Ирина Баздырева - Бремя Крузенштерна

— Обещаю, что отныне буду думать о людях лучше.

— Обещаешь? — Лене, до смерти не хотелось с ним расставаться. Сейчас он уйдет, и она больше никогда его не увидит.

— К сожалению, мы различаемся и очень, — услышав эти слова, Лена вздохнула: даже в минуту расставания, эльф опять умудрился оседлать своего любимого конька. — Ваша жизнь коротка, но будучи рабами времени, вы имеете бессмертную душу и у вас есть надежда встретить любимых в Великой вечности. Мы бессмертные и, если умираем, то навсегда. Мы больше никогда не увидимся с тобой, даже в Великой вечности.

Лицо Лены против воли вытянулось, хотя она старалась через силу, выдавить из себя улыбку под испытующим взглядом эльфа. Ничего себе утешил. Его глаза, искрящиеся золотистыми огоньками, погасли. Радость от обретения Коры исчезла. Лена собрала все свое мужество и самообладание, что бы сказать:

— Что ж, прощай. Желаю тебе счастья.

— Какого? — тихо спросил он, склоняясь к ней, продлевая ее пытку. — человеческого или эльфийского?

Но закусив до боли губу, Лена помотала головой и махнула рукой, давая понять, что бы он уходил. Слишком больно было видеть сейчас его и говорить, хотелось плакать, но не при нем же. Эльф все медлил.

— Позволь спросить тебя. Там у дуба… это было просто так?

— Что: просто так? Прошу тебя, — мучаясь, застонала Лена. — Это жестоко.

— Я должен знать… Мне важно это знать…

— А твой дар? Уходи же… Иначе будет поздно.

Они молча смотрели друг на друга.

— Спасибо тебе за все и прощай, — сказал эльф, так и не сдвинувшись с места.

— Прощай, — шепнула, Лена, глотая полившиеся слезы. — Уходи, прошу тебя.

— Странно…. но я не могу. Я не в силах отойти от тебя даже на шаг… Пойдем со мной.

Лена разрыдалась, закрыв лицо руками, качая головой.

— Я расскажу Совету и королеве, о том, что без тебя я не одолел бы Шакера, — торопливо заговорил он, стараясь убедить ее. — В конце концов, ты — избранница Коры и это заставит сидов считаться с тобой. Но почему?! — чуть не закричал эльф, когда Лена всхлипнув, опять покачала головой.

— Ты же сама знаешь — мы уже не сможем друг без друга. О, Небо! Что же это такое! Знай, что теперь я живу для тебя, Лена. Ну, хорошо. Ты права: надо разобраться с Корой, а потом я подумаю о нас.

Эльф, обхватил ладонями лицо девушки, осторожно и неловко коснулся губами ее губ, так как это сделала она там, в лесу. Их потянуло друг к другу с неожиданной силой и неумелый поцелуй, обрел такую страстность, что перепуганная Лена, не ожидавшая ничего подобного от сдержанного эльфа, отпрянула, но он тут же с нетерпением привлек ее обратно к себе. Им жутко мешало, разделявшая их, спинка сидения.

— Нет, нет… — у Лены хватило сил запротестовать, когда эльф одним рывком обошел эту помеху — Тебе надо уходить… Сейчас… Постой… Я хочу сказать тебе… Кору не нужно читать. Попробуй вглядеться в узоры, украшающие ее литеры…

— Ты ведь дождешься меня? — настойчиво потребовал он, севшим голосом пропустив мимо ушей слова, имевшие для него раньше огромную важность. Раньше, но не сейчас. Сейчас для него были важны другие слова, которые он со страхом ожидал услышать от девушки, которую прижимал к себе.

Лена кивнула.

— Я хочу это услышать, — шепнул эльф, прижимая ее к себе сильнее и думая где взять решимости, что бы отпустить ее и уйти без нее. — Произнеси их… — потребовал он.

