Ули Драфтер - Преумножающий дары

На следующий поединок наложен запрет. И следует указание дождаться Куратора.

Я жду, пока Высший не встает напротив меня. Мое копье тут же заменено легкой секирой.

— Скорость, реакция и расчет. Все это теперь доступно тебе гораздо лучше, — говорит он, прося принять изначальную позицию, — к ним нужно привыкнуть. Но это ты быстро сделаешь на тренировках.

Он делает первый выпад, сильный и непоколебимый, как и всегда. Я ловлю всю его тяжесть на лезвие своей секиры, сильно отступая назад. От последующего такого удара приходится уклониться, перейти вбок, попробовать достать противника. Но я наталкиваюсь на оружие Патрона как на глухой заслон. Снова и снова, каждая моя попытка оказывается тщетной. Тогда, решаю использовать многоступенчатый прием с обманным ходом. Делаю выпад, но вместо этого ухожу в сторону, сразу отступаю обратно, группируюсь и наступаю, но на пике скорости пригибаюсь, пропуская над собой блокирующий выпад, задевая лезвием под руку Патрона, поднимаюсь, принимая боевую позицию. Почти сразу падаю, придавленный силой оглушающего удара. На этом тренировка окончена.

— Пока достаточно, — Патрон уходит. Я поднимаюсь и ухожу чуть позже.

Скоро я получаю сигнал вернуться в нейтральный уровень.

— Вероятно, выход светлой энергии был не единственным в этой параллели, — сообщает Патрону старший исполнитель одной из когорт. Я присутствую при докладе, тревожно наблюдая энергетические показатели, принесенные в доказательство, — потери уже стали существенными. Нам нужно разрешение на ведение более решительных действий.

Патрон в задумчивости рассматривает все передаваемые показатели. Потом просит функционала выйти.

— Исполнитель Хорг говорил о соглашении, — решаю первым заговорить с Куратором, — возможно ли, что принятие этих условий остановит распространение их энергии в этой параллели?

— Не уверен, — все так же задумчиво говорит Патрон, — вероятно, в их среде так же нет единой силы. Они пытаются использовать разную тактику.

— Тогда надо показать, что наступательные приемы им не подходят, — говорю, понимая, что сам обрекаю себя на еще одно испытание.

Патрон вздыхает, поворачиваясь ко мне.

— Тогда это снова станет твоей заботой, — подтверждает он мои опасения, — но, это будет хорошим испытанием для твоей основной функции.

Я подтверждаю свое согласие. Уже на следующий день должно начаться формирование моего отряда.

— Так что же, снова рвешься убивать, недомерок? — насмешливое обращение Варда ко мне становится для меня по обидному привычным.

Мы сидим с врачом в главном зале крепости, где я под его руководством изучаю карту параллели. Места выхода локализованны пока только в центральной части, недалеко от нас.

— Не обязательно, если они сами не решат сделать первый шаг, — говорю, со вздохом, — я готов и к мирной тактике.

— Не сомневаюсь, — снова насмешка, — кстати, советую перед началом нового действа навестить своих подопечных.

Это заявление меня и радует и удивляет.

— Почему вы настаиваете на этом?

— Сам увидишь, — разжигает мое любопытство лекарь.

На следующий день, сразу после общего сбора и проведенной мной выборке будущих солдат своего отряда, я прошу разрешения посетить экспериментальную зону. Куратор ко мне благосклонен. Мне выделен один лунный цикл на это.

Забрав оставленную при этой же крепости Пирит, я отправляюсь в путь.

Надо ли отметить, что прилегающую к купол механизма зону освободили от поселений демов. Теперь они возвращались. По обоим сторон тракта выстроились обозы с деревом, камнем. Люди тянулись на новое поселение. Что будет с подземным механизмом — мне было неизвестно. Может разберут — реликты слишком ценны, а, возможно, оставят для новых экспериментов.

К Храму Вечности прибываю через два малых цикла и встречаю запустение. На все механизмы и входы наложены энергетические печати. Но я все же активирую одну из сфер. Она оставлена как раз для тех случаев, когда нужно выяснить состояние территории в радиусе сотни километров от Храма. Энергоформы пока пребывают на своих секторах. Но не ограничены в передвижениях между ними. Некоторые покидают пределы обозреваемой территории. Или приходят оттуда. Взаимодействуют ли они с демами? Да. Они есть и среди энергоформ.

Первыми я решаю посетить зону оросов. Пирит лишь один раз вспыхнула во время нашего пути, дальше свой путь я совершал не снимая оболочки, потому как всюду я видел поселения. Они уже не были одного вида. Это были не те мощные строения оросов, что так напомнили мне уровни. Это были более простые и удобные в возведения жилища. Середина весны в этой части локации довольно теплая и мне не приходится надевать изоляцию.

В одном из поселений я остановился, пройдя по главной улице осмотрел это место. Меня поразило разнообразие и энергоформ здесь и архитектурных и механических решений. Здесь были и демы, потому наверно, я не выделялся среди толпы, а не узнавали меня, потому что не помнили. Механизм остановили не сразу после моего ухода, поэтому сменилось несколько поколений энергоформ. Помнить меня могли только очень старые.

— Миштар? — я оглядываюсь, встречая полуслепой взгляд старой орос, — Мои неверные глаза обманули меня или боги снова сошли к нам?

Говорит она хрипло, едва стоя на ногах, поддерживаемая костылями. Я подхожу к ней, беру ее ладонь в свою.

— Надеюсь, меня вспоминают не как тирана, Акарит? — обращаюсь я к старухе. В меня вливается ее память — тяготы войны, горе потерь. Некоторое облегчение от вида казнимых предателей, но горе слишком сильно. Потом — жизнь в трудах и заботах. Снова обретение семьи, новая жизнь, новый дом. Потомки, которые выросли. Слабость угасающей жизни.

— Вас помнят как великую, Миштар, — говорит она. Я же понимаю, что не все так просто. В воспоминаниях Акарит присутствует и страх. Я пускаю по ее телу импульс, довольно сильный. Ресурсы тела обновляются, наполняются энергией.

Когда я иду дальше за моей спиной остается стоять женщина-орос средних лет, продолжая по привычке держать в руках механические костыли. Теперь ненужные.

Желая продолжить знакомство с поселением, я решаю зайти в место, называемое кормильней. Их много вдоль улицы, но над входом одной из них вывеска изображает крылатого светлого, пораженного черным копьем. Это меня и подкупает.

Внутри все убрано камнем и подбитым железом деревом. Светлые элементы, как нарочно, имеют черную пересекающую их линию. Сидят здесь и оросы и эфелины, несколько демов занимают стол, соседний со мной.

Но тут мой взгляд натыкается на изображение, висящее на главной стене кормильни: на ярко-алом фоне стоит облаченная в черный кожаный доспех фигура, скрестив руки на груди и опираясь ногой о выступ сосредоточено смотрит куда-то вперед. Девушка, это несомненно, изображена стоящей боком, за ней небо пересекает огненный след падающего летающего механизма. Четко прорисованная коса за ее спиной сплетена из пяти прядей.