Константин Асмолов - ФЭНТЕЗИ-2003

Возвращаться было поздно. Доминика гордо выпрямилась и прошествовала между темными и липкими деревянными столами к тому единственному, что был накрыт скатертью. У этого господского стола стоял единственный стул; Доминике волей-неволей пришлось усесться лицом к залу. Колдун — на этот раз без плаща и капюшона, в темной кожаной куртке, простоволосый — смотрел на нее из своего закутка. Отводить теперь взгляд было бы невежливо, прямо-таки вызывающе; Доминике вовсе не хотелось ссориться с колдуном. Вот как бы помягче дать понять, что она не считает себя обязанной?

Она кивнула — пожалуй, слишком по-приятельски. Пытаясь загладить оплошность, нахмурила брови и отвернулась. Теперь вышло слишком высокомерно; за стойкой тем временем не было ни хозяина, ни прислуги, никто не спешил желать Доминике доброго утра, не интересовался, что именно она желает съесть на завтрак…

Чуть помедлив, колдун поднялся из-за стола. Неторопливо пересек зал. Остановился перед стойкой. Мельком глянул на Доминику; чуть усмехнулся и вдруг грянул кулаком по дереву — так, что затрещали доски, подскочили пивные кружки, а одна из них охнула и раскололась пополам.

В двери кухни сейчас же возник хозяин. Очень бледный, насколько могла судить Доминика.

— Госпожа желает завтракать, — сказал ему черноволосый.

— Сию минуту, — просто ответил хозяин.

Доминика разглядывала скатерть. Что, благодарить еще и за эту нежданную услугу?..

— Вы позволите? — Колдун был уже рядом. Взялся за скамейку, стоявшую у соседнего стола, без усилия подтянул ее поближе, уселся напротив Доминики. — Сожгли? — спросил, глядя ей в глаза.

— Да, — сказала Доминика, наблюдая, как заспанный мальчишка-поваренок собирает черепки расколовшейся кружки.

— Я хотел бы узнать, добрая госпожа, где проживает купец, который продал вам плащ.

— Портной, — пробормотала Доминика.

— Портной. Вы носите плащ недавно, вы путешествуете небыстро, стало быть, мерзавец обретается неподалеку?

Пауза затягивалась. Доминика никак не могла выбрать правильный тон.

— Селение называется Погреба, — сказала она наконец. — Портной там один, направо от постоялого двора… Но он мог ничего не знать.

Незнакомец кивнул:

— Разумеется, добрая госпожа, он мог ничего не знать… Все возможно.

Кухонная девушка уже расставляла посуду. Поваренок принес хлеб и фрукты; странный собеседник Доминики поднялся:

— Приятной трапезы, добрая госпожа, и легкой дороги… К сожалению, я покидаю этот гостеприимный кров прямо сейчас.

И, слегка поклонившись, двинулся к выходу. На ходу подбросил, не глядя, большую золотую монету; вертясь волчком, монета описала дугу и упала на ладонь хозяину, за мгновение до этого показавшемуся в дверях кухни.

Хозяин быстро справился с оторопью. Оглядел монету, спрятал куда положено, потер ушибленную ладонь. Запоздало поклонился в сторону закрывшейся двери.

Доминика только сейчас сообразила, что этот, ушедший, так и не назвал своего имени.

Мастер-кузнец долго рассматривал ключ. Поворачивал то так, то эдак, смотрел на просвет.

— Позвольте, госпожа, подмастерьям показать?

— Зачем?

Кузнец смутился:

— Ну… Редкая вещица. Они такого в жизни не видывали, так пусть бы поглядели… Но ежели не хотите, — добавил, следя за ее лицом, — так и не покажу. Как скажете.

— Я не на смотрины его принесла… За работу возьметесь?

Мастер задумчиво подергал себя за длинный седовато-рыжий ус:

— Новые ключи к старым замкам — делал, как не делать. Но вот чтобы новый замок к старому ключу…

— Возьметесь? — резче спросила Доминика.

— Н-ну, — кузнец теперь держал ключ на ладони, как в колыбели. Руки у кузнеца были огромные, потому ключ казался куда меньше, чем был на самом деле. — Ну как вам сказать, госпожа… Ключик-то… не простой. И замочек к нему полагается не простой… Невесть сколько провожусь, все другие дела брошу…

— Сколько?

— Не о том речь. — Мастер нахмурился. — Работы много. Заказы. Ярмарки опять же. Не сделаю — что мне скажут? Скажут — шельма. Доброе имя — оно дороже…

— Вы попробуйте, — сказала Доминика. — Если не выйдет — задаток оставите себе.

— Задаток, — кузнец с опаской потрогал острую, как бахрома сосулек, бородку ключа. — Задатка мало… Работу сделаю, время потрачу…

— Ну, все деньги оставите.

— Ежели все деньги — что мне за выгода стараться? Я, может, и пробовать не буду, а вам скажу — не вышло…

— Давайте так. — Доминика сжала кулаки. — Если ничего не выйдет — все деньги за работу возьмете себе. А если выйдет… Тогда я вас отдельно поблагодарю. Еще приплачу — вдвое… Пусть только дело будет!

Последние слова она почти выкрикнула. Мастер наконец-то перестал разглядывать ключ и перевел взгляд на Доминику:

— А вам, стало быть, большая надобность?

— Большая, — глухо уверила Доминика.

Выйдя от кузнеца, она едва держалась на ногах. Прославленный мастер — а перед этим плащ-жизнесос — постарались на славу.

В последний момент сделка едва не сорвалась: кузнец поставил условием передачу ключа в мастерскую на все время работы. «А как прикажете иначе к нему делать замок?..» — удивлялся он громко и чуть фальшиво; Доминика представила, что за радость будет подмастерьям разглядывать диковинку, обсуждать ее и неумело копировать. Она вообразила себе, как от неосторожного обращения ключ ломается пополам; она почти увидела, как в лавку при кузнице пробираются грабители, как их привлекает холодный блеск ключа… И, разумеется, она отказала мастеру. Сделайте копию, сказала она.

Все началось сначала. Только когда Доминика отчаялась и собралась уходить, кузнец вдруг сдался. Ключ был с великими предосторожностями оттиснут на алебастре и возвращен хозяйке…

— Госпожа, — сказал Сыр, когда, тяжело опираясь на его руку, она брела обратно в гостиницу.

— Что?

— А чего это хозяин гостиницы все меня расспрашивает — вернется тот колдун или не вернется? Откуда мне знать, как вы думаете?

— Не знаю, — призналась Доминика. И, помолчав, добавила: — Наверное, он решил, что мы знакомы.

Прошла неделя в безделье и ожидании; наконец от мастера прибежал мальчишка с известием, что «работа для госпожи готова».

Доминика, прежде ни на секунду не верившая, что у кузнеца что-то может получиться, вдруг впала в горячечную надежду. Собираясь, наступила на подол собственного платья и оторвала его — пришлось спешно переодеваться. Дорога до кузницы показалась длинной до невероятности.

Мастер встретил Доминику на пороге лавки, довольный, преувеличенно почтительный:

— А ведь, госпожа, и хитрый ваш ключик оказался… Ох и хитрый… Ну да мы хитрее. Извольте-ка!