— Дождусь. Я обещаю тебе. Теперь уходи, — и Лена, собрав всю свою волю, слабо оттолкнула его от себя.

Тогда соскочив с подножки «рафика», эльф быстро, не оборачиваясь, зашагал к лесу, на ходу запустив пальцы в волосы, откидывая их с лица, свойственным ему жестом. Его не остановили, будто не видели, что кто-то покидает место преступления. Только Лена, не отрываясь, смотрела ему вслед, пытаясь четче и яснее запомнить этот миг, последний, когда она видела его. В какой-то момент он пропал. Исчез, будто его и не было, но ведь он, Лена могла в этом поклясться, даже не дошел до леса. С силой, зажмурившись и тут же открыв глаза, она отмахнулась от подкравшейся, было мыслишки — а было ли все это на самом деле? Не было ли это всего лишь сном? Что ж, боль в сердце была вернее всяких доказательств того, что все произошедшее с ней случилось на самом деле. Ей оставалось лишь верить, любить и ждать.

— Ле-ена! — доносился сверху, голос Светланы, звавший ее.

— Иду, иду… — отозвалась Лена, поднимаясь по лестнице с кипой газет.

— К тебе читатель.

— Будь другом, обслужи его сама.

— Но он спрашивает тебя, — многозначительно сказала Света.

На Лену навалилась предательская слабость. Ноги отказывались держать ее. Крузенштерн… Она была уверена, что это он.

— Это, что так срочно? — недовольно произнесла, она шлепнув газеты на гардеробную стойку, пытаясь справиться с собой, призывая на помощь все свое самообладание. — Минутку ведь можно подождать. Сейчас подойду.

Сердце билось так сильно, что она едва слышала себя.

— Да вы ступайте себе, а я газетки то разберу, — с готовностью отложила свое вязание тетя Женя.

Чувствуя на себе взгляд Светы, сгорающей от любопытства, Лена на подгибающихся ногах двинулась в сторону читального зала. Она и не подозревала, что до него так долго идти, а ведь она теперь каждый день мотается из подвала туда и обратно, потому что больше не работала с редкими книгами с тех пор, как Юлия Петровна уволилась в очередной раз, став счастливой бабушкой.

Лена обслуживала читальный зал, попутно замещая, частенько болевшую Ангелину Ивановну, готовившуюся полностью передать ей заведование библиотекой. Раньше быть зав. библиотекой, было для Лены пределом мечтаний, и этот предел казался ей недосягаем. Сейчас же она восприняла эти перемены почти равнодушно, зная, что как только появиться эльф и позовет ее за собой, она бросит все. Но чем дальше отсчитывало время дни ожиданий, тем чаще Лену охватывала мысль, что она ждет напрасно. Ну, так, что же, утешала она себя в эти тягостные минуты, зато судьба с лихвой одарила ее небывалым приключением и нежданной любовью. Не о такой ли любви она мечтала?

Войдя в читальный зал с его шестью столами, Лена остановилась, испытав жестокое разочарование. В зале находился один единственный посетитель, который удобно устроившийся возле стола с газетами, читал «Аргументы и факты» и которого Лене, меньше всего хотелось бы видеть. Подавив порыв тут же уйти, и где ни будь выплакать свою досаду, Лена, почему то оставалась на месте. Ей бросилось в глаза, как изменился за эти полгода Вася. Куда пропала его упитанность? Он похудел, хоть и оставался плотным мужчиной, и загорел. А под ногтями, Лена заметила, въевшуюся грязь. Не было на нем любимого костюма его матушки. Остается только удивляться, как она терпит на нем джинсы и черную футболку видневшейся под расстегнутой джинсовой рубахой, и жутко растоптанные кроссовки, вместо тесных, узких ботинок. Может, за это время в жизни Васи произошли печальные изменения, заставившие его быть немножко самостоятельным, но Ангелина Ивановна ни словом не обмолвилась об этом.