Антон Аэрс - Сфера. Мир Обреченных

Теперь подземные твари не бегали суетливо, издавая пронзительный визг, а дисциплинированно сидели на одном месте, впившись своими крохотными глазками в маленького человека. Они явно чего-то ждали. Вскоре Денис понял, чего именно. Стоило ему на пару с Мимиром появиться в штольне, как раздался одинокий повелительный писк. Он исходил из пасти огромной черной крысы, чье тело состояло сразу из нескольких сросшихся между собой боками пасюков. Это был крысиный король. По его приказу тысячи хвостатых воинов одновременно бросились на юного пажа и его спасителей.

Денис сразу бросился к мальчишке и прикрыл его своим широким щитом. Одновременно Кузнецов изо всех сил принялся вращать перед собою остро заточенным мечом. Таким образом ему сразу же удалось покончить с несколькими десятками хвостатых тварей. Но это был слишком маленький ущерб для подземной армии. Все новые крысы таранили живот и грудь Дениса, стремясь сбить его с ног. Если бы это произошло, то Кузнецову, скорей всего, не помогли бы и его доспехи. В тяжелом железе под грузом сотен вскочивших на него крыс Денис вряд ли бы сумел вновь подняться на ноги. Потоки нечистот хлынули бы сквозь щели его доспехов, заливая рот, ноздри, уши. Это был бы верный конец. Но пока плечом к плечу с Мимиром Кузнецову удавалось оставаться на ногах и сдерживать неприятельские атаки. Постоянно пятясь, они медленно отступали по коридору, держа спасенного паренька за своими спинами…

Когда вымотанные воины выбрались из штольни на свежий воздух, они были абсолютно обессилены и счастливы своим чудесным спасением. Тем не менее у Кузнецова нашлись силы, чтобы прыснуть от смеха при виде великана. Крысы умудрились почти полностью сожрать броню из бычьей кожи. На «Мокром» остались только наплечные ремни с жалкими обрывками съеденного доспеха.

На поверхности Дениса, Мимира и юного пажа встретил воин, специально оставленный сержантом. С большими предосторожностями солдат проводил троицу в специальную траншею, которую разведчики начали рыть под найденный ими склад «фомовых горшков». Там Кузнецов коротко рассказал сержанту о схватке с крысиной армией.

— Ви все больше мне нравиться, — похлопал Кузнецова по плечу бывалый вояка. — Когда мы возвращаться, я просить короля вносить в ваш герб изображение убитого крысиного царька.

Ночь была безлунной и ветреной. Во вражеский лагерь доносило запах горелого человеческого мяса из спаленных накануне днем крестьянских сел. Невыносимый смрад заставил часовых покинуть свой пост у склада «громовых горшков» и укрыться в небольшой палатке, поставленной по соседству.

Под самым носом неприятеля несколько десятков перепачканных землей человек работали, не разгибая спин.

И рядовые воины, и благородные отпрыски знатных фамилий на равных, с заступами и лопатами в руках, в полном молчании буквально вгрызались в землю, спеша до рассвета заложить мину под неприятельский арсенал.

Пока одни копали, другие в импровизированных мешках относили выкопанную землю подальше за бруствер, чтобы раньше времени не выдать своего присутствия неприятелю, а третьи с оружием в руках были готовы в любой момент отразить вражескую контратаку.

Уже под утро, когда заряд был заложен и по тридцатиметровой траншее побежал шипящий дымок подожженного бикфордова шнура, на мгновение выглянувший из окопа Денис буквально уткнулся взглядом в куда-то направляющегося неспешной прогулочной походкой старого знакомого по подвалу Святой инквизиции.

От неожиданности Скрад даже выронил из своих густо заросших шерстью лап огромную сучковатую дубину. Непонятно, каким образом этот «красавчик» смог выбраться из тюрьмы Трибунала, но его нахождение в этом лагере среди сотен других мутантов было вполне объяснимо.

Пока Денис искал свой чудо-нож, Скрад успел дать деру и поднять тревогу. Вскоре на вражеских лазутчиков набросились сотни головорезов из ханской гвардии. Вспыхнувшая рукопашная была похожа на звериную сшибку двух смертельно враждующих волчьих стай.

Никогда до и никогда после этого Денису не приходилось бывать в таком аду. Он видел всего в нескольких шагах от себя маркурта, окровавленными зубами рвущего горло своего противника в кожаной куртке королевского лучника. Со всех сторон неслись нечеловеческие рыки победителей и вопли убиваемых, сводящий с ума хруст дробимых железом костей.

Вскоре Кузнецов буквально опьянел от запаха свежей крови и перестал отдавать себе отчет в происходящем. Увидев прямо перед собой только что свалившегося откуда-то сверху в траншею неприятельского солдата, он кинулся к нему и принялся энергично рубить его мечом. Он перестал кромсать мертвое тело, лишь получив чем- то тяжелым по голове и потеряв сознание…

Чудовищного по силе взрыва Кузнецов не услышал, как не услышал он и последовавшего сразу вслед за этим штурма крепости. Значительно позже, когда атака кочевников и некромантов была отбита, в полузасыпанную землей и заваленную трупами минную траншею тихо прокрались два уцелевших участника вылазки. Они застали врасплох нескольких мародеров из войска Джамая, грабивших тела убитых.

Когда с двуногими падальщиками было покончено, сержант и «Мокрый» принялись искать среди погибших своих товарищей в надежде на то, что, возможно, кому- то из них повезло пережить жесточайшую бойню и последующий взрыв. Единственным выжившим счастливчиком оказался Денис. Ударивший его сзади топором зомби удовлетворился видом своего оружия, глубоко засевшего во вражеском шлеме.

Живому мертвецу даже не пришло в голову, что под первым шлемом неприятельского воина может скрываться еще один. Таким образом, Денис сохранил свой череп в целости, хотя и получил небольшое сотрясение мозга. Сержант и Мимир вытащили из-под груды мертвецов раненого «минера» и понесли его по направлению к туннелю.

Под полуразрушенной крышей каменной церкви, лежа прямо на каменном полу, своей очереди к хирургу ожидало несколько сотен изувеченных в сражении людей.

Когда очередь дошла до Кузнецова, к нему стремительной походкой буквально подлетел сухонький старичок с очень усталым лицом в длинном кожаном переднике, перепачканном запекшейся кровью. Эскулап сразу принялся бесцеремонно вертеть и ощупывать голову Дениса, словно это был неодушевленный предмет.

Под конец осмотра врач дал молодому человеку сделать тройку глотков сладкого вина с медом и корицей для придания пациенту сил, после чего приказал троим своим помощникам вынести неопасно раненного воина на свежий воздух. Кузнецова на его же перепачканном в глине рыцарском плаще вынесли из церкви и аккуратно положили возле стены дома.