Константин Асмолов - ФЭНТЕЗИ-2003

В тот день судьба его изменилась так же круто, как двумя днями раньше — судьба Блеска. Хранитель Темного Покоя, высохший, костлявый старик с туго обтянутым желтой кожей лицом, как выяснилось, тоже присутствовал на церемонии и видел, как Ори дотронулся до жертвенного коня. «Ты чувствовал что-нибудь здесь? — спросил он, ткнув каменным пальцем мальчику в переносицу. — Что-то вроде щекотки?» Ори кивнул и заплакал. Ему представилось, что сейчас его отведут в Пещеру Змея и бросят на съедение Водану. Он не понимал, в чем его вина, но старик явно имел в виду, что Блеск споткнулся не случайно. А раз так, то его, несомненно, ждет наказание…

Но все получилось по-другому. Хранитель Темного Покоя сказал, что отныне Ори станет настоящим слугой Водана, а не каким-то помощником конюха. Для того же, чтобы стать хорошим слугой, следует пройти обучение. Учиться Ори начнет прямо сейчас, а поможет ему в этом Дагон.

После этого державшийся за прокушенный палец послушник отвел мальчика в подвал, где в прочных деревянных клетках сидели большие жирные крысы. Там он поставил Ори на колени, зажал ему шею грубой, потемневшей от пота колодкой, не дававшей возможности повернуть голову, и приказал смотреть на крыс. После этого Дагон зашел к Ори за спину и принялся избивать его бамбуковой палкой. «Бить буду, пока крыса не сдохнет», — пообещал он. Крысы с интересом смотрели на Ори блестящими черными глазками. Подыхать они явно не собирались.

Ори, которого еще ни разу в жизни не били так больно и так долго, не выдержал и закричал. Дагон тут же прекратил экзекуцию и пообещал запихнуть ему в рот крысу. Угроза подействовала, но после десятого удара Ори потерял сознание.

Так началось его обучение в Доме Орихалка. Довольно скоро он догадался, чего от него добиваются: Хранитель Темного Покоя хотел, чтобы Ори научился по своей воле вызывать щекотку внутри головы, которая однажды помогла ему спасти Блеска. Сила, бросившая на колени огромного коня, сказал он мальчику, такого маленького зверька, как крыса, должна убить. Поэтому ты будешь учиться убивать крыс — просто силой своей ненависти. А чтобы ненависть твоя всегда оставалась свежей, Дагон будет бить тебя бамбуковой палкой.

Но Блеска ведь я люблю, возразил Ори, и я совсем не хотел ему ничего дурного… Ему было до смерти страшно спорить с Хранителем Темного Покоя, но долгие годы мучений в крысином подвале пугали его еще больше. К его удивлению, Хранитель не рассердился. Он вообще никогда не сердился, этот старый, похожий на мумию человек. Ненависть и любовь — это одно и то же, объяснил он Ори, они всегда вместе, словно две стороны одной монетки. Ты любил Блеска, но ненавидел мысль о том, что его могут принести в жертву. На самом деле Сила, которой наделил тебя Бодан, не имеет отношения ни к любви, ни к ненависти, но и любовь, и ненависть помогают ей проснуться. Мне все равно, кого ты будешь ненавидеть — крыс, Дагона или меня, но умереть должна крыса. И запомни — если что-то случится с Дагоном или со мной, тебя ждет котел с кипятком. Ты будешь вариться в нем долго и, прежде чем сваришься целиком, успеешь тысячу раз пожалеть о том, что родился на свет.

Ори испугался — еще сильнее, чем прежде. Вдруг толстый Дагон сломает себе руку или ногу и пожалуется Хранителю?

Тогда его наверняка бросят в кипяток… Не сказать ли, что он никогда не чувствовал в голове никакой щекотки? Мог же Блеск споткнуться случайно…

Но Хранитель даже не стал его слушать и велел Дагону отвести мальчика в подвал. А через несколько дней, заполненных регулярными избиениями, Ори убил свою первую крысу.

Он не понял, как это произошло. Палка Дагона внезапно замерла в воздухе, так и не опустившись на мокрую от крови спину Ори. Потом он увидел мертвого зверька — странно раздувшаяся крыса валялась на боку в своей клетке, глаза-бусинки подернулись матовой пленкой. И только после этого Ори почувствовал удивительную легкость, как будто у него из головы выдернули тяжелый и толстый гвоздь.

В этот день Ори не досталось больше ни одного удара. Но на следующее утро Дагон, как обычно, пришел за ним, отвел в подвал и лупил до тех пор, пока не сломал свою бамбуковую палку.

Обучение в Доме Орихалка продолжалось семь лет. За эти годы Ори не узнал о священном металле Бодана ровным счетом ничего, зато выучился владеть своим даром в совершенстве. Он мог убить взглядом муху на потолке, мог мысленно придушить кролика или свалить с ног королевского гепарда. Эти успехи были куплены дорогой ценой: за первой сломанной об его спину палкой последовала вторая, потом третья и четвертая; всего жрецы Темного Покоя истратили на него не меньше семи сотен палок, по сотне за каждый год обучения. Помня о котле с кипятком, он ни разу не поддался искушению обратить силу Бодана против кого-нибудь из своих учителей. К тому же запасы силы были небезграничны: если мух он без особого ущерба для здоровья мог морить сотнями, то после расправы с тремя огромными медведями-людоедами ему пришлось отлеживаться у себя в каморке почти сутки. Впрочем, сила росла с каждым годом — Хранитель как-то обмолвился мальчику, что, достигнув зрелости, он один будет стоить целого отряда хорошо вооруженных воинов.

Если бы не хозяин, подумал Ори, меня до сих пор лупили бы каждый день, а потом поливали спину морской водой, разъедающей раны… Но я не могу признаться хозяину в том, что не видел в Доме Орихалка ничего, кроме постоянной боли и мертвых животных. Не могу…

— Ну, я узнал, — пробормотал он смущенно. — Просто поверить не мог — он же почитай что под ногами валялся…

Кешер весело ухмыльнулся.

— Не соврал, стало быть, капитан. Так и говорил — орихалк на острове под ногами валяется…

Нина, не проявлявшая до того интереса к их разговору, вдруг приподнялась на локте и выхватила камешек из пальцев Кешера. Прежде чем тот успел остановить ее, женщина, коротко размахнувшись, швырнула орихалк в пламя костра.

Ори бросился было спасать драгоценную находку, но хозяин остановил его, подняв руку.

— Послушай, красавица, — сказал он, пристально глядя на Нину, — чем тебе так не угодил этот кусочек металла? У меня на родине за него дали бы много украшений, много всяких духов и притираний, которые так нравятся женщинам… Неужели ты столь богата, что можешь швыряться сокровищами?

Нина уткнулась головой в колени и забормотала что-то, горячо и невнятно. Язык вроде человеческий, подумал Ори, а вот говорит как-то чудно — ничего не разберешь. Впрочем, хозяин, кажется, все прекрасно понял.

— Ну, полно, принцесса моя, — успокаивающим тоном говорил он, поглаживая женщину по густым черным волосам, — не волнуйся так. Никакие сокровища мира не сравнятся с твоей красотой, о прекраснейшая… Твои глаза блестят ярче алмазов, твои волосы роскошнее королевских шелков… Грудь твоя словно две чаши из слоновой кости, и счастлив тот, кому доведется испить из этих чаш… Пока ты рядом, мне не нужны красные камни, поверь…