Елена Баукина - Ласточки улетают осенью (СИ)

— Нет, не читать — чувствовать. Некоторые угадываю.

— Как это?

— Не знаю, само получается.

Магги вся съёжилась.

— И что я думаю?

— Тебе грустно, скучно, и ты хочешь со мной дружить.

Мэгги снова покраснела и отвела в сторону глаза:

— Ты маленький глупый врун и Лягушонок. Ничего такого я не думала и не думаю! — она высвободила рукав платья из цепких пальцев мальчишки.

— А ещё я твой единственный друг, — продолжил полуэльф неприятный для маленькой волшебницы разговор.

— Лгун, разве ты сам знаешь, что такое дружба? — встрепенулась девочка.

— Я знаю, ведь ты — моя подруга! — твёрдо сказал маленький мистик. — И будешь ею всегда. Обещаю!

Вопреки всем запретам с тех пор маленькие мистик и магик стали дружны. Свою дружбу держали они в строжайшем секрете. И только два чародея во всём бескрайнем мире знали об этой запретной и оттого крепчавшей каждый день дружбе двух будущих врагов. Это тёмная колдунья Рокса Морталин, подсматривавшая за всеми в синий магический кристалл, и старый предсказатель-звездочёт Орфей, пялившийся по ночам на небо в волшебный телескоп на балконе своей хибары, стоявшей неподалёку от лавки эликсиров «Сколопендра». В тот вечер, когда маленькие волшебники впервые вместе лепили снеговиков, звездочёт, взяв в пальцы перо, сделал одну из своих судьбоносных записей в летопись предсказаний: «Ибо истина в том, что худший из врагов — порой твой лучший друг…»

Чародейка открыла глаза, провела по ним пальцами. Ей так не хотелось отпускать чудесный сон, но нужно просыпаться и жить дальше. Она оделась, достала большую корзину для трав и решила отправиться в старую дубраву. Первые лучи солнца прорывались из-за горизонта, наполняя мир вокруг радостным светом. Волшебнице нужно было подумать в одиночестве, к тому же говорить она всё ещё не могла. Конечно, Мэг хотела попробовать снять с себя заклятье учителя, но Сенон обязательно догадается об этом и начнёт упрекать.

Олив Стоун встретил её в коридоре. Она одарила Олива улыбкой и приложилась губами к его тёплому лбу.

— Олив, — окликнул его Сенон Кябок, выходя шаркающей походкой из своей комнаты.

Мальчишка замер, широко раскрыв глаза.

— Олив, ты сегодня останешься дома — повторять заклинания из книги.

Олив повесил голову, опустил плечи и поплёлся к двери библиотеки.

Мэг, даже не взглянув на учителя, вышла из башни и облегчённо вздохнула. Как же раздражал её этот старик! Ветер одарил лицо свежестью. Город Наве просыпался, из печей пекарен шли дым и запах хлеба. На улицах изредка встречались люди.

Мэгги ушла далеко от города к старой дубовой роще. Чародейка увлеклась сбором различных компонентов для зелий. Она ловила кузнечиков, лапки которых хорошо помогали от желудочных колик. Сматывала палочкой посеребрённые блестящей росой паутинки с трав. В роще водились жуки-мерзавки с красными, мерцающими в темноте крылышками. Их пыльца прекрасно подходила для древнего рецепта зелья Визуальности. Днём жуки-мерзавки спали, завернувшись в листья ушастой травы. Именно эти свёрнутые жуками листья и собирала Мэгги. Она разворачивала свёрнутый лист и смотрела, нет ли в нём жука или красной пыльцы, потом срывала у основания и аккуратно складывала на дно корзины. Корзина наполовину заполнилась разными травами, листьями и узелками. Иногда у кромки дубравы попадались суховатые ягоды земляники, и девушка с удовольствием их ела.

Вдруг стало тихо. Манящий запах наполнил воздух. «Что это?» — подумала чародейка, опустив корзину на землю. Запах манил, кружил голову, дурманил.

— Доброе утро, — поздоровался кто-то приятным голосом.

Мэгги вздрогнула от неожиданности.

У куста отцветающего шиповника появился молодой широкоскулый и чисто выбритый мужчина, одетый в чёрную кожаную куртку с бляшками из серебра и красные сапоги.

— Мэгги, ведь так вас зовут? — спросил он безмолвную девушку и подошёл ближе.

Мэгги обычно не доверяла незнакомцам, да и вообще обходила их стороной, но этот заставил её каким-то образом стоять не шелохнувшись.

— Меня зовут Себастьян Рамерсет. Для вас просто Себастьян, — представился он, снимая синий берет и размахивая им в разные стороны.

Мэгги заметила, что чудный запах шёл именно от Себастьяна. Чародейка показала знАком, что не может ничего ответить.

— О! — огорчился чужак, вытащил из кармана куртки медальон в виде звезды и приложил к губам девушки.

Мэгги не сопротивлялась и была этим удивлена. Надо же — первому встречному и так просто позволить коснуться себя! Её язык вновь приобрёл подвижность.

— Сп… спасибо, — сказала она Себастьяну.

— Я столько слышал о вас и ваших способностях, милая Мэгги! — распинался странный волшебник. Его светлые волосы, зачёсанные в какой-то нелепый хохолок, колыхались от живых движений.

Чародейка смутилась — «милой» её ещё никто не называл.

— Прекратите говорить ерунду, Себастьян! Что вы здесь делаете в такой ранний час?

Рамерсет расплылся в улыбке. Всё в этом странном человеке казалось девушке уж слишком привлекательным. Хотя красавцем назвать мужчину язык не поворачивался. Небольшого роста, нелепо одет, тонкие и коротенькие ноги…

— Не стану отпираться: ждал вас.

— Вот как! Откуда же вам известно обо мне? — настороженно спросила Мэг.

— Известно, как не знать: о вас говорят не только в городе Наве, но и за его пределами. Вы способны, талантливы и несчастны.

Мэгги совсем не понравилось последнее из перечисленных качеств. Ей стало не по себе. Она вытерла рукавом струйку пота с лица, опустила взгляд, наклонилась и стала поправлять тканевые узелки в корзине.

— Собираете сплетни по всей округе. Какое вам до меня дело и что вы хотите?

— Помочь.

Мэгги схватила корзину и пошла прочь от странного типа.

— Постойте, куда же вы, госпожа?

Волшебник побежал следом, перебирая кривоватыми короткими ножками. Его красные сапоги заблестели от росы. Странно: сапоги до сих пор были сухими, как запоздало отметила про себя Мэгги.

— Какая я вам госпожа? — воскликнула в гневе чародейка, отмахиваясь от него свободной рукой. — Разве вы не видите, что перед вами обычная босая оборванка?!

Себастьян обогнал девушку и перегородил дорогу. Он вновь раскланялся, размахивая беретом, и постарался улыбнуться как можно шире.

— Я безумно влюблённый в вас волшебник! — ответил Рамерсет.

Мэгги оторопела — так нагло ей в любви ещё ни разу не признавались.

— Вы что, считаете, что я вот так сразу поверила?! Идите прочь, иначе я за себя не отвечаю! Околдую — мало не покажется! — пригрозила Мэг, сделав строгое лицо. Правда, этот тип, похоже, и сам являлся неплохим магом. Телепортация — признак отличного мастерства.