Лин Картер - Воин Лемурии [ Авт. сборник]

Колдун подкрутил какие-то проволочки и рычажки на своем аппарате, и тотчас же глаза дракона открылись, уже горя безумным огнем. Утробный рев чудовища пронесся по пещере, разрывая барабанные перепонки. Мощный удар гигантского хвоста поднял целый столб брызг и пены.

Карм Карвус затеял это представление без конкретного плана, не зная четко, к чему все это приведет. Теперь он увидел результат — и отскочил назад в ужасе. Страшный дракон разогнался и всем весом обрушился на каменный уступ, на котором стояли лампа и Белшатл. Скала вздрогнула. Еще один удар — и в воздух полетели осколки гранита. Скала треснула.

Тут и Белшатл не на шутку испугался. До этого момента его больной разум готов был следовать за дразнящими предложениями короля, но теперь старик понял, что речь идет о его собственной жизни и сохранности драгоценного инструмента, но было уже поздно. С ужасающим грохотом и скрежетом утес обломился. Лампа безумия рухнула в воду, оказавшись похороненной под грудой камней. «По крайней мере, — подумал Карм Карвус, — у пиратов Таракуса осталась лишь одна страшная машина, что намного увеличит шансы империи в войне против Красного Волка».

В следующий момент радость короля улетучилась как дым. Карм Карвус почувствовал, что и сам летит куда-то вниз. Черная вода и белая пена неслись ему навстречу, а значит, он падал в воду, где яростно метался обезумевший дракон.

Белшатл успел отскочить с обрушившегося уступа к стене обрыва за его спиной. Не дожидаясь развязки, старый колдун, изрыгая проклятия, поспешил скрыться в туннеле. Злость на самого себя душила его. Ведь именно из-за его болезненного самолюбия и глупой самоуверенности одна из двух ламп безумия погибла. К тому же пропал и столь ценный трофей Каштара — король Тсаргола.

Хотя не пропал, а наверняка погиб, ибо никто не смог бы остаться в живых в кипящем котле крохотного заливчика, где яростно носился взбесившийся морской дракон.

На западе догорал багровый закат, а с востока надвигались тяжелые тучи, предвещавшие сильную бурю. Там, где залив Патанги выходил в Южное море, уже поднялись высокие волны.

Город пиратов Таракус был построен на том месте, где две огромные скалы образовывали удобную и тихую бухту, защищавшую стоявшие на рейде и у причалов суда и прикрывавшую от бурь и штормов сам порт. Но ничто не защищало город, расположившийся на склонах прибрежных гор, от порывов холодного штормового ветра.

Весь город больше напоминал не жилое поселение, а боевую крепость. Каменные дома с маленькими окнами карабкались по склонам горы, на вершине которой горели в багровых лучах башни замка Каштара.

Не одна сотня кораблей стояла на якоре в бухте Таракуса. Галеры с драконьими головами на носах, крупные боевые корабли с высоко поднятой кормовой надстройкой, изящные галеры и могучие триремы — самый сильный флот всего Запада принадлежал городу корсаров. Но не так часто столько кораблей собиралось в этой бухте одновременно. Поводом для спора стала подготовка флота к невиданной битве — сражению против империи. И вот теперь, даже в столь поздний час, гавань представляла собой копошащийся муравейник: матросы приводили в порядок такелаж, докеры ремонтировали обшивку, тут и там сновали баркасы и шлюпки, подвозившие к кораблям пресную воду, продовольствие и снаряжение. Пираты готовились к войне с Патангой, городом Огня…

Каштар Красный Волк был вне себя от ярости. Исчезновение Карма Карвуса и потеря второй лампы безумия заставили его изменить все планы и ускорить подготовку к походу. Сначала Каштар хотел захватить как можно больше правителей городов империи или их ближайших родственников, чтобы использовать их как заложников, ведя переговоры с Тонгором. Но на это потребовалось бы слишком много времени, скорее всего — несколько месяцев. Но можно ли теперь ждать? Если Карм Карвус мертв, то — да. А если он каким-то чудом сумел выбраться из подземелья? Здравый смысл и логика говорили, что шансы выйти живым из ледяной воды, где бьется в конвульсиях обезумевший дракон, невероятно малы. Но тот же здравый смысл и логика подсказывали, что если пленнику по воле Богов все же удалось бежать, а затем добраться до любого из городов на побережье залива, то Таракус потеряет преимущество неожиданного нападения, и вышедший в поход флот встретит не безмятежную добычу, а готового к бою, сильного и опасного противника.

Вот почему флот в спешке готовился к отплытию. А кроме того, люди Каштара дом за домом, квартал за кварталом прочесывали город в поисках Карма Карвуса.

Поднятые по тревоге охранники обыскали весь порт, прибрежные скалы, мол и маяки, заглядывая с факелами и фонарями в самые темные закоулки. Верхом на быстроногих кротерах отряды корсаров выехали за городскую стену, чтобы осмотреть близлежащую местность в поисках следов исчезнувшего пленника.

В самом городе было на редкость многолюдно. Ведь столько судов одновременно не стояло у причалов и на рейде уже долгие годы. Все кабаки, винные лавки и другие питейные заведения были битком набиты кричащими, хохочущими и поющими корсарами, требующими выпивки, закуски и женщин.

Кабацкие вывески поскрипывали на петлях, покачиваясь под порывами холодного соленого ветра. Крики пьяных пиратов соперничали с шумом поднявшейся бури. Наконец природа победила: с неба с ревом обрушился ливень, превративший улицы Таракуса в русла бесчисленных ручьев, водопадами перепрыгивавших по камням мостовых и сбегавших к морю. С завистью и раздражением поглядывая на хмельных посетителей кабаков и поминая недобрым словом исчезнувшего пленника, отряды стражи, кутаясь в плащи, продолжали обыскивать город. Каштар приказал обшарить каждый дом, каждую улицу, каждый подвал. Если Карм Карвус в городе — он будет найден.

Час за часом под все усиливающимся ливнем и ураганным ветром стража продолжала поиски. Сверкали молнии, вспарывая плотную пелену туч на небе, ледяной дождь сменил больно секущий кожу град, но розыски не прекращались…

Пока стража Таракуса обыскивала улицы, дворы и дома в поисках следов Карма Карвуса, сам беглец нашел убежище в самом безопасном в такую погоду месте, где ни одна, даже самая хитрая ищейка не стала бы его искать.

Он забрался на крышу.

Правитель Тсаргола так до конца и не понял, как ему удалось выжить в бушующей черной воде. После отчаянно долгой борьбы под водой, когда легкие, казалось, уже готовы были разорваться от недостатка кислорода, он каким-то чудом сумел вырваться на поверхность. Вонючий воздух, хлынувший ему в нос, дал понять, что он оказался в приемнике городской канализации.