Эри Крэйн - Единство

Легкое опьянение не помешало Крайснеру проследить за напряженным взглядом Люфира и уткнуться в черную занавесь волос Сапфировой Маски. Командор сидел в другом конце просторной комнаты в компании Кристара и держащейся в стороне Оники. Из чайного носика вилась тонкая струйка пара, выглядывая из-за плеча Фардна.

— Однако с тем, что несколько месяцев, проведенных в Убежище вдали от Ордена и всех сопутствующих, пошли тебе на пользу — не поспоришь, — Дэрк ухмыльнулся. — Подумать только, щенок вырос и скалит зубы на хозяина.

— По-моему, ты слишком отвлекся от вина.

Хохотнув в кулак, церковник приложился к бутыли, искоса следя за эмоциями, отражающимися на лице Кристара. Как в случае с его сестрой, а теперь еще и лучником, чтение по лицам было единственным, что оставалось ментальному магу.

Они долго сидели в молчании, то ли изучая друг друга, то ли растеряв все слова. Оника стояла у стены, разглядывая пестрые переливы фрески, но ее немое присутствие в беседе было очевидно.

— Я рад, что после стольких лет мне, наконец, удалось встретиться с вами, — Кристар заговорил первым, изучая свои ладони.

Он не знал, было ли это влияние усталости, или же не упускающего и малейшей детали внимания Фардна, не дающего поднять глаз. В Белом зале, пока Оника пересказывала события иного временного витка, Кристар так же отказывался смотреть на Арнору, но скорее из чувства неприятия и, возможно, детской обиды.

— Оника мне столько рассказывала, что порою казалось, будто я и сам был свидетелем тех событий. Я часто думал о том, какой будет эта встреча, и сейчас я рад, хоть все сложилось совсем не так, как я представлял. Похоже, произошедшее на поле боя и потом, в Белом зале, немного выбило меня из колеи, — Кристар принужденно рассмеялся, пытаясь разрядить напряжение внутри себя самого, и, на миг почувствовав облегчение, поднял на отца взгляд. По телу юноши пробежала дрожь, собравшись робостью в плечах. Он словно бы видел лицо Командора сквозь изгибы сапфировой маски, и в то же время не мог различить ничего в смеси теней и языков пламени.

— Я хотел бы забыть о том, что вы оставили поле боя, Смиренных, которые все это время шли за вами. Хотел бы оправдать ваши действия желанием лучшей жизни для всех укротителей стихий, но пока это не в моих силах. Я не могу прогнать мысли о том, что поиски Небесных Кочевников, мятеж, моя сестра, каждый день рисковавшая своей жизнью, — все это было не попыткой воссоединения нашей семьи, а всего лишь необходимыми мерами, чтобы организовать государственный переворот.

— Кристар! — Оника одернула брата, не желая видеть, как рушится и без того шаткое равновесие между отцом и сыном. Но Фардн поднял ладонь, призывая дочь не вмешиваться. Он так и не проронил ни слова, давая сыну столько времени, сколько было необходимо, чтобы высказать все, что он так долго держал в себе.

— Государство должно измениться, но не так, как того хочет Церковь или маги. Я не могу судить о том, как вы управляли Орденом, но не считаю верным ставить во главе страны человека, который способен бросить верных ему людей ради своих личных целей. И не важно, идет речь о постороннем или же моем отце. В Огнедоле живут сотни тысяч простых людей, которые не должны страдать из-за распрей церковников и укротителей. И, если последние попробуют пошатнуть порядок и свергнуть власть, я буду первым, кто выступит против них. Вокруг меня было слишком много лжи, и теперь я хочу избавиться от фальши и недомолвок. И я намерен сделать это, пока еще не стало слишком поздно что-либо изменить.

— Хорошо, Кристар. Раз так, ты можешь быть спокоен. Я не буду оказывать поддержку мятежникам или самостоятельно предпринимать какие-либо действия против Церкви.

— Отец…, — Оника болезненно нахмурилась. В ее ушах отдавалось частое, временами неровное сердцебиение Фардна, принося с собой и его боль.

— Все хорошо, Оника. Кристар абсолютно прав. Слова всегда останутся словами, так что я выберу нечто более надежное, чтобы заслужить ваше доверие.

— Простите, — Кристар отвел взгляд.

— Все хорошо, не нужно печалиться. Теперь все хорошо.

Кристар замер и даже перестал дышать, когда рука отца опустилась на его макушку и, потрепав волосы, исчезла.

— Хватит пить, Дэрк, — Сапфировая Маска окликнул церковника, нацелившегося на еще не откупоренную бутыль. — Пойдем. Всем давно пора отдыхать. Наши комнаты дальше по коридору.

— Гадкий маг, — прошипел Крайснер и, прихватив бутыль, поплелся следом.

Когда дверь за Командором и церковником закрылась, по гостиной прокатилась ощутимая волна облегчения. Кристар устало откинулся на спинку кресла, подперев щеку кулаком.

— Скажешь, что я не прав? — разбито спросил он у сестры.

— В своих идеях или в том, что выложил их прямо в лоб? — Оника присела на корточки рядом с братом. — Думаю, ты прав в том, что пора заканчивать с этой ложью. Вежливые улыбки не приведут ни к чему хорошему. Не терзай себя, отец сам сглупил и, я надеюсь, поймет это.

Юноша кивнул, все еще раздираемый противоречивыми чувствами вины и веры в правильность сказанных слов.

Все это время Зоревар и Фьорд с Мелиссой таились в дальнем углу, стараясь держаться подальше от средоточия напряженности. Стены дворца, окружившие их, давили на Фьорда, но Мелисса с неизменной жизнерадостностью находила в себе силы восхищаться убранством комнат. И хоть она уже встречалась с богатым лоском дома Оники, особняку Фьюриен было далеко до размаха дворцовой роскоши.

— Лучше держаться вместе, — Люфир подошел к окну и, глянув вниз, где в квадратах света, льющегося с первого этажа, стояли караульные, задернул шторы. — В чистоту намерений Арноры верится с трудом.

Зоревар развел руками в ответ на взгляд лучника, показывая, что не собирается вступаться за честь сюзерена.

— Установим дежурство. Так как во дворце немало ментальных магов, которых могут использовать против нас, дежурить буду я с Кристаром.

— Решил списать меня со счетов? — Оника улыбнулась. — Вам отдых нужен не меньше моего, а если нас будет трое, каждому достанется больше часов сна.

— Я бы вызвался на твое место, но против ментального мага я просто младенец, — недовольный собственной слабостью Зоревар потер шею. — Но я могу веселить каждого из вас рассказами о жизни при дворе.

— Да, истории церковника о других церковниках — как раз то, что необходимо шайке отступников, оказавшихся в сердце Церкви, — с шутливой иронией заметил Фьорд и встретил недовольный взгляд Зоревара широкой улыбкой.

— Хватит болтать. Восстанавливайте силы, пока еще чего не стряслось. Я в состоянии бодрствовать, так что ложитесь спать. И ты, Зоревар. А то кто знает, что будет завтра. Даже церковник не может вечно оставаться на ногах, — Оника заняла освобожденное братом кресло, предварительно повернув его лицом к двери.