Гыррр Макарка - Под сенью клинка

— Дереку доложил? — третий советник приложился к бутыли таргенайского и протянул её второму советнику.

— Да, — тайный немного помедлил, потёр горло и глотнул.

— И до сих пор жив? — искренне удивился господин Хант.

— Как видишь.

— Как же он тогда отреагировал? — с любопытством вопросил казначей, бросая в рот кусок сыра.

— Клинок к горлу приставил, — сообщил Хельм, убирая руку с шеи.

— Меч? — едва не поперхнулся советник по финансам.

— Да.

— Тот самый?

— Да.

— И ты жив? — подался вперёд господин Хант.

— Мы это только что выяснили.

— И… каковы ощущения? — третий советник затаил дыхание.

— Острые, — признался тайный. — Крайне.

— А скажи… — дрогнувшим голосом спросил казначей, жадно вглядываясь в Хельма, — ты… ты почувствовал в нём… личность ?

— Ну давай я тебе клинок к горлу приставлю и посмотрю, почувствуешь ты в нём личность или нет! — не выдержал тайный. — Ничего не почувствовал. Кроме того, что ничего не успею.

— В отставку подал? — казначей перевёл дух и протянул Хельму кусок сыра. — Работа нужна?

— Нет, — хмыкнул второй советник и сделал ещё три глотка, — мою отставку не приняли. Сказали — справляюсь. Справляюсь, — он выпил бутыль до дна, взял другую, повертел и поставил на место. — И неплохо. О как. Это он про четыре с четвертью дюжины смертных приговоров? Лучше уж отставка: я — сыщик, а не палач… В бою — куда ни шло, а так…

— Судья. Не палач, — поправил его Ильм. — И ты знал, на что шёл… и потом — кто-то же должен… пей, тебе сейчас самое оно…

— Лучше уж палач, — не выдержал тайный. — На нём ответственности нет. Только приказы выполняет. А если я в чём-то ошибся?

— Вряд ли, — хмыкнул господин Хант. — Насколько донесли мои агенты — не ошибся. А тех семерых из Гнездилища я б собственноручно четвертовал, ещё б и два золотых за это приплатил не торгуясь.

Хельм потянулся за ближайшим графином и опять хлебнул из горлышка, напрочь игнорируя весьма красноречивый взгляд третьего советника на хрустальные бокалы.

— Не переживай, — вновь попытался утешить его Ильм, — когда обстановка нормализуется — такими вещами станет заниматься владыка… Отвлекись. Вон хоть здесь… хотя… бабы от тебя и так не отстают. Ещё хорошо галопом вдоль реки — так ты и так полдороги на перекладных скакал… Мне так лучше всего помог бы подсчёт прибыли — но если я предложу тебе денег или совместное дело, ты сочтёшь это за взятку… Остаётся одно… — он откупорил и разлил по бокалам "Миэлиариалитииэль"… — сейчас всё обсудим и заодно допьём то, что осталось… так что там с Талиной?

— Хочу, чтобы ты перевёл её в столицу после свадьбы, — тайный принялся изучать закуску на столике.

— Сам не прокормишь что ли? — удивился господин Хант.

— Почему? Прокормлю. Только лучше, чтоб она при деле была — отвлекает от… понятно в общем.

— Угу, — казначей задумчиво покрутил в руках бокал. — Это мне управляющего здесь менять прикажешь? Я только-только его нашёл, он в работу только-только вник… ммм… это… ммм… накладно. Да и Талина там у себя уже всё знает, а здесь ей заново придётся… убытки — не убытки, но части прибыли я точно лишусь… надо бы как-то компенсировать…

— Это можно, — улыбнулся Хельм, принимаясь разглядывать собеседника с тем же интересом, с которым тот разглядывал вино, — в Раздолье некий торговый дом, владелец которого недавно занял очень высокий пост, поставил городской страже некачественное оружие. Ещё не слышал? Я имею полное право предъявить ему претензии — не успел начать работу, а уже ворует. Но, с другой стороны, если посмотреть внимательно — вполне может быть, что виноват один управляющий, и это их внутренне дело…

— Тьфу на тебя! — засмеялся Ильм. — Умеешь убеждать. Пожалуй, мне в столице честный управляющий нужен больше, чем в Тальне. Сама-то она как, ответственности не боится? А то недосмотрит, а ты на меня свалить решишь? Ты что не пьёшь? Раздумываешь, можно ли пяток глотков "Милки" истолковать как взятку? Можно-то можно, только вот Дерек меня за такой донос на смех поднимет… Так что Талина?

Хельм задумчиво пригубил вино.

— Для Роксаны заказывал? — не удержался он от вопроса. Злорадство, впрочем, скрыл хорошо.

— Ну, — прищурился господин Хант. — Не пропадать же теперь. Ничего, никуда не денется. Так что Талина?

— Про мага не забудь, — напомнил тайный. — И казну Ковена.

— Угу, — согласился Ильм. — И ты тоже. У тебя, в отличие от меня, денег нет. А внешность… — на неё "Миэлиариалитииэль" не купишь… Так что Талина?

— Я с ней ещё не разговаривал, — ответил Хельм, и в ответ на удивлённый взгляд казначея добавил: — Но она согласится.

Ренни плёлся в Академию, стараясь не заснуть на ходу.

Вечером в лечебницу доставили купца и его семерых охранников, умудрившихся разделить трапезу с товарищами по каравану. Купец не очень остерегался, поскольку товарищами были зять и шурин. На счастье торговца мимо проезжал патруль. Разбойников скрутили, посиневшего же купца с охранниками закинули в сёдла и галопом повезли в лечебницу. Пятерых не довезли, а остальных пришлось откачивать. Хрипящий купец затребовал себе всё имеющееся эльфийское противоядие, которого и так было в обрез, и, едва оклемавшись, заголосил, что ни денег, ни противоядия ни на кого из охранников не даст и ни медяшки им не заплатит — ведь свою работу те не выполнили. Уржел всё же наскрёб несколько крупиц, но этого хватило лишь остановить агонию — зять с шурином на отраву не поскупились. Вызвали всех отдыхавших магов, но и их усилий не хватило. Пришлось применять немагические методы — они были гораздо дешевле и иногда помогали.

Обычно Ренни был на подхвате у лекарей по вечерам и выходным, а ночью в его обязанности входило всего лишь спать в палате, но в этот раз пришлось носиться всю ночь. Ко всему прочему, яд оказался новый, и четверых пострадавших заклинило при попытке перекинуться — а многие зелья по-разному действовали на человеческую и собачью составляющие, и, если людей удалось откачать к уже середине ночи, то с обычно более устойчивыми оборотнями провозились до утра. Когда рвать и корёжить тех перестало, Уржел отпустил вызванных магов и помощников. Ренни всё боялся уйти, но магический осмотр показывал, что особой опасности нет — теперь отсутствие противоядия влияло лишь на длительность выздоровления.

Когда у него будет своя лечебница, решил Ренни, — проблем с противоядием не возникет, на всех хватит.

Спать хотелось неимоверно, но стоило на ходу прикрыть глаза, как перед ними тут же возникал таз с кровавыми ошмётками, клистир, дымящиеся зелья, оскаленные пасти и сведённые судорогой руки-лапы. Ренни мотал головой, тёр веки, и плёлся дальше.