Диана Ситчихина - Свет полнолуния

Так я вспомнила о Томе, ведь вчера я металась лишь около больного отца… Я нашла его, стоящим на веранде у лестницы. Он навалился на столб и смотрел на озеро, где я часто любила купаться.

— Том, прости, я вчера…

— Эли, все в порядке. Тебе не за что извиняться, — перебил поспешно меня Том. — Я понимаю. Тем более я сам смог пообщаться со слугами, узнал о вашем городе и много чего еще полезного.

— А давай прогуляемся? — предложила я. Он кивнул.

Вернулись мы к вечеру, когда мама уже накрыла на стол, и к нам на ужин присоединился, наконец, папа. Он много расспрашивал моего друга о жизни в столице, обычаях, традициях, о жизни при дворе, о школе, о команде по Играм и прочем…

Вот так, в теплой, милой обстановке и прошли дни, пора было уезжать. Мы долго прощались на крыльце, я обняла родителей, а к глазам подступали слезы. Как же не хотелось уезжать… Наверно, так и не отпустила бы их, если бы рука Тома не легла мне на талию и не его тихие слова: «Нам пора».

Мы ехали обратно. Том сказал, что оставил на моем доме надежную защиту и теперь я могу не опасаться за близких.

Вот уже третий час поездки верхом подходил к концу, как вдруг Том притормозил, а я ехала впереди, потому заметила не сразу. Боевик спрыгнул на землю, я последовала его примеру и уже подходила к нему, собираясь узнать, почему мы остановились как…

Из кустов выскочила тень, жуткий свист и что-то мелькнувшее перед лицом, а затем я у пала на землю. Удивленно пытаюсь осмотреться и понимаю: на нас напали!

Этот свист был от выпущенной стрелы, и она бы попала в меня, если бы Том не отреагировал раньше, толкнув меня, вот только…

— Томас! — крикнула я, подбегая к нему. Он сидел на земле, а из руки сочилась кровь. Рядом лежала вырван-ная из раны стрела. — Том, Том! О, нет! Том!

— Эли, — сквозь зубы произнес он. — Нужно уходить. Ты должна ехать отсюда! Быстрее! Моя кровь привлечет оживленцев, я чувствую, они уже идут сюда! Беги!

— Том! Нет! Я тебя не брошу! — по моим щекам катились слезы, а я просто глотала их, не замечая.

А потом… потом я опять почувствовала это…

Просто повинуясь внутренним чувствам, взяла окровавленную руку Томаса, положила сверху свою ладонь и начала высвобождать магию. Я закрыла глаза, представляя, как рана на его руке заживает, а очнулась, услышав хриплое: «Эли». Я открыла глаза. Рана закрывалась! Оставался лишь шрам и кровь вокруг. Быстро сбегала за водой и смыла ее, потом помогла Тому подняться.

— Как ты это… Впрочем, не важно, не сейчас! Быстрей! Нужно уехать как можно дальше!

Но тут из леса вышли трое оживленцев!

— О, вечный хаос! — простонал Том, вынимая меч. Я приготовилась к битве. Из леса показались еще трое.

Дальше… А дальше минут на пятнадцать я видела лишь ожившие трупы, которых нужно было уничтожить. Пока я разобралась с двумя, Том справился с остальными.

— Скорей, нужно ехать, пока не пришли другие!

И мы понеслись прочь. Остановились только к ночи, уставшие и проголодавшиеся. От долгой тряски болели мышцы. Когда Том привычно расстелил плащ, который он пожертвовал для этих целей, я просто повалилась на него от истощения сил. Вскоре рядом затрещал горящий хворост. Я смотрела на пламя, а в глазах навернулись слезы. От чего? Не знаю. Может, от обиды, может от чувства несправедливость, может от пережитого страха, может, от сочувствия и жалости к себе…

Я уткнулась головой в согнутые колени и не заметила, как рядом сел Томас. Почувствовала, как нежно рука обняла за плечи, а потом он и вовсе прижал меня к себе, далее я плакала на его груди. Наконец, слезы кончились, всхлипы иногда совпадали с ударами сильного сердца парня. Мы лежали на плаще, я у него на груди, а он поглаживал меня по голове, шевелил пряди…

— Эли, прости. Прости меня. Прости нас.

Я удивленно посмотрела ему в глаза.

— Тот день, когда тебя впервые увидел… Ты сидела у озера и смотрела на его гладь… Ты была очарована красотой окружающего, совершенно не видя собственной. Ты словно была в своем мире, там, где только ты и это озеро с луной… Я ведь уже тогда, тогда понял, что не забуду тебя. А потом Дэн решил подойти ближе. Я ведь сразу понял, что нельзя! Нельзя брать тебя в команду! Ты ведь девушка, а Игры ломают сильнейших… Но ты стоишь, смотришь на нас большими добрыми глазами и ничего не понимаешь. А я… Я согласился, чтобы ты была в команде, потому что понял, что так смогу видеть тебя каждый день… Видеть рядом. А Рэн, он увидел это сразу, понял все! И вот почему он злился — он не хотел тобой рисковать, но услышав о моем согласии просто не стал мне мешать… Ведь он все понял, Элли, понял.

Том замолчал, а я смотрела на проступавшие звезды на небе и прибывала в странном состоянии… Казалось, это какая-то сказка. Его слова грели душу, но в то же время безумно пугали. Мне следовало бы прекратить это, но я молчала и смотрела на небо. А где-то далеко упала звезда, мелькнувшая яркой полоской по черному бархату. Надо загадать желание…

Но тут небо вдруг закрыла взволнованное лицо Тома, он смотрел на меня и молчал, а я почувствовала, что начинаю тонуть… Тонуть в его голубых глазах и закрыла свои…

Вдруг нежные губы ласково коснулись моей щеки, я почувствовала, что вмиг покраснела, а в груди закон-чился воздух. Испуганно распахнула глаза, но он был уже далеко. Кажется, ушел за хворостом для костра.

Я задумчиво смотрела ему в след, а рука сама потянулась к щеке и стала гладить ее там, куда поцеловал меня Томас…

Он вскоре вернулся, поставил ужин греться и вновь исчез. А я вдруг почувствовала себя одинокой без его тепла, без этих светлых, голубых глаз.

Ела я также одна, одна легла спать. Но вскоре послышались шаги, шорох, звон тарелки, а потом он прилег рядом. Том не стал меня касаться, но я понимала как ему тяжело, а потому сама… Я сама прижалась к его груди спиной, не открывая глаз, словно делаю это во сне. Я почувствовала, как дрогнула его спина, но уже скоро его рука укрыла меня краем плаща и осталась лежать на талии.

Черная пелена вокруг меня. Очень темно и ничего не видно. Я испуганно озираюсь вокруг и чувствую, как сильнее начинает биться сердце… Панический страх начинает охватывать меня, а предчувствие чего-то ужасного не дает покоя…

Вдруг туман стал расходиться, а я поняла, что вновь стою на той самой поляне, где на нас напали… «Том!» — начинаю в панике звать своего спутника, но вдруг…

Тень! Снова та тень выскальзывает из-за деревьев, пуская стрелу. Я испуганно оглядываюсь и в ужасе кричу! Том! Кровь шла из его груди. Я подбежала к нему, склонилась, пытаясь хоть как-то помочь, а он смотрит куда-то назад и пытается что-то сказать… Но тут ужасная боль пронзает меня и я чувствую, как падаю… В глазах все меркнут, сознание затуманивается от жуткой боли и хриплый голос: «Я не отступаю»…