Альвина Волкова - Стальная: по пути пророчества (СИ)

Шайма, между тем, обнюхала добытые сокровища, и, повернувшись в сторону леса, стала в стойку.

-- Грини, ты учуяла его? Ты сможешь его найти?

Ласка зеленым огоньком метнулась в лес, я за ней следом, и уже не слышала окрик Грандира, о возможной опасности, или об очередной глупости, что было бы вернее.

***

Я дура!! Серьезно. Я круглая дура. Это же надо было родиться такой безмозглой курицей - побежать искать ребенка, не зная ни леса, ни вообще чего-либо в этом мире.

Но Чисса, благодаря шайме, я все-таки нашла. Свалилась в ту же яму, что и он. Едва всех не задавила. Всех - это трех девчонок-близняшек и самого Чисса.

-- Слезь с меня, - пропыхтел драконыш, пихая меня в бок.

Я с грехом пополам слезла и огляделась. Яма представляла собой, заброшенный и забытый кем-то ход, заваленный щебнем и ветками, но видимо размытый дождями. Вглубь не пройти, но и наверх не выбраться - зацепиться не за что.

-- Чисс, ты как? Нигде не болит? - схватила я мальчишку и стала визуально исследовать на наличие травм, порезов или еще чего-нибудь, но кроме шишки на лбу, ничего не обнаружила. Слава богу.

-- Болит, - поморщился драконыш, - Ты мне руку отдавила.

-- Прости, прости.

И тут очнулись девочки.

-- Кто это?

-- Кто?

-- Кто она?

-- Э-э, - скосила я ни них взгляд, - А вы кто? И как здесь оказались?

-- Мы спросили первые.

-- Да, спросили.

-- Первые.

Я отпустила вырывающегося из моих рук Чисса, и озадаченно склонила голову. Откуда здесь эти милашки: возраста того же что и драконыш, маленькие, кудрявенькие, голубоглазенькие, хорошенькие, как куколки.

-- Меня зовут Ишшари Ни'ийна. Я искала, вот этого шустрика. Он ушел из лагеря и даже не предупредил никого.

-- Меня не надо было искать, - буркнул Чисс, - Я не терялся. Я ушел. Совсем.

-- Значит, ты просто взял и ушел?! - возмутилась я, - Как тебе не стыдно?! В лагере все волнуются - ищут тебя. А ты!! Ты сидишь тут и с девочками флиртуешь?!

-- Я не флиртую, - отвернулся от меня драконыш, - Они сами.

-- Что сами? Флиртуют сами, - фыркнула я, отряхиваясь от грязи, - Чисс, так поступать нельзя. Твоя мама...

-- Моя мама даже не заметила, что я ушел, - в голосе драконыша уловила с трудом сдерживаемые слезы. Бедный мальчик, - Это все ты...

-- Чисс ты не прав. Ларра беспокоится о тебе. Ты ведь любишь ее? И она тебя любит. Просто вы оба очень упрямые и никак не хотите этого признавать.

-- Нет, - покачал опущенной головой Чисс.

-- Что, нет?

-- Все не так. Ты не понимаешь.

-- Ой, только не надо заводить эту песню. Я уже слышала. Понимаю я, не понимаю я. Какая разница. Она твоя мать Чисс и другой у тебя не будет, - теперь попробуй, поспорь с этим утверждением, - Девочки, а как вы здесь очутились?

-- Мы пришли сюда.

-- Сюда.

-- Ножками.

Я вытаращилась на трех куколок, и почувствовала себя неуютно. Сидят, смотрят своими глазищами. Жутковато как-то.

-- Похоже это для вас в новинку. В смысле, ходить пешком.

Девочки как по команде склонили головки к левому плечу.

-- Да. Это ново.

-- Ходить пешком.

-- Ножками.

Затем к правому.

-- Нам понравилось.

-- Да, понравилось.

-- Очень.

-- Хорошо, - закусила я нижнюю губу, чтобы не рассмеяться, - Ходить пешком полезно для здоровья. Только не по лесу. Разве мама вам не говорила, что в лесу может быть небезопасно.

-- Нам можно. Нас не тронут.

-- Никто не тронет.

-- Нам можно.

Черт, странные они какие-то. У меня даже мороз по коже от их прекрасных, но безжизненных, словно восковых лиц, точно не с живыми людьми разговариваю, а с фарфоровыми куклами. Каким ветром их сюда надуло? Ладно, угрозы от них я не ощущаю, и на том спасибо.

-- Чисс. Здесь есть другой выход? - обратилась я к напряженной спине.

Ребенок соизволил повернуться.

-- Нет.

-- Черт, - цокнула языком, изучая стены ямы, - Надеюсь, Грини сообразит привезти помощь... Хотя о чем я говорю, она гораздо сообразительнее меня. Чисс!

-- Что?

-- У тебя точно ничего не болит?

-- Нет, не болит, - нахмурил брови драконыш, - И хватит трястись надо мной, как над яйцом. Я и сам могу о себе позаботься.

-- Ну-да, ну-да, - не стала с ним спорить, - Чисс, почему ты постоянно злишься на меня? Я, вроде, ничего тебе не сделала.

-- Я тебе не доверяю.

-- Почему? Ты же сам говорил, что на убийцу я не похожа.

-- Ты скрываешь свою сущность.

-- Я?? Скрываю?!! - задетая за живое, обижено воскликнула я, но вспомнила об амулете, и хмыкнула, - Ну, может быть... Но это ничего не значит. Это для моей собственной безопасности.

-- Я тебе не верю.

Этот драконыш скоро доведет меня до белого каления.

-- Вот, блин, - шумно выдохнула я, - Хорошо. Уговорил. Давай так, я сейчас сниму амулет и сразу его одену обратно, а ты поклянись, что никогда никому ничего не расскажешь, и не используешь это знание мне во зло.

Я несколько озадачилась, откуда такая формулировка, но не стала акцентировать на этом свое внимание. Мальчик недоверчиво посмотрел на меня исподлобья.

-- Клянусь.

Неожиданно ожили близняшки.

-- Неправильно.

-- Клянешься не правильно.

-- Клянись кровью рода.

-- Скажи Клянусь...

-- Кровью рода своей матери...

-- Скажи Клянусь...

-- Кровью рода своего отца...

-- Скажи Клянусь...

-- Кровью сердца своего...

-- Не выдам тайны мне доверенной...

-- Не воспользуюсь ни ради корысти, ни ради блага...

-- А если нарушу клятву...

Одна из близняшек внимательно посмотрела на меня.

-- Какое наказание ты выбираешь.

-- А это обязательно?

-- Да.

-- Хорошо. Пусть Чисс забудет меня, и все, что со мной связано.

Драконыш вздрогнул и побледнел, а на кукольных личиках появились скупые улыбки.

-- Жестоко.

-- Но справедливо.

-- Справедливо.

Чисс посмотрел на близняшек, нахмурился, но согласно кивнул и повторил слово в слово, то, что сказали близняшки.

-- Мы принимаем клятву.

-- Принимаем клятву.

-- Принимаем.

Да, кто же они такие? Моя рука лишь на мгновение дрогнула, когда я коснулась шнурка на шее. Я прекрасно знаю, амулет не защищает меня от трансформации, не затормаживает процесс, просто скрывает мою сущность от окружающих. Ничего особенного? Но дело в том, что я все еще боюсь и цепляюсь за все человеческое, что во мне осталось. Сниму амулет, и что дальше? Попав в прошлое, я перестала ощущать присутствие Стальной, словно она растворилась во мне, слилась со мной воедино. Только, когда злюсь, понимаю, что это не я - это она, это ее гнев, но так же это и мой гнев, вот бы еще разобраться, где же проходит та граница, где заканчиваюсь я, и начинается она. Боже, что же получается: я боюсь саму себя?!

Я посмотрела в глаза Чиссу и отметила, с каким нетерпением, он ожидает моего разоблачения. Его глаза вспыхнули алым светом, зрачки вытянулись, он даже дыхание задержал. Все-таки он еще совсем ребенок, хоть и старается казаться независимым. Я грустно улыбнулась и стянула шнурок через голову.