Владимир Крышталев - Возвращение чудес

А толпе сообщили, что под пытками колдун во всем сознался.

Кое-кто уже собрался идти на дворец штурмом, но вид стройных рядов королевской гвардии их охладил.

Когда воздвигнутый на одном из холмов столб с привязанным к нему человеком наконец-то запылал, в толпе уже раздавались одобрительные крики. Впрочем, зрелище оказалось не очень интересным. Труп горел буднично и скучно.

Это барон тоже учел. И потому незамедлительно преподнес собравшимся еще один сюрприз.

— Мы снова остались без короля, — прокричал он, влезши на сколоченный утром помост. — Где тот достойный, кто займет это место? Кому мы можем доверять? Тем, кто закрылся у себя во дворце?

— Нет!!! — ревела в ответ толпа, потрясая кулаками.

— Тем, кто заключил договор с дьяволом?

— Нет!!!

Барон усмехнулся.

— Тогда кому? — спросил он с удивлением в голосе.

Толпа озадаченно замолчала.

— Барону Этвику, — донеслось откуда-то, и крик тут же подхватили.

Покачав головой, барон сказал:

— Спасибо за доверие, но я предлагаю выбрать более достойного человека. Прошу. Юный граф Оро!

Его слова приняли на ура. Люди уже были подготовлены, и многие еще сами по себе помнили, кто такой граф Оро. Как же, младший брат предыдущего короля. Старик. А юный — его сын.

Говорят, старик Оро от трона отказался как раз потому, что у него наследников не было. Но Бог таки подарил графу позднего ребенка. Мальчика.

На помост выбрался богато одетый юноша. Сейчас в нем мало кто признал бы оруженосца, который когда-то тенью следовал за Азаром. Ножны с хорошим мечом на поясе, расшитая золотом накидка. Однако в глазах юного графа не было торжества. Он шел, насупившись, словно против своей воли выполнял какие-то бессмысленные действия.

Оглядев приветственно орущую толпу, скосив глаза на барона, затем на горящее пламя, юноша вдруг расправил плечи и прокричал — так, чтобы его слышало как можно больше людей:

— Мой отец поступил правильно. Я допустил ошибку. Я отказываюсь быть королем.

И пока изумленный Этвик хлопал глазами, юноша снял пояс с ножнами, бросил его на помост и спустился. Глаза мальчишки постоянно возвращались к столбу, где уже догорал труп.

Стройный и выверенный план рухнул. Буквально до последнего момента всё шло самым лучшим образом, а тут… Барон лихорадочно думал, как спасти положение. В криках из толпы уже появились вопросительные интонации.

Потом до Этвика дошло: что-то происходит. Люди неожиданно затихли. Словно в человеческое море упала капля тишины и стремительно бегущими кругами поглотила весь шум.

Вдали, рассекая толпу на две части, шел человек. Перед ним расступались, кое-кто начинал молиться, некоторые падали ниц.

Знахарь Азар не смотрел на них. Он направлялся к помосту.

Этвик нервно оглянулся на столб. Тело исчезло.

В этот самый момент барон понял, что испытывает неизвестное раньше чувство.

Страх.

Проснувшись в холодном поту, Алексей уже знал, в чем дело. Его двойника больше не существовало.

На «Аркадии» царила привычная тишина, которая сейчас стала казаться невыносимой. Сон… если это был сон — память запечатлела с поразительной достоверностью. Алексею казалось, будто он ощущал даже запахи.

Его второе «я» убили.

Нужно что-то делать.

Две эти мысли не давали покоя, и в обеих Алексей был уверен.

Несколькими командами он разблокировал голосовой интерфейс «Аркадии» и поинтересовался, есть ли кто-нибудь на борту. Яхта вежливо ответила: никого. Тогда он собрался и попробовал вызвать поочередно Клода, Ларри, Эвелин, Наташу, Марго, Михеля и прочих знакомых. Никто не откликался. Неудивительно. Алексей понимал, что пасуют его способности.

У того, второго Алексея, всё получалось куда лучше.

Следует поспешить.

«Что это со мной? — хмыкнул Алексей. — Преисполнился мыслями о собственной значимости? Мир никак без меня не обойдется и всё такое?…»

Несмотря на самокритичность и иронию, он был по-прежнему уверен: не обойдется.

— Тебе известны координаты Фриды? — спросил он яхту.

— Да, — нейтрально ответил голос из ниоткуда.

— Рассчитай переход с минимальным расходом времени. И выполняй немедленно после окончания расчетов, без доклада.

Он ожидал, что «Аркадия» заупрямится: есть решения, которые обычные пассажиры принимать не вправе. Но яхта начала корректировать курс, а вскоре привычные световые вихри возвестили о входе в гиперпространство.

А пусть Клод подавится, злорадно подумал Алексей. Запер меня здесь и думает, что всё хорошо. Как бы не так!

Мысль об угоне яхты доставляла удовольствие.

Когда через девять часов «Аркадия» вынырнула неподалеку от Фриды, он уже изучил все доступные материалы. Информационные банки яхты хранили каждую крупицу собранного Клодом. Начиная расстоянием до звезды (около ста семидесяти миллионов километров) и заканчивая странными обычаями туземцев подковообразного острова в самом большом океане планеты.

Одежду Алексей скроил по памяти: яркостью сон мог соперничать с любыми наглядными пособиями. Переоблачился. Рассмотрел себя в зеркало. Цокнул языком:

— Хорош, мушкетер!

Отдал последние команды яхте и погрузился в челнок.

Клод навестил его уже на входе в атмосферу. Просто возник из воздуха, как обычно.

— Ты уже знаешь? — были его первые слова.

Алексей пожал плечами:

— Что второго меня убили? Знаю, конечно.

Опустившись в кресло рядом, Клод вопросительно застыл:

— И?…

— Это я хотел бы спросить «и?…», — заметил Алексей.

Кажется, Клод смутился. Задумчиво потер рукой подлокотник, глядя на панель ручного управления. Наконец произнес:

— Никто не ожидал. Алексей, это была наша ошибка. Мне очень жаль.

— Мне тоже. Зато теперь, наверное, доведется присутствовать на собственных похоронах. Уникальная возможность.

— Не спеши, — Клод медленно покачал головой. — Его уже убивали.

Он вкратце поведал о происшествии на Менигуэне. Алексей только хмыкал. А затем сказал:

— Неплохо. Но на этот раз, кажется, ничего такого не будет. Не спрашивай, откуда у меня эта уверенность. В последние несколько часов я не узнаю сам себя.

— А что ты намереваешься делать? — поинтересовался Клод.

Алексей развел руками:

— Заменить его. Мы уже, кстати, на грунте.

— Ты считаешь это разумным?

— Я считаю это необходимым.

Клод поерзал в кресле. Смотреть на него нервничающего было забавно.

— Алексей, — произнес он тихо. — Никакой необходимости больше нет. Его смерть полностью разрушила предопределенность. У Фриды… теперь есть будущее.

— Очень хорошо, — согласился его собеседник. — А теперь, Клод, запомни: кроме судеб цивилизаций есть еще судьбы конкретных людей. Ты никогда этому не придавал особого значения. Даже после того, как совершенно случайно выручил человека, ставшего твоей правой рукой. Я имею в виду Ларри. Ты вечно думаешь о чем-нибудь глобальном, забывая частности. Не могу тебя винить… но у меня есть и свои представления. Ты старше и опытнее — прекрасно. Только приказать мне ты всё равно не можешь.