Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

— Разве, Принц Каледора? Я слишком легко об этом вспоминаю, — сказал Теклис. Он наблюдал, как Тирион прорубается через бойню, меч свободно лежал в его руке. Даже сейчас, проникнутый Светом, он выглядел так, словно был где-то ещё.

— Аэнарион придёт вновь, — произнёс Имрик. — И исчезнет также быстро, — он посмотрел на Теклиса. — Что-то нужно сделать, маг. И скоро…Мои люди обескровлены, в то время как Вечный король общается с дикарями и кое-чем похуже, — пробормотал он, бросая на Нагаша осторожный взгляд.

— Я знаю, — ответил Теклис. Он опёрся на посох. Его конечности стали словно свинцовыми. — Я знаю.

Глаза Маннфреда медленно открылись. Он не спал. Такие как он не спали, независимо от того, сколько прошло времени. Он думал, планируя курс, который предоставит ему возможность свободы.

Перед ним открывалось несколько путей. Сильвания была ловушкой, которая станет для него смертельной, если он пересечёт её границы. Неферата пошлёт его клыки обратно в Атель Лорен не раздумывая. Остальная часть мира будет поглощена конфликтом, подобного которому не видел даже он, и у него не было намерений умирать в одиночестве и забвении в какой-то дыре. Нет, существовал лишь один путь, который обещал ему маломальский шанс на победу.

«Мидденхей»- горько подумал он. Мидденхейм, сердце вражеской территории. Отвергнутый своими союзниками, ему некуда было податься, кроме как к бывшим врагам. Примут ли они его? Ему предпочитал думать так. Как они могут ему отказать? Разве Маннфред фон Карштайн не был выдающимся колдуном и тактиком, мастером жизни и смерти? И разве он не знал множество ценных секретов?

«Ещё как знаю»- подумал он. Так много секретов, включая присутствие самой богини луны. Он жестоко улыбнулся. Его краткая связь с призраком Дрича подарило ему многое, включая откровение о том, что Леди, которой так усердно поклонялись Бретоннцы, была на самом деле эльфийской богиней Ладриэль, просто замаскированной. И с тех пор, как Ладриэль любезно открыла то, что она и Лилеат одна и та же личность, ранее на Королевской поляне, не трудно было догадаться, каким мощным оружием может оказаться эта информация в правильных руках.

Но сперва он должен сбежать. И он решил, что возможность сделать это, только что представилась. Слабый поток воздуха заставил его насторожиться, и теперь его взгляд блуждал в темноте. В воздухе чувствовался новый запах, неопределённый, но тем не менее знакомый. Что-то наблюдало за ним.

— Я учуял тебя, демон, — сказал он, действуя на удачу.

Фигура вышла из тени по ту сторону решётки. Огромные крылья отошли назад, когда рогатая голова склонилась, и голос, похожий на звук перемалывание камней, произнёс:

— А я учуял тебя, вампир. Ты воняешь нуждой и злобой.

— А ты — как неприкрытая жаровня. Чего ты хочешь? — спросил Маннфред. — Я слышал, что эльфы прогнали тебя из леса, а ты бежал, поджав хвост, Бе’лакор, — он указал на него рукой. — Они вышвырнули тебя, как и многих из твоего рода. Должно быть утомительно быть выгнанным из месте, в котором ты и так не хотел оставаться. Отброшенный в сторону и забытый, как будто ты не более, чем обуза.

Бе’лакор склонил голову.

— Тебе ли говорить о забвении, учитывая твоё положение, — пробормотал демон.

— Верно, но ты пал с высот, о которых я могу лишь мечтать, — ответил Маннфред. — Бе‘лакор, Предвестник, Тот, кто возвещает о Завоевателях, Отрёкшийся, Тёмный властелин. Благословлённый на заре времени всеми четырьмя силами тьмы, ты правил миром задолго до прихода эльфов. А теперь посмотри на себя…тень своей бывшей славы, вынужденный цепляться за смысл, когда судьбы сталкиваются за пределами досягаемости, — он улыбнулся. — Интересно, какую победу ты ищешь в моих гостевых апартаментах.

— Не победу, вампир. Простое любопытство, — сказал Бе‘лакор. — И теперь, когда я удовлетворил его, вынужден удалиться, — демон принц повернулся, намереваясь снова раствориться в темноте. Маннфред распознал уловку. Для нестареющего существа Бе’лакор имел такт крупного рогатого скота.

— Освободи меня, демон, — сказал Маннфред.

— И зачем мне это делать, вампир? — спросил Бе‘лакор. Он остановился и развернулся. — Возможно если только ты пообещаешь служить мне? — обсидиановые когти потянулись, будто лаская корни клетки Маннфреда. — Заключишь ли ты со мной сделку и будешь ли использовать свои незначительные силы по моему усмотрению?

Маннфред засмеялся.

— Едва ли, — он улыбнулся. — Я знаю тебя, Первый проклятый. Я знаю твои методы и уловки, а наши пути пересекались не раз. Я видел, как ты скользишь по улицам разрушенного кометой Мордхейма, и я наблюдал издалека, как ты пытался сломать путевые камни одного туманного острова в Великом океане. Твои планы и мои всегда шли параллельно, но до сегодняшнего дня мы не встречались лицом к лицу, — Маннфред шмыгнул носом. — Должен сказать я не очень-то расстраивался по этому поводу.

— Ты смеёшься надо мной, — прогремел Бе’лакор.

— А ты смеёшься надо мной, если полагаешь, что освободишь меня в обмен на мою верность. Мы оба знаем, что такая клятва, данная под давлением, будет не крепче утреннего тумана.

Отвратительные черты Бе’лакора скривились в ухмылке.

— Даже если она была дана не под давлением, я бы доверял тебе не больше, чем самому Изменяющему пути. Ты змей, Маннфред, со змеиными амбициями. Власть твоей единственный хозяин, и ты всегда её ищешь, даже когда разумнее было бы остановиться.

— Ах, больше насмешек…Бе’лакор, проявлением высокомерия меня не перехитрить. Разве я не говорил, что знаю тебя, демон? Я учился на твоих ошибках, твоих преступлениях, и ты последнее существо, которое будет предупреждать меня об опасностях амбиций. В Сильвании есть поговорка…могила соответствует содержимому, — хмыкнул Маннфред. — Решение за тобой.

— Ты закончил?

— Я только начал. Здесь у меня нет ничего, кроме времени, и заняться мне больше нечем, кроме как оттачивать своё остроумие. Может мне прокомментировать все твои неудачи?

Бе’лакор зарычал. Маннрфед затих. Он откинулся назад и ухмыльнулся, глядя на демона. Он планировал спровоцировать тварь на атаку с целью освобождения, но у него было чувств, что Бе’лакор был слишком умён для таких уловок, несмотря на отсутствие утончённости.

— Нет, вместо этого я думаю, что должен предложить тебе заключить сделку. Лакомый кусочек высокой ценности взамен на помощь в разрушении клетки, в которую меня так жестоко заточили.

— И что это за пустышка, этот кусок, ради которого я должен напрягаться?

— О, кое-что огромной ценности, несмотря на кажущуюся незначительность…имя, — Маннфред наклонил голову. — Может это имя уже и не на слуху, но всё же оно ценное, я думаю.