Ули Драфтер - Расплата за дары

— Будь добр, с первого раза не распознал, кто из вас лучше — старательно изображаю улыбку. Он дает сигнал, не отворачиваясь от окна и половина из стрелявших оставляют свои посты, наваливая на меня сильный ментальный пресс. Но мне такая игра нравится только в ведущей роли. Я быстро накидываю боевую оболочку. Ахорт поворачивается ко мне, теперь уже более серьезный и тоже применяет свою боевую модификацию. Он гораздо выше и защищен лучше меня, утолщенные перчатки на руках предназначены для поражающих ударов, а лезвие на шлеме идеально для атаки. Но и у меня свои секреты. Из левой руки я вырываю встроенную в доспех секиру. Сознание раскаляется от предвкушении схватки.

Он атакует первым, пытаясь оглушить и завалить весом. Увернувшись, ускоряя реакцию, опрокидываю на его спину секиру, разворачиваясь, рублю ей поперек груди Ахорта. Он еще не закончил выпад и поэтому сразу налетает на лезвие, глубоко вгоняя его себе чуть ниже грудной клетки. Воин останавливается, упав вперед на одно колено. Я с силой выдираю секиру, разрывая правую часть туловища. Он заваливается на бок, держась рукой за проломленные ребра и грудь. Ахорт падает лицом вверх, его боевая модификация распадается. Он остается в более стабильной оболочке. Кашляет кровью и судорожно дышит. Поднимаю его за ворот, приближая его лицо к своему, спрятанному шлемом.

— Что, снова не получилось? — спрашиваю я его, вкладывая всю скопившуюся злость опуская его голову о бетонный пол, поднимая его снова. — Вам кто-то помог, так ведь?

Он смеется, кашляя сгустками крови.

— Ты считаешь, что всесилен, зря. Они знают о твоей тайне, о сговоре с Куратором, от них тебе не уйти. — снова бью его уже о стену.

— Кто они?

Он смеется.

— Ты знаешь, — поднимаю его, он дергается в последних конвульсиях.

— Отвечай, если хочешь жить. — он замирает, сосредоточенно глядя на меня. Пробиваю его ментальный блок и просматриваю все касательно меня, он кричит. Насильственное вмешательство в разум крайне неприятно, даже неприятней рваной раны в груди. Но информация крайне исчерпывающая — моя матрица, все доступные данные о имеющихся резервах, вся биометрия оболочек, почти вся. И я могу сказать с уверенностью, кто был заказчиком Неба на информацию обо мне. И это был не Ахорт. Третье лицо. От него была получена вся информация. Высший и даже не один, другие показатели размыты, не разобрать.

— Кто еще знает? — спрашиваю затихающего наемника. Хотя у меня уже есть ответ.

Он слабо смеется, и тогда, позади, слышится гул, меня отбрасывает в сторону. Группируюсь, смягчая удар. Держащие щит покинули свои позиции, как и артиллерия. Здание сотрясала атака твари. Применяю второй резерв, закрывая контуром здание. Они еще внутри. Подхожу к Ахорту. Он пока в сознании, даже запустил регенерацию, рана уже на половину закрыта.

— Все бывает впервые, — говорю ему спокойно, он смотрит на меня, испытывая агонию, — в частности смерть.

Я принимаю свой истинный облик, пожирая его реликт. Он, его оболочка обращается в пыль, поглощается мной. Пару мгновений стою неподвижно, подавляя охватившее чувство эйфории. Здание начинает скрипеть и стонать от сильного жара. Все поверхности идут трещинами, я проваливаюсь на нижний уровень. Одной волной забираю всех, кто там находится.

Дом рушится, погребая под собой монстра, застрявшего в энергетическом щите. Я ухожу, пряча себя под модификацию. Бой идет к концу, веер постепенно сворачивается. Я иду медленно, еще находясь в состоянии экстаза. Не замечаю, как ко мне подходит командующий первой, боковой когортой.

— Где вторая группа? Здание обрушилось под атакой Постороннего. Вы находились там во время разрушения вместе с группой.

— Какая группа? — отвечаю я ему. Смеюсь, не в силах себя контролировать.

Но этим пользуются и оглушают меня. Модификация слетает, открывая беззащитную оболочку. На меня обрушивают ментальный, а затем и физический удар, связывают.

Нарг, командующий и два энгаха с ним поднимают меня.

— Не сопротивляйся, — говорит он жестко, затем обращается к помощникам, — Отведите его в штаб, пусть Высший разберется с ним сам.

Осознание сделанного пришло позже. Меня переместили в цех и закрыли в подвале, наложив максимальную изоляцию и блокировку. Но бежать бы я в любом случае не стал.

По правилам, незаконная аннигиляция каралась строго, а при выполнении боевого задания, вплоть до аннигиляции. Мне нечего было предъявить в вину уничтоженной группе, а это обозначало, что исход моего существования определен. Хотя, оставалась небольшая надежда на снисхождение. Во-первых, мои положительные боевые заслуги могли подтвердить резервисты и спасенный энгах. Во-вторых, можно будет засвидетельствовать падение контура, прежде чем была дана команда. Как вариант — можно представить это как дезертирство, что оправдало бы мои действия. Но здесь будет оговорка — в этом случае применима ликвидация, но не полное уничижение, тем более в свою пользу. Здесь все будет зависеть от решения Высшего.

Первым ко мне пришел Хорг. Вид у него был растерянный, но говорил он с нескрываемой яростью:

— Что произошло, Алури, зачем тебе было соваться в не свой сектор? — принесенная им фляга с водой ложится передо мной с гулким стуком, вода мне не нужна, но он, видимо, взял ее как предлог навестить меня, — Ты хоть понимаешь, что теперь тебя ждет? Ради чего ты постоянно рвешься нарушить правила?

На это отвечаю как можно более сдержанно.

— Не напоминай мне о правилах, мне их выжгли в голове так, что не забыть и после смерти. У меня были мотивы так поступить, — продолжаю стараясь его успокоить, Старший слишком расстроен. — Я знаю, что меня ждет, поверь не все так просто, я буду защищаться.

— Тогда расскажи мне, я за тебя отвечаю перед твоим Куратором, — почти с отчаянием в голосе требует Хорг.

Я приподнимаюсь к нему, пытаясь смотреть в глаза командующему:

— Даже не думай брать ответственность на себя, это только моя вина. Учти, твою причастность я буду отрицать. Эти проблемы касаются только меня, не вмешивайся, я прошу. Я найду выход, — совсем не нужно, чтобы старый друг пострадал из-за моей глупости. — Если хочешь помочь, найди свидетелей, что я не стремился сорвать задание. Опроси резервистов и Роха, он тоже энгах.

Немного успокоившись, он уходит, не сказав больше ни слова.

Скоро за мной приходят двое энгахов, чтобы сопроводить на полевой суд.

Энергетический блок с меня не снимают, но идти дают свободно. Мы поднимаемся в сборочный цех, отчищенный от завалов. Там уже выполняет построение несколько поредевшая группа зачистки.

Как узнаю из рассказа энгаха, активная фаза закончилась успешно, но потерянно около тридцати процентов состава. Больше присутствия посторонних не наблюдается. Прорыв и последствия уже устраняют нормализаторы. Территория, скорее всего, некоторое время будет оставаться под карантином.