Александра Голубева - Мама волшебника. Трилогия (СИ)

Я только кивнула головой и профессор не попрощавшись куда-то убежал.

— Ну, а теперь поговорим о тебе, моя дорогая, без свидетелей. Наливай еще чаю себе и мне.

Кара удобней расположилась в кресле.

— Так вот, возвращаясь к твоему вопросу, моя дорогая. Твой сын унаследовал свои способности от отца. Ты тут не причем и стать волшебником не сможешь. Далее… Как ты думаешь о чем мечтают дети?

— Об игрушках, поездках, конфетах… Наверное…

Кара только покачала головой.

— Ты еще слишком молода. Дети, как и все люди мечтают о счастье. Вот и Миша хочет счастья… И для тебя — его любимой мамы. А еще он хочет найти своего отца… Это абсолютно нормальное желание всех брошенных детей: иметь полную семью. Ему не достаточно только тебя. Поэтому он и перенес вас сюда… Ты будешь счастлива здесь. Действительно счастлива, хотя ты этого и не понимаешь пока. Но посмотрим, что будет дальше. Ты только не противься судьбе…

— Но, если папа Миши волшебник и Мишутка хочет его найти, то скоро он появится? Ведь так?

— Нет, милая, не скоро… Но появится. Тут только вопрос кто из них сильнее. Здесь борются два противоположных желания. Но дети способны верить и мечтать намного сильнее, чем взрослые. Так что появление отца Михаила только вопрос времени… И я очень надеюсь, что ты к этому моменту найдешь и осознаешь свою судьбу. Иначе связи рвутся… Не ясно что произойдет.

— Кара, какие два желания?

— Мишино — найти отца… Его, скорее всего, — никогда вас больше не видеть.

У меня возникло ощущение, что мое сердце вырвали и растоптали… «Никогда не видеть, ни меня ни сына…» Я не могла поверить в эти жестокие слова. Возможно я действительно молода и глупа как пробка. Я же верила, глубоко в душе, но верила, что если Костас увидит Мишу, он вернется к нам и я испытаю тот же поток счастья. Я верила, что можно все вернуть, начать с начала, вместе.

Дверь кабинета снесло в сторону и на пороге появился Красный. Он бросился проверять помещение и потом злобно уставился на Кару.

— Ты что с ней сделала? Я чувствую боль, сильную. Но она физически не повреждена. Что случилось?

— Присаживайся, Атон. Поговорим.

— Знаю я твои разговоры, Кара. Ничего хорошего они не предвещают.

Однако сел. И приготовился слушать.

— Аллиер Атон. Ты вырос, вроде повзрослел, но так и не понял, что я не вмешиваюсь без особой нужды. Вспомни наш давний разговор. Разве я была не права?

Демон опустил голову.

— Права, Кара, права. Но от этого не становится ни лучше, ни легче. Ты ведь меня тогда практически сломала. Я ведь хотел…

Что он хотел мне узнать не удалось. Вихрем в комнату влетел Михаил и уселся ко мне на колени.

— Ты кто? Я тебя где-то видел.

Мишка нагло рассматривал демона.

— Я Атон Закатный. Демон. Будущий муж твоей мамы.

— Нет.

Мишка с вызовом уставился в глаза демона. Тот взгляда не отвел.

— Она моя судьба. Мы будем вместе.

Походило на то что мое мнение никого не интересует.

— Нет. Я этого не хочу.

— А что ты хочешь?

Мишутка замялся и опустил взгляд.

— Я хочу, что бы мама была счастлива. Что бы она улыбалась и смеялась, а не плакала по ночам. Она смеется так редко… А еще я хочу, что бы у меня был папа.

Я с ужасом понимала, как много мой сын от меня скрывает. Что он слышал как я плачу, когда очередной «ухажер» сообщал мне, что с довеском я ему не нужна. Что он все видит и понимает, но молчит жалея меня.

— А что ты хочешь сильнее?

Мишка задумался. Долго хмурился и строил рожицы, шевелили беззвучно губами.

— Хочу, что бы мама была счастливой и жила долго-долго и не болела…

У меня из глаз покатились слезы. Я и подумать не могла о том, что сын сможет определить это желание, как самое сильное. Это было так мило…

— А кто будет решать меру счастья твоей мамы?

Миша опять задумался, но уже не надолго.

— Мама и должна решать.

— Тогда почему ты мешаешь ей? Я считаю, что со мной она будет счастлива. Я для этого сделаю все что угодно.

— Я не мешаю…

Мишка надулся и скрестил руки на груди.

— Мешаешь. Ты хочешь что бы твоя мама встретилась с твоим папой, так?

Мишутка кивнул.

— Но откуда ты знаешь насколько мама этого хочет, как и твой папа? Ты же волшебник и сын волшебника, ты должен уже знать, что ВСЕ ваши желания сбываются… Значит папа не хочет быть с твоей мамой…

У Мишани появились на глазах слезы. Он шмыгнул носом и уперся ко мне в плечо лбом.

— Зачем ты так?

Не выдержала и упрекнула демона. Умом я понимала, что он прав. А вот сердцем, сердцем я все еще не верила в это, хотя он был уже вторым человеком за сегодня, кто ткнул меня в этот факт носом.

— Он уже взрослый и ответственный мужчина. И должен понимать, что от него слишком многое зависит и что все и всегда имеет причину и следствие. — припечатал демон.

Сын еще раз хлюпнул носом и повернулся к демону лицом, вытирая набежавшие слезы.

— Хорошо. Ты можешь попытаться доказать, что ты лучше для мамы. Но я все равно верю, что папа вернется к нам.

— Вот это слова взрослого мужчины.

Мишка слез с моих коленей и пошел к дверям.

— Меня ректор ждет. У нас тема интересная. Время. Мам, не волнуйся, меня Темный приведет домой, хорошо? Он зомби своего хотел мне показать — сделал из ящерицы. Говорит удачный экземпляр.

— Ладно. Гейла с собой возьмите. Я сегодня шашлыки в саду сделать хотела. Там на всех хватит… И девчонок, пусть с собой зовут…

— Хорошо.

— А мне можно? — встрял демон.

Я тяжело вздохнула. «Вот что он хочет от меня услышать? Ведь и ежу понятно, что ждет приглашения».

— Можно. Но с тебя десерт.

— А вот я напрашиваться не буду. — Кара хитро усмехнулась. — Когда нужно, сама приду.

Мишка вышел за дверь.

— Вот видишь, Атон. Ты получил самое главное разрешение. Теперь тебе осталось только убедить Сашу. Сашенька, не беспокойся. Перед тобой много путей. Выбери свой. Никто не сможет осчастливить тебя насильно, запомни это.

Мы попрощались с Карой и вышли. У меня осталось так много вопросов, но нам дали ясно понять, что разговор окончен и продолжения не будет. Так что пришлось засунуть свои желания в дальний ящик и отправится в путь к своей судьбе, как выразилась бы Кара.

Я тяжело вздохнула и начала оттирать очередную закопченную стену. Дело было, хоть и не легкое, но монотонное и особого напряжения мысли не требующее. Из-за этого голова была свободна и потому в нее лезли всякие-разные мысли. Они роились и копошились в моем мозгу и не давали расслабиться.

— Ну и чего вздыхаешь? Спать не даешь? — Средняя голова Горыныча приоткрыла один глаз. — Колись давай…

— Да вот свободы лишить меня хотят… Замуж зовут, а я не хочу… Боюсь. — Я в очередной раз тяжко вздохнула.