С Лисочка - Хроники ицкаронской Стражи. Дело о подсвечниках Расты

Закипел чайник и Энжел принялся хлопотать с заваркой. Он перебирал многочисленные бумажные свертки и кулечки, понемногу отсыпая из них в заварочный чайник каких-то трав, а когда заварил их кипятком, то по кухне пошел такой свежий и бодрящий аромат, что с Эрика, который сегодня ночью спал мало, а потому старательно пытался не зевать, спала всякая сонливость.

– А не лично? – спросил вдруг Квентин. – Ведь тут замешаны не только ваши личные интересы, верно?

Энжел, который в этот момент разливал чай по чашкам, на секунду замер, а затем не слишком весело усмехнулся.

– Сдаюсь, тут вы попали в яблочко, – сказал он. – Впрочем, вы же сын Лары и к вашему воспитанию приложила руку Арника, так что удивляться нечему. Да, есть кое-что, что заставляет меня хотеть, чтобы подсвечники нашлись.

– Что же? – спросил Эрик.

– Желание Малина, – ответил Энжел. – Понимаете, это у нас тут все хорошо и удобно. Нет доказательств – значит, не виноват. Там, у Них, презумпция невиновности не работает. Подсвечники украли – значит, это сделал Малин, и точка. Пока не доказано обратное. А Он, знаете ли, не слишком любит, когда его обвиняют в том, чего он не делал. Тем более что там у Него с Растой отношения еще более натянутые, чем у меня с Эрой. Насколько я понимаю ситуацию, Там решили подождать результатов вашего расследования, так что поздравляю, за вами наблюдают.

Квентин воспринял эту новость совершенно спокойно, а вот Эрик слегка растерялся и принялся озираться по сторонам.

– Вот и получается, что Он заинтересован, чтобы подсвечники нашлись, а я с его желаниями должен считаться. Потому я вам буду помогать по мере своих сил, если буду видеть, что моя помощь будет вам действительно полезна, – добавил Энжел, подвигая чашки с чаем следователям. – Угощайтесь, господа стражи.

Старший жрец Библиотекаря, профессор лингвистики Гай Вотервуд оказался высоким, под два метра роста, человеком, темноволосым, высоколобым, с легкими залысинами у висков, скуластым, темноглазым и, судя по толстым линзам очков, близоруким. Одет он был в темно-коричневый сюртук, носил пышно взбитый шейный платок вместо галстука, говорил негромко, чуть растягивая слова и немного в нос, словно страдая от постоянного насморка. Разговор с ним получился исключительно коротким.

– Да не помню я, – признался он. – Не обращал внимания я. Ни на то, кто там к камину подходил, ни на то, открывали окно или нет. Я, если честно, даже не помню, стояли ли там подсвечники или их уже не было. Извините, из меня не слишком хороший свидетель.

Зато библиотекарь из него был превосходный. Стоило Селене упомянуть, что они интересуются историей и свойствами подсвечников, как он тут же назвал четыре письменных труда, в которых могли содержаться интересующие следователей сведения.

– Но на вынос мы их не даем, – сказал он. – Они исключительно древние, самому молодому источнику девятьсот лет! Впрочем, если желаете, я могу распорядиться, и с них снимут для вас копии.

– Но ведь это займет время? – спросил Илис.

– Ну, так и что за беда? К тому же и не слишком много – всего три-четыре часа. Мы недавно приобрели замечательный книгокопир, он работает гораздо, гораздо быстрее живого переписчика, хотя, конечно, в копиях, что он делает, нет души, как в переписанной от руки книге. Приходите после полудня, я думаю, к тому моменту копии будут готовы.

– Тогда последний вопрос, и мы расстанемся с вами до обеда, – сказала Селена. – Как вы считаете, кто мог подсвечники украсть? Быть может, у вас есть кто-то на подозрении?

– Право, даже не знаю, – ответил профессор. – Энжел, пожалуй.

– Почему он?

– Ну а кто же еще? Я точно знаю, что он много лет терроризировал Лунный храм, похищая у них праздничный новогодний пирог. Так что воровать ему не внове, да и вообще, если не он, то кто?

Через полчаса Селена и Илис стояли на пороге Храма Моря, чьи ворота напоминали раскрывшуюся раковину. Внутри было много перламутра, тут и там били фонтанчики, большие аквариумы стояли вдоль стен, заполненные прозрачной, как слеза водой, в которой плавали различные морские обитатели. Илис, правда, морщил нос от многообразия морских запахов, но обоим следователем здесь скорее понравилось.

– Я думала, вы вчера придете, – заявила им старшая жрица Диты, Дара Клейн.

Она была так похожа на Эру, что даже не знай следователи, что они доводятся друг другу родными сестрами, сомнений у них в этом не возникло бы. Похожи они были чрезвычайно, разве что у Дары волосы были несколько зеленоватого оттенка, да и в талии она была поуже сестры.

– Вы знаете, зачем мы здесь? – спросила жрицу Селена.

– Разумеется. Эра не смогла выбить из Энжела чистосердечного признания, и теперь вы опрашиваете свидетелей, чтобы собрать против него улики. Бесполезное занятие, должна заметить.

– Это почему? – немного обиделся Илис.

– Это потому, что Энжел – хитрый угорь, и когда воровал подсвечники никаких следов не оставил, – ответила Дара.

– Но вы уверены, что это сделал он, – сказала Селена. – Почему?

– Ну а кто бы еще решился на это? – пожала плечами Дара. – Вы разве не знаете, чей он жрец? Чтобы ловить рыбу, надо уметь ловить рыбу, а чтобы воровать, надо уметь воровать. Однако я его не осуждаю. Моя сестрица вполне заслужила