Алексей Изверин - Империя (СИ)

— И говорили истинно верящие: «Мы всегда верили в тебя, и жили по заветам твоим. Скажи, что сделать надо, чтобы искупить грехи наши и братьев наших?»

— И говорил Хайст: «Идите и пусть братья ваши, согрешившие грехами великими, разделят с вами все тяготы Очищения, и спасут души свои от адского пламени».

— И исполнили истино верящие божественную волю, и разделили грешники все тяготы Очищения с истино верящими.

— И явился тогда Иеза Хайст пред вождями истино верящих, и сказал им: Внемлите мне, о истино верящие, духом чистые.

— Уничтожили грех вы, и будете жить теперь наново. Но грех неискореним, как Хамар Подземный. И снова прорастут в душах усомнившихся и семь страшных грехов, и три ужасных греха, и один страшнейший грех.

— И дам вам я Десять Святых, дабы избежать страшного соблазна…

Я продолжал слушать, ожидая продолжения. Но жрец не стал продолжать. Он задумчиво смотрел на меня, оценивая произведенное впечатление.

Но что он от меня хочет? Что я должен ему теперь сказать?

— Видишь ли, сын мой, — стал говорить жрец, — мир нашей веры прост и добр, благостен и спокоен. Мы живем мирно, соблюдаем заветы Хайста, всемилостивейшего и милосердного, всеблагого и вездесущего. Хайст дал нам силу жить в мире этом, он пострадал за наши грехи…

— Так он умер? — непонятно зачем спросил я.

— Умер? — Удивился жрец. — Нет, он не умер. Можно ли говорить, что умерла вера? Хайст вездесущ, ибо частица его живет в каждом из нас. Частица его доброты, что была обширна, как Молчащий океан, осталась в каждом из нас…

И все бы ничего, но никуда не делась насмешливая масляная хитринка из синих-пресиних глаз…

Вот так меня обратили в хайстанитскую веру.

Акт обращения оказался прост — обмакнули палец в кислое вино, нарисовали на лбу тем пальцем местный крестик, дали выпить вина и зачли главу из Священной книги. Чтение было невнятным и неразборчивым, я ничего не понял.

Но зато теперь я стал полноправным членом деревни, а не приблудным бродягой, которого каждый может пнуть и не опасаться, и не злобным колдуном, которого все бояться и только и думают, как бы сжечь на костре.

Заодно и получил некоторое представление о религии. Религия эта очень проста, как и все примитивные верования.

Раньше люди жили в грехе, но было несколько верящих, которые проповедовали аскетизм и отрицали все жизненные блага. Потом бог разгневался, наслал на людей всякие кары — и выжили лишь немногие.

Бог поначалу хотел уничтожить всех, но вмешался Хайст, полубог-получеловек, которому не понравилось все это. Бог внял его уговорам и решил малость повременить, чтобы дать шанс выжить праведникам, а грешникам — прозреть. Но и для них было уготовано испытание — а испытание это — сама наша жизнь.

Живи скромно, подчиняйся властям мирским, какими жестокими бы они не были — и в раю ты обретешь награду за свои земные страдания…

Самая обычная религия. Создана в незапамятные времена, и подправлена для того, чтобы держать народ в повиновении. Всякая власть от бога, бунтовать грешно и все так далее, и тому подобное. А позже в нее пришли обычаи политеизма того народа, который живет тут, и который ее принял в незапамятные времена.

Все верно, я тогда догадался правильно, с каждым прожитым мною днем я все больше и больше разбирался в этом коктейле.

С религией и жить легче.

В этом мире они не прозябают в грязных лачугах, а обитают в домах, осененных светом истиной веры. Притеснения властей — забрали сына в армию или дочь в гарем — неизбежное зло, перетерпеть которое во имя истины — плевое дело… Муки голода, когда не хватает собранного урожая — это испытания на прочность, пройдя которые, истино верящий сможет попасть в рай, и так далее, до бесконечности.

На Венере и не такое откалывали. Вспомнить хотя бы, как подавляли восстание фундаменталистов или охотились за террористами из Ночных Крыльев. Мертвецов там хватало… Сами фундаменталисты сдаваться не желали, даже когда войска Северного Блока уже обложили Новый Иерусалим со всех сторон. Собственно, на капитуляции никто и не настаивал. Отказались — ну и их бог с ними.

Всякое там бывало. Неудивительно, что после последнего рейда к религиозным сектам в Северном Блоке стали относится очень подозрительно. Изучать их, условия образования и проживания. И ввели несколько курсов, специально посвященных религии.

Но тут-то не Солнечная Система, где все религии произошли от одной и той же. Тут совершенно иная планета, расположенная черт знает за сколько миллионов километров от Земли.

Для себя я решил никогда не заигрывать с религией. Если уж мне суждено тут жить так же, как и Робинзону, не стоит встревать в религиозные склоки. Ну окрестили, и ладно. И не такое выдерживать приходилось.

А вечером, совершенно случайно проходя мимо гостевого дома, я услышал чьи-то голоса. Один из них вроде бы принадлежал Иве.

Решил подойти поближе. Мне стало любопытно, с кем это она там разговаривает.

Староста негромко отчитывал за что-то девушку. Ива отвечала односложно, невпопад. Бусы висели на ее шее как плеть, она все время перебирала бусинки.

— …не можешь? — Горячился староста. — Да он молодой, красивый, только и ждет такой вот как ты…

— Да я…

— Что ты? В постельку чужака, ребеночка сделай, ты уже девка здоровая, пора… А там то да се, он и сам уходить не захочет, руку даю…

Понятно, о ком они говорят. Я отошел так же тихо, как и подходил. У меня не было ни малейшего желания оставаться тут, стать мужем Ивы или Ветки, а то и их обоих сразу, и до самой смерти жить в деревне, выращивая тан.

Вечером Ива приготовила тановый суп. И едва мы поели, она сразу подсела ко мне.

— Кен, а как тебе наша деревня? — Вот так, прямо в лоб, и спросила. При этом соблазнительно прижимаясь ко мне. Ее синие глаза восхищенно смотрели на меня, а руки крепко обнимали за шею. От девушки пахло свежими травами — но никак не таном, который запаха вообще не имеет. И слава местным богам, Хайсту и Хамару. Иначе тут все бы пропиталось тановым запахом.

Теплые пухлые губки девушки щекотали мою щеку.

Вот перед такими аргументами устоять очень трудно. Очень и очень трудно. Почти невозможно.

Да и потом…

Ну и что, собственно, что они не люди? Пусть даже она выполняет задание, все равно приятно, и я не собираюсь отказываться. Это ведь так просто, не сказать «нет»…

Девушка сидела рядом, и ее маленькая грудь напряглась, когда моя рука проникла ей под рубашку. Губы неловко приоткрылись, когда я поцеловал ее в рот.

Милая. Милая, Ива, какая же ты милая и хорошая… Как же давно я ждал, я искал только лишь одну тебя. И почему же раньше я не знал тебя, ведь если бы я знал тебя раньше, у нас бы было так много дней вместе, почему же я не встретил тебя раньше?