Дэвид Эддингс - Владычица магии

— Хотел бы я всё же знать, что задумала Солмиссра, — заметил Силк.

— Просто рада извлечь пользу из любого поворота событий, — ответил Волк.

— Это означает, что, кроме мергов, придётся скрываться ещё и от найсанцев.

Гарион с трудом разлепил веки:

— Почему её называют Вечноживущей Солмиссрой? Она так стара?

— Нет, — ответила тётя Пол. — Все королевы Найссы носят это имя.

— А теперешнюю ты знаешь?

— Мне этого вовсе не нужно. Все они абсолютно одинаковы. Похожи друг на друга и лицами и характерами. Если знакома с одной, значит, знакома со всеми.

— Она, наверное, будет крайне недовольна Й'диссом, — ухмыльнулся Силк.

— Й'дисс к этому времени, скорее всего, нашёл тихий безболезненный способ уйти из жизни, — кивнул Волк. — С Солмиссрой крайне опасно иметь дело, когда она раздражена.

— Неужели она так жестока? — уставился Гарион.

— Дело не в жестокости, — пояснил Волк. — Найсанцы поклоняются змеям. Если наступишь на змею, она тебя ужалит. Змеи — создания простые, но обладают некоторой логикой. Как только она укусит, ярость её тут же иссякает.

— У вас что, нет других предметов разговора? — страдальчески осведомился Силк.

— Думаю, лошади уже успели отдохнуть, — сообщил подошедший Хеттар. — Можно ехать.

Они пустили коней в галоп и снова направились на юг, к широкой долине реки Недрейн и Тол Хонету. Солнце грело всё жарче, и на деревьях появились почки.

Драгоценный камень в короне толнедрийских императоров, столица Толнедры Тол Хонет находился на острове посередине реки, и все дороги вели туда. С ближайшего холма город был виден как на ладони, прекрасный, выстроенный из белого мрамора, ослепляющий взор при полуденном солнце. Стены были высоки и прочны, но стройные башни возвышались даже над ними.

Изящно изгибающийся мост, будто висевший в воздухе без опор, был перекинут через реку Недрейн к массивным бронзовым северным воротам, перед которыми денно и нощно несли стражу легионеры в сверкающем вооружении.

Надев тёмный плащ и бархатную шапочку, Силк тут же подтянулся и мгновенно принял вид солидного делового человека, истинного драснийского торговца, под личиной которого прибыл в Тол Хонет, и, казалось, сам твёрдо уверился в этом.

— По какому делу в Тол Хонет? — спросил один из легионеров.

— Я Редек из Боктора, — объявил Силк, важно, свысока, как и подобает именитому купцу. — Везу на продажу сендарийские сукна отменного качества.

— Тебе, наверное, нужно поговорить с управляющим центрального рынка, — предложил легионер.

— Благодарю, — кивнул Силк и провёл остальных через ворота на широкую людную улицу.

— Я, скорее всего, отправлюсь во дворец и побеседую с Рэн Боруном, — объявил господин Волк. — С представителями династии Борунов не так-то легко иметь дело, но зато умнее их не сыскать. Думаю, я без особого труда смогу убедить его в серьёзности положения.

— Но как тебе удастся повидаться с ним? — спросила тётя Пол. — Недели уйдут на то, чтобы испросить аудиенции. Сам знаешь, каковы толнедрийцы.

Господин Волк кисло скривился:

— Может, нанести ему церемониальный визит?

— Чтобы о нашем прибытии узнал весь город?

— У меня нет другого выхода! Толнедрийцы должны быть на нашей стороне.

Нельзя, чтобы они оставались нейтральными.

— Могу я предложить кое-что? — вмешался Бэйрек.

— Выслушаю всё, что поможет мне попасть к императору.

— Почему бы нам не отправиться к Гриннегу? Он посол Чирека в Тол Хонете и может провести во дворец без особой суматохи.

— Неплохая идея, Белгарат, — согласился Силк. — У Гриннега много связей во дворце, так что мы быстро попадём туда, и, кроме того, Рэн Борун его уважает.

— Теперь остаётся только попытаться проникнуть к послу, — заметил Дерник, отступая, чтобы дать проехать тяжелогружёному фургону.

— Он мой кузен, — сказал Бэйрек. — Энхег, Гриннег и я часто играли вместе, когда были мальчишками. По-моему, он живёт недалеко от казарм третьего императорского легиона. Нужно спросить у кого-нибудь дорогу.

— Ни к чему, — заявил Силк. — Я знаю, где это.

— Я так и предполагал, — ухмыльнулся Бэйрек.

— Нужно ехать к северному рынку, — объяснил Силк. — Казармы находятся около центральной пристани в дальней части острова, вниз по течению.

— Показывай дорогу, — велел Волк. — Нельзя терять ни минуты.

На улицах Тол Хонета толпились люди со всего света. Драснийцы и райвены сталкивались с найсанцами и таллами. Гарион даже увидал несколько недраков и огромное количество мергов. Тётя Пол ехала рядом с Хеттаром, что-то тихо ему втолковывая, то и дело легко касаясь его руки. Глаза стройного олгара горели, а ноздри угрожающе раздувались каждый раз, когда он видел покрытое шрамами лицо очередного мерга.

Дома, выстроившись вдоль широких улиц, имели внушительный вид, все с фасадами из белого мрамора и тяжёлыми дверями, которые зачастую охранялись солдатами-наёмниками, подозрительно оглядывающими прохожих.

— По-моему, в столице империи царит атмосфера страха и подозрительности, — заявил Мендореллен. — Неужели тут боятся даже соседей?

— Тревожные времена, — кивнул Силк, — а все именитые толнедрийские торговцы хранят в своих кладовых значительную часть богатств мира. На этой улице живут люди, которые легко могут скупить половину Арендии, если бы захотели.

— Арендия не продаётся, — сухо отрезал Мендореллен.

— В Тол Хонете, дорогой барон, всё продаётся и всё покупается, — возразил Силк. — Честь, добродетель, дружба, любовь Это порочный город, где много безнравственных людей, ценящих и любящих только одну вещь — деньги.

— Ты, по всей вероятности, прав, — согласился Бэйрек.

— Но мне нравится Тол Хонет, — со смехом признался Силк. — Жители его лишены иллюзий и восхитительно продажны.

— Ты плохой человек, Силк, — в сотый раз сообщил Бэйрек.

— Я это уже слышал от тебя, — ехидно ухмыльнулся коротышка-драсниец.

Знамя Чирека, белый силуэт военного корабля на лазурном фоне, развевалось на высоком древке у ворот посольства. Бэйрек чуть неуклюже спешился и направился к железной решётке, закрывавшей ворота.

— Скажи Гриннегу, что прибыл его кузен Бэйрек и желает его видеть, — обратился он к одному из бородатых стражников, стоявшему за решёткой.

— Откуда мы знаем, что ты на самом деле его кузен? — грубо ответил тот.

Бэйрек молча, почти небрежно, протянул руки в отверстия решётки и, схватив солдата за кольчугу, с силой прижал его к железным прутьям.

— Не повторишь ли свой вопрос? Может, сумеешь обратиться повежливее, пока ещё жив и здоров?

— Прости, лорд Бэйрек, — поспешно извинился солдат. — Теперь, когда я пригляделся, вижу, что ваше лицо мне знакомо.