и тебя?!

— Оливия, — я тяжело вздохнул и взял её руки в свои, — почему ты решила, что мы будем вместе? Я ведь просто выполнял свой долг перед отцом и не бросил тебя на произвол судьбы только из-за него. Я не понимаю где и когда я внушил тебе, что хочу быть с тобой как с женщиной?

Её глаза сверкнули, она испуганно посмотрела на меня и вырвав руки, бросилась со всех ног к себе в комнату.

— «Молодец, хорошо утешил, — засмеялся де Берзе, — надо взять у тебя пару уроков».

— «Сегодня весь день наперекосяк, — мне было тяжело видеть её такой, я очень хорошо к ней относился. Девушка была не привередливой, терпеливой, молча сносила все удары судьбы, что били нас на протяжении всех этих лет».

— «Но в одном она права, — внезапно он влез в мои мысли, — пора тебе обзавестись семьей, это нужно для социального статуса. В твоем возрасте не иметь семью и детей не позволит войти в общество всей полнотой».

— «Зачем мне это? — я пожал плечами».

— «Затем, чтобы лучше знать и видеть, что происходит вокруг, сейчас ты легко прозеваешь заговор, если тот начнет зреть в умах знати, ты не видишь их, не общаешься с ними, не живешь их жизнью, откуда тебе знать, о чем они сейчас думают?».

От его слов мне стало не по себе, а ведь он опять прав! Принц уже который раз мне говорил и даже приказывал, чтобы я начал полноценную придворную жизнь, общался со всеми группами и сообществами, выведывал настроения и веяния. Ведь практически все наши агенты и подчиненные даже одним шажком не смогли бы ступить на мраморные плиты дворца, только мы с принцем и еще парочкой купленных нами дворян могли хоть что-то сказать о настроениях царящих сейчас среди знати.

— «Ага! — довольно заметил он, — а без жены ты сейчас не будешь допущен никуда, где есть встречи семейных пар».

— «И что ты предлагаешь, обречь бедную девочку на то, чтобы послужить предметом для осуществления моих планов? — я был категорически против такой затеи».

— «Хорошо, тогда я требую свой долг, сегодня. Одна ночь».

Я моментально понял, что он хотел сделать.

— «Нет!».

— «У тебя просто нет выбора, — рассмеялся он, — я достаточно силен, чтобы и сам взять под контроль твое тело, но я хочу, чтобы ты просто выполнил свое обещание».

— «Нет, де Берзе, Оливия сейчас в таком состоянии, что если дать ей хотя бы тень надежды…».

— «Я не собираюсь ей давать никакой тени, — он заржал так, что я похолодел от ужаса, — я собираюсь её так отодрать, что она больше никогда не уйдет от тебя».

— «Нет! Стой! — я стал медленно терять контроль над своим телом, и стал бороться».

Молчаливое противостояние длилось почти час, никто не хотел отступать, сейчас, впервые за столько лет между нами наступило открытое противостояние и тот, кто сейчас проиграет, будет постепенно уходить в тень.

— «Я требую все свои долги, — наконец произнес он, не в силах выиграть у меня, но и я не мог ничего сделать, — ты мне должен, ты помнишь?».

— «Все что угодно, но только не это! — твердо сказал я, силясь заставить руку двигаться», — «Ты уверен?! — он отпустил руку и заговорил со мной таким тоном, что мне стало жутко, — хорошо, тогда завтра ты отдашь мне свои долги?».

— «Да! — я с облегчением выдохнул, до завтра я смогу успокоить и образумить Оливию».

— «Отлично, — он вернул мне контроль над всем телом, — тогда завтра ночью я прокрадусь в дом твоей Натали, убью мужа и детей на её глазах, а саму её буду насиловать всю ночь, да так, что она будет вскоре выть от того, чтобы ночь кончилась».