Ули Драфтер - Принимающий дары

Нет, я не слышу в его речи спасения для себя. Скорее предложение стать оружием против своих же.

— Жизнь предателя не может быть лучше, — мы оба остались только в энергетическом своем воплощении, оставив физические тела. Вокруг сомкнулся энергетический контур.

— Помощь не придет, — светлый наклоняет голову, этот человеческий жест заставляет задуматься о скорости их адаптации к новой среде, — если ты откажешься, я возьму тебя силой. Против меня ты никто.

Я уже знал, что меня ждет — контур для меня непроницаем. Либо победа, либо смерть.

— Я сделаю все, чтобы не достаться тебе, — перехватываю древко копья, настраивая максимальную мощность, слышу смех в ответ.

— Твои ли это мысли, или тех, кто изменил тебя? Не сопротивляйся и я дам тебе взглянуть на этот мир иначе.

Его речи для меня безразличны. Единственное, чем я занят — поиск уязвимого места светлого. Но моих способностей для этого слишком мало, в его свечении я еда различаю линии, или то, что их напоминает, но ни какого намека на затемнения или бреши. Единственная надежда остается на случайность и собственную скорость.

Только первым атакую не я. Боли от воздействия я не чувствую, но ножной протез подламывается, заставляя потерять равновесие. Я удерживаюсь, но и атаковать не могу. Светлый же останавливается передо мной.

— Не желаешь ли переменить свое решение? — я начинаю распознавать его лицо — он напоминает служителя, Варда и Аен — все образы взяты из моей памяти. Он улыбается, я же успеваю оценить нанесенный урон — протез смят и практически бесполезен теперь.

— Нет, — пусть не надеется на легкую победу. Копье я перехватываю посередине, одновременно высвобождая режущий элемент протеза. Не дожидаясь ответа, иду в наступление, тут же оказываясь отброшен в сторону.

— Жаль, ведь я могу вернуть тебе все, что у тебя забрали, — светлый будто и не шевелился, только повернул голову в моем направлении.

— Тогда я потеряю все, что обрел, — удар оказывается более опасным, чем мне казалось, я с трудом встаю.

— Глупец, — злость или ярость просыпается в прежде абсолютно спокойном существе, — рабские оковы — вот что ты обрел. Это ты боишься потерять?

Я не собираюсь больше отвечать, просто делаю еще один замах. У меня получается ударить несколько раз, прежде чем на меня снова обрушивается его сила. На каком-то моменте, когда жернова его энергии начинают перемалывать мое тело, прихожу к мысли, что ведение диалога было не самой плохой идеей.

— Так что же предложите взамен вы? — светлый останавливается, практически смяв мой ручной протез. Копье использовать я так и не успел, — почему вы считаете, я должен перейти к вам?

— О, мы предложим тебе жизнь, безымянный, — почти радостно отзывается он, — Вечную и непоколебимую, — после чудовищного натиска я чувствую осторожное касание той же энергии, что едва не смяла меня, — мы дадим тебе право выбрать, как ее прожить. С кем быть и кого защищать, — светящийся туман окутывает, застилает. Невесомый, но готовый раздавить при любом сопротивлении.

— Что вы хотите взамен? — я знаю, что ни одна щедрость не бывает безвозмездной.

— Только твою верность, — он имеет в виду мои знания и опыт, приобретенный в Уровнях. Я стану их ключом открывающим тайны нашего мира, — не беспокойся о своих хозяевах. И они примкнут к нам, но позже.

Сущность приоткрывает свою защиту, уже готовится захватить меня. Копье неожиданно легко легло в руку, один выпад и я пронизываю то, что окутало меня своей силой. Меня опрокидывает оглушающий рев Я успеваю выставить перед собой металл протеза, когда снова получаю удар. Но теперь он нанесен, скорее всего, вслепую. У меня даже получается отвести его в сторону. Протез сминается, разорванная рана на месте креплений источает плазму, но не долго, зарастает и запекается. Копье, которое я успеваю перехватить, снова направленно мной к беспорядочному сгустку энергии, которым стал светлый. Я пригвождаю мятущееся существо.

— Стой! Не торопись! — голос — сплетение из сотен голосов, тело, изменчивое в своей агонии перебирает множество образов, когда-либо виденных мною, — ты погибнешь, если разрушишь меня. Я знаю о ваших правилах. Идем со мной в верхние пласты, я дам тебе право выбрать — остаться или вернуться сюда.

— У меня нет выбора, — я подхожу к изменчивой фигуре, с трудом опираясь на сломанный протез, — но даже если и был, не последовал бы за тобой.

Действительно, разрушаемый, он вольется в мое тело и переполнит. Бесповоротно. Я перейду свой порог. Только отпустить его нельзя — он погубит и Аен, и все поселение. Истощит своим мицелием, проникшим в ткань мира, выпьет его энергию. Я вберу его силу в себя, а потом приму аннигиляцию. Так будет лучше.

Мысль приходит неожиданно — по крайней мере, я не погибну неполноценным. Отделив от сломанного протеза ноги режущую часть, я подхожу ближе к пригвожденному телу. Понимает ли обреченный, что я намереваюсь делать — неясно, но он спокоен и ждет моих действий. Уже в последний момент сам протягивает свою левую руку, улыбаясь. Я, не думая более, отсекаю ее. Плоть сочится сиянием, приложенная к месту, где крепился ручной протез, темнеет, переплавляясь в металл и плазму. Я ожидаю ощутить боль, но чувствую блаженство, почти экстаз, пока тело светлого превращается в мое. Далее очередь ноги. Я снимаю крепления, отделяя помятый протез. Становлюсь на колено перед обездвиженным. Поднимаю перед его лицом нож протеза. Улыбка не сходит со спокойного лица, уже начавшего терять свои черты.

— Думаешь, я не рассчитывал на такой исход? — говорит он за мгновение, как лезвие опускается на его ногу. Мне безразлично его веселье. Я делаю только то, что могу позволить себе. В дальнейшем меня в любом случае ждет уничтожение, — Жаль, я не знаю твоего имени. До встречи, — улыбка и лик, гаснут, оставляя мне только оболочку, легко светящуюся в меркнувшем контуре.

Копье я вынимаю уже из застывающей плоти, теряющей свою форму, одновременно, купол его энергии опадает, возвращая меня в привычный мир. И я понимаю, что мне в нем больше нет места.

Переход я чувствую сразу, только его освещают предупреждающий отсвет. Это значающий, что вступает в него нарушитель. Прятаться я не намерен.

Впервые за все время пребывания в Уровнях мне дали имя, вернее номер, Афаранат ноон. Номер, по которым меня должны были аннигилировать. Таковы требования Регулятора, предписывающие фиксировать уничтожение даже Безымянных в Архивы. Я знал, что меня ждет, но выбора у меня не было. Скрываться в нейтральном или на первом уровне я не смог бы долго, а не вступать в бой было не возможно. Как итог — я превысил свой порог, одержав победу над Высшим эмиссаром, и самостоятельно явился на суд к Регулятору. Для таких как я, решение могло быть только одно — аннигиляция. Не известно, передали известие относительно меня Куратору, но Высший Исполнитель не счел нужным провести мою аннигиляцию сам, предоставив это дознавателям. По крайней мере, это то, что мне было известно.