Александра Лисина - Не благословляйте мужа Тьмой

— Да, — раздался из-под маски усталый надломленный голос, услышав который, я вздрогнула. — Теперь понимаю. Ты был в своем праве… отец.

Мне понадобилась вся привитая маменькой выдержка, чтобы под пристальным взглядом мужа не сказать или не сделать какую-нибудь глупость.

У него есть сын… Что ж, этого следовало ожидать. За столько веков не обзавестись наследником было бы странно.

Гораздо больше меня беспокоило другое. Даже не заглядывая под маску, я могла с уверенностью сказать, за какое прегрешение этот демон мог оказаться в камере, и каким образом у него получилось отправить зов, который услышал не только Князь, но и я. Однако я не до конца понимала мотивы супруга, и почему за мелкий грешок молодой высший угодил в руки палача.

— Удивлена? — насмешливо поинтересовался Князь, пытаясь что-то прочитать на моем лице.

Я кивнула.

— Есть немного.

— Не люблю, когда мои метки тревожат понапрасну, — соизволил пояснить супруг и обернулся к сыну. — Хотел узнать, что получится из твоей провокации? Ну так виси, наслаждайся результатом. К утру как раз успеешь восстановиться, а завтра палач опять начнет с самого начала.

Я метнула на мужа ошеломленный взгляд.

Создатель, зачем?! Сколько же дней этот бедолага тут мучается? Дел-то натворил всего на одну гильотину: отловил официально представленную Княгиню в укромном уголке, немножко поугрожал и сделал непристойное предложение. Ипостась, конечно, у него тогда была другой, однако подделать голос мальчик почему-то не догадался. Так что теперь я знаю, почему этот самец так быстро стал повелителем и так легко занял освободившееся после какого-то старого упрямца место.

Но, если отец доверил ему целый домен, значит, между ними было какое-то доверие! Наверняка подтвержденное не только кровными узами, распространяющимися с некоторых пор и на меня, но и кое-чем понадежнее.

Так зачем же молодой демон стал меня проверять? Какую цель преследовал, делая оскорбительные для Княгини, а значит, и для Князя тоже, намеки?

— Это была не провокация, — наконец буркнул из-под маски пленник. — Но суккуба, отец… Понимаю, что ты взял ее не спонтанно, но твой выбор меня поразил.

— Никто не давал тебе права его осуждать.

— Ты говорил, что суккубы — ненадежные союзники, — упрямо вскинул голову молодой Князь. — Слабые, непредсказуемые, готовые в любой момент переметнуться на другую сторону. Ты не притрагивался ни к одной из них, сколько я себя помню. Ты их презирал! Даже ради дела старался не пользоваться, а эта даже в качестве приманки никуда не годится. Мы же обсуждали с тобой, и не раз…

Муж едва заметно улыбнулся.

— Она не для приманки. Я выбрал ее по другой причине.

Пока я напряженно гадала, что это значит, Князь подошел к пленнику и одним движением сорвал с него маску. На лицо сына упал спутанный клок черных волос, спрятав от моего взора оставшиеся от шипов глубокие раны. Но затем демон глубоко вздохнул, устало повел плечами, тряхнул головой, отбрасывая со лба мешающуюся челку, и тоже на меня взглянул. Долгим, изучающим взором, в котором то вспыхивало, то гасло едва сдерживаемое раздражение.

— Покажи ему, Ри, — приказал муж, отступив от сына и бросив троллю перепачканную кровью маску. — Покажи всю себя. Так, как сделала в первую нашу встречу.

Я подняла на него спокойный взгляд.

— Я должна его убить, Княже?

— Нет. Будет достаточно, если он просто увидит.

— Как скажешь, — кротко ответила я и, выпустив на свободу крылья, призвала в себя Свет.

Приятной неожиданностью оказалось полное отсутствие боли и сравнительно неплохое самочувствие обеих моих ипостасей. Видимо, не зря я их все-таки объединила и решилась на темное благословение.

А вот молодому высшему не так повезло, даже легчайшее касание Света оказалось серьезным испытанием для его воли. Он непроизвольно дернулся, зазвенев цепями. Отвернулся, зажмурился, чтобы исходящее от меня сияние не выжгло ему глаза. По истерзанному телу пробежала волна болезненной дрожи. Прикованный намертво хвост мучительно выгнулся у основания, но серебряные штыри не позволили ему сдвинуться ни на волосок. При этом демон не издал ни единого звука, даже когда по камере поплыл мерзкий запашок паленой кожи. И лишь тяжело задышал, когда я, повинуясь знаку мужа, сделала шаг вперед.

— Я лишил его возможности глушить боль, — вполголоса обронил супруг, подходя к сыну и рывком поворачивая его голову. — Приди в себя, Ашир. Посмотри на меня. И скажи, что именно ты понял.

Надо признать, мы уставились на Повелителя оба, причем с одинаковым непониманием и растерянностью. Но если демона до глубины души поразило прозвучавшее вслух имя, то меня ошеломило другое: Темный Князь купался в лучах истинного Света и при этом не сгорал! Его кожа только чуточку раскраснелась, но отнюдь не собиралась испаряться. В прищуренных черных глазах горело торжество. Еще бы! Впервые в истории Преисподней чистокровный демон мог не опасаться магии Неба! И это было настолько невероятно, что даже у меня перехватило дыхание от открывающихся перспектив.

— Отец… — сдавленно прохрипел молодой Князь, с трудом проталкивая воздух через сожженное горло. — Но как?

Муж довольно усмехнулся, а я, уловив еще один знак, послушно сложила крылья и перестала мучить частично обуглившегося пленника. И только после этого он начал стремительно, с редкой даже для высшего демона скоростью восстанавливаться.

— Из всех моих детей лишь ты остался мне по-настоящему верен, — пророкотал Темный Князь, впившись когтями в дымящийся подбородок сына. — Только поэтому я оставил тебе свободу, власть и жизнь. Я дал тебе немало привилегий. Позволил многое решать. Ты мог всегда ко мне прийти и открыто задать любой вопрос. Мой самый преданный сторонник… Опора трона. Мой сын. Мой палач. Но почему-то именно ты усомнился в моем решении. И только ты посмел открыто его опротестовать.

— Я сожалею, — сглотнул Ашир, опуская недавно регенерировавшие веки. — Я не претендовал на твое место. Не предал. Не убил. Хотел всего лишь проверить. Но теперь я понял твою задумку. Ты был прав…

— А ты меня разочаровал, — с сожалением отвернулся Темный Князь, отпуская сына. — И здесь не в суккубе дело. Ведь ты усомнился не в ней — во мне. Именно за это я тебя наказал.

Пленник смиренно наклонил голову.

— Я приму любую твою волю, отец.

— Знаю. Но есть еще одна вещь, о которой я не сказал… Женщина!

Чуть не вздрогнув от неожиданности, я бесшумно приблизилась к мужу и подняла на него вопросительный взгляд.

— Насколько ты доверяешь мне, Хельриана Арей Нор Валлара? — резким голосом с металлическими нотками бросил Князь, нависая надо мной тяжелой скалой.