Марфа Метель - Мастер (СИ)

— Великолепно, — выдавил из себя мужчина.

— А по голосу не скажешь, — Манон надела платье, застёжка была спереди, поэтому она его и выбрала. Быстренько застегнулась, сунула ноги в домашние мягкие туфельки без каблука. Открыла верхний ящик комода, вынула небольшой кинжал, затем выдвинула средний ящик, там у неё хранилась чистая ткань. Из неё Милена нарезала для Манон гигиенические полоски на каждый месяц или бинты — что потребуется. Взяв ткань и кинжал, вышла в спальню.

Илиан сидел, откинув голову назад, закрыв глаза и вцепившись в поручни кресла мёртвой хваткой. На висках бисеринки пота.

— Илиан! — Манон обеспокоенно потрогала холодный лоб. — Илиан, на тебе лица нет. Что с тобой?

— Голова заболела, — выдавил Илиан, облизнув сухие губы. Манон вспомнила его падение в ванной, ему же лежать нужно. Моро сказал, у него сильное сотрясение и трещины в рёбрах. Милена получит на орехи. За то, что заставила его подняться с постели.

— Илиан, потерпи, я сейчас заменю мокрые повязки и помогу тебе лечь в постель.

Илиан простонал.

— Лиан, — непроизвольно сократила Манон его имя, погладила по голове, — я быстро.

— А можно ещё раз? — попросил мужчина.

— Что ещё раз? — спросила Манон, уже отойдя к прикроватному столику. Положила ткань и кинжал. Вернулась к Илиану.

— Погладить по голове и назвать Лианом, — и голос такой жалостливо-больной, — мне сразу легче стало… правда-правда.

— Лиан, — улыбнулась Манон, кладя руку на его голову, погладила, а потом ловко размотала бинт. Снова провела по волосам, всклокоченным из-за повязки и незапланированных водных процедур. — Я сейчас расчешу тебе волосы. Иначе колтун образуется.

Подумала. И решила сначала сменить мокрую повязку на рёбрах. Потом уже заняться волосами.

— У тебя же и полотенце мокрое, — вспомнила она, направилась в ванную, на пороге замерла. Оценила размеры предстоящей уборки для Милены и коварно улыбнулась. А нечего было присылать сюда Илиана. Сбросила туфли, приподняла подол, чтоб не замочить, и вошла. Осторожно шагая по скользкому полу, дошла до комода, вынула из него большое полотенце и вернулась в спальню.

Встала напротив Илиана.

— Поднимайся, горемычный, полотенце смени. Застудишься, — Манон положила полотенце на спинку кресла. — Тебе помочь?

— Сменить полотенце? — голос сразу ожил и глаз правый приоткрылся.

— Задницу твою от кресла оторвать, — уточнила Манон.

— Тогда нет, я сам, — разочаровался Илиан. — А у меня там шрам остался, между прочим, — пожаловался он.

— Это от вилки-то?

— От неё… хочешь, покажу?

— Не-е-е-е, мне достаточно осознания, что у тебя есть память обо мне, — усмехнулась Манон и отошла к прикроватному столику, намереваясь заняться повязками.

— Как и у Тиграна теперь, — проговорил Илиан, поднимаясь с кресла. Снял мокрое полотенце, бросил его на пол, обернул бёдра сухим и подошёл к Манон.

— Ты про М на его груди? — уточнила Манон, надрезав ткань кинжалом и дальше разрывая вдоль волокон.

— Да, буква твоего имени… — он смотрел, как её руки ловко рвут ткань на полосы, а в мозгу картина, словно эти руки так же разрывают его сердце и душу на тонкие лоскуты. Как можно быть рядом с ней и знать, что не твоя. Не иметь возможности прикоснуться по-настоящему, знать, что под платьем нет этого громоздкого нижнего белья…

Манон хохотнула. Она стояла к нему спиной.

— Ты тоже хочешь такую буковку на грудь?

— Хочу, — Илиан подошёл совсем вплотную, понимая, что контроль потерян. И сейчас он наделает глупостей. Протянул руку, почти коснувшись кожи на шее.

— Не советую, — проговорила Манон, рука его замерла, пальцы сжались в кулак, словно требуя — возьми себя в руки. Она оторвала очередной лоскут, по-прежнему не оборачиваясь.

— М на груди Тиграна — это не моё имя, — Манон услышала как за спиной Илиан перевёл дыхание и обернулась через плечо. — Я обозначила его принадлежность к одному распространённому виду мужчин.

— Не понимаю, объясни, — попросил Илиан, уже взяв себя в руки.

— Мудак. Вот что значит эта М.

— И что значит это «мудак»? — Илиан не знал этого слова.

— Скажем, так: человек, упорно идущий к своей неправильной цели… Не советую, — улыбнулась Манон. Илиан задумался над сказанным. — Всё готово, давай сменим повязку на рёбрах, — отвлекла его от размышлений Манон.

— Руки приподними.

Потом начались нескончаемые минуты сладкой муки, когда она прижималась к нему, чтоб размотать бинт на спине, отстранялась и вновь приближалась. Ещё удивлялась, зачем Моро наложил такие узкие полосы, ей он обычно треснутые ребра перетягивал широкой полосой, а сверху уже фиксировал несколькими узкими. Потом это повторилось, но значительно быстрее. Она замотала его в тугую широкую полосу, зафиксировала в трёх местах узкими и, довольная, похлопала его по плечу, похвалив за терпение. Илиан вдохнул, он забывал временами дышать в процессе этой процедуры.

— Садись на кровать, расчешу твою гриву.

Илиан почти свалился. Всевышний, когда кончится этот день… муки адские… нет-нет, пусть не заканчивается никогда.

— Эй, я сказала садись, а не ложись, — возмутилась Манон, вернувшись и держа в руке широкую серебряную щётку с жестким конским волосом.

Илиан неохотно поднялся. Манон заскочила на постель, примостилась позади него, встав на колени. Её руки коснулись его волос, распределяя на пряди… и началось блаженство… он почти мурлыкал от удовольствия… ни разу женщина не расчёсывала его… няню в далёком детстве он не посчитал. Волосы у него были густые, насыщенного шоколадного цвета, достигавшие лопаток. Руки Манон зарывались в них, выискивая спутавшуюся прядь, и бережно расчёсывали. Илиан отдал бы что угодно, лишь бы это наслаждение не заканчивалось.

Манон расчесала Илиана. Ей понравилось прикасаться к его волосам, у него они были густые, шелковистые.

Тигран всегда расчёсывался сам, а ей так хотелось хоть изредка сделать это самой, прикасаться к ним нежно, поглаживая и пропуская между пальцев, а не только сжимать в кулаке в порыве страсти

… пошли вон из моей головы. Оба…

Потянулась за бинтами на прикроватном столике.

— И всё? — прозвучал мечтательно-разочарованный голос Илиана. — Было так хорошо-о, голова совсем перестала болеть.

— Всё, — резко ответила Манон. Быстро забинтовала ему голову. Поднялась на ноги и спрыгнула с кровати. — Идём. Я помогу дойти до комнаты. Уложу и узнаю, что там с нашим поздним завтраком или, вернее, уже обедом.

Илиан поднялся, опираясь на предложенную руку. И они медленно побрели в его комнату. Манон помогла лечь в постель, накрыла его одеялом.

— А поцеловать?

— А в глаз?

— Злая ты.

— Какая есть, — бросила она и быстро вышла из комнаты.