Гыррр Макарка - Под сенью клинка

— Нисколько, — ответил Риэн, — за всё заплачено.

— Кем? — поинтересовался воевода, хотя ответ предполагал.

— Тем, кто привёл тебя сюда, — спокойно разъяснил маг, — ты его должен лучше знать.

— Я не знаю ни кто привёл меня сюда, ни зачем, — взглянул Дерек в глаза магу, — может, он просил тебя что-то ещё мне передать? И за что-то ещё заплатил вперёд?

Маг кивнул женщине — та поставила перед ними тарелки с непонятными слоистыми кусками и кувшин.

— Передать? — задумался колдун. — Нет, не просил. А заплатить — да, заплатил за лошадь и сбрую.

— За лошадь? — обрадовался воевода. — И где она?

— В табуне, — как само собой разумеющееся сообщил маг. — Пойдёшь и выберешь подходящую, любой мальчонка проводит. Там знают, что ты придёшь за лошадью.

— А потом? — спросил Дерек. — Куда мне деваться потом?

— Не знаю, — спокойно ответил маг. И откровенно соврал.

— Скажи, — продолжил допытываться воевода, — если тот, кто переправил меня сюда, не просил ничего передать, то, может быть, ты что-нибудь можешь добавить от себя лично?

— Я подумаю, что могу тебе сообщить, — уклончиво ответил маг, несколько странно глядя на Дерека.

Хотя неизвестно, как здесь принято смотреть на чужеземцев. И Дерек решил не спешить с выводами, пока не выяснит, как требуется улыбаться и разговаривать.

Он доел, вышел из дома, кликнул мальчонку и попросил отвести к табуну.

Шли недолго — обогнули лесок, перешли по доскам ручеёк… Ручеёк… Слово наложилось на мелькнувшую картинку вопреки здравому смыслу и опыту. Стало ясно, что выученные через шарик слова всё равно придётся приспосабливать к понятиям этого мира. Нет, обозначения действий: пить, есть, говорить, ходить — тут всё понятно, оттенки цвета — синий, зелёный — ещё куда ни шло, но вот этот ручеёк… Во-первых, чего ручеёк — воды живой или мёртвой? Во-вторых, поскольку вода всё же явно живая, то какой же это ручеёк — это поток, река, сокровище… Так вот почему здесь живёт маг — рядом с рекой живой воды жить опасно, слишком много желающих отвоевать территорию. Но вдали от неё жить вообще нельзя, только влачить существование. А жителей так мало, потому что мир слабо заселён. Не может же быть, что живой воды здесь вдоволь? Или может?

За подобными размышлениями он подошёл к табуну. Лошадей. Ло-ша-дей. Да, это как с цветами. Это, видимо, местные лошади… Они напоминали скорее увеличенных и постриженных собак — четыре ноги, короткая шерсть. Всё. Аналогии этим животным в своём мире он подобрать не мог — ну разве что разводимые в подземных теплицах тхенмы, у которых такое нежное мясо и вкусное молоко: они тоже ничем не защищены от дождей и гроз.

— А… — бывший, да, теперь он окончательно осознал, что он бывший, воевода растерялся, — а как на них… передвигаются?

Летать они точно не умели, и он вовремя понял, что спрашивать об этом глупо.

— Да вот как! — засмеялся мальчишка, подбежал к ближайшей… лошади и вскочил ей на спину. — Верхом!

Пастух с интересом взглянул на Дерека.

Воевода подавил вздох досады и направился к табуну. Лошади его не боялись. Они даже не думали отходить при его приближении. Дерек долго изучал строение местного средства передвижения, зная, что ему нужен жеребец — крупный, резвый и злой. Крупного и злого он вычислил сразу, а вот насчёт резвости… он же по земле бегать будет. И охранник из коня никакой, это сразу видно, и толку в бою от него нет — огнём явно дыхнуть не сможет, да и пополам врага перекусить для такой маленькой животинки проблема неразрешимая. Дерек попытался скрыть разочарование, отвёл в сторону самого высокого жеребца и запрыгнул ему на спину. Сидеть оказалось вполне удобно — как на ковре, никаких шипов и наростов. Кстати, маг что-то про сбрую говорил, так для такой мягкой спины и седло не особо нужно. Управляют им ногами решил Дерек и сжал колени. Жеребец поддал задом, подпрыгнул и встал на дыбы. Дереку стало смешно — до земли лететь чуть меньше его роста, а переворачиваться в воздухе животом кверху эта, с позволения сказать, лошадь, не умеет точно. Конь всхрапнул и сорвался с места. Бывшему воеводе даже понравилось. Качало и потряхивало совсем чуть-чуть, никаких падений в воздушные ямы, никакого свиста воздуха в ушах. Неплохо. Поле ровное, ни камней, ни трещин, петлять и перепрыгивать жеребцу ничего не надо, а лес они наверняка огибают, а не перелетают. И едят эту траву, а вовсе не цветы.

Он вернулся, обогнув всё поле, промчавшись вдоль ручья, и измотав коня так, что тот больше не пытался выбросить седока. Что ж, это, конечно, не его верный Реозан, но других лошадей здесь нет.

Дерек спешился, придерживая коня за гриву, и вновь наткнулся на удивлённый взгляд пастуха.

— За седло и уздечку вообще-то тоже уплачено, — сообщил тот, оглаживая бороду.

— Кем уплачено? — бывший воевода постарался скрыть в глазах охотничий блеск. — Я могу его увидеть?

— Э… — запнулся пастух, — ты не знаешь, кем уплачено?

Помедлил и неуверенно продолжил:

— Так и я этого не знаю. Мужик как мужик, высокий, худой, волосы и борода чёрные, глаза карие. Ничего особенного. Сапоги, правда, эльфийские, безумно дорогие. Я только сапоги и запомнил, такую роскошь почитай, раз-два в жизни и увидишь…

Табунщик замялся. Дерек подался вперёд и принялся выковыривать из ножен камешек. Самый маленький. Пастух присмотрелся к его действиям, оглянулся и прошептал:

— Не в себе, похоже, мужик был… Взгляд такой… словно смотрит — и не видит. Будто спал он, или проснуться не мог, или не выспался… или думал о чём-то своём, другом совсем…

Воевода пригляделся — правду ли говорит пастух или отработать камешек хочет, ничего не решил и продолжил:

— А что сказал, мужик-то? Откуда вы знаете, что этот жеребец для меня?

— А для кого ж? Ты один здесь по-нашему не понимал. А он ясно сказал — придёт чужестранец, по-человечески не говорящий, так его языку обучить, хату предоставить, конём и всем необходимым обеспечить. И заплатил. Очень хорошо заплатил. А более ничего не сказал. Может, колдуну нашему что известно лучше.

Интересно, он и за проживание заплатил? Можно ли рубин обратно потребовать? Пожалуй, не надо, не стоит обострять отношения.

— Где сбрую взять? — вместо этого поинтересовался Дерек, протягивая пастуху топаз.

Пастух объяснил. Дерек оставил коня в табуне и отправился в деревню. Он не собирается быстро уезжать отсюда. Сначала надо с магом поговорить.

Маг не сказал ничего нового, когда Дерек прижал его своими вопросами. Словесный портрет благодетеля ничего не прояснил — под него попадала треть жителей деревни. Единственная ценная информация заключалась в том, что жить здесь можно хоть пять дюжиниц — за всё уплачено, рубин хозяевам он мог и не отдавать, но отбирать его теперь нехорошо, а вот кормить его они должны лучше, но маг сам об этом позаботится. Куда идти дальше маг опять не сообщил. Посмотрел внимательно, глаза отвёл, пожал плечами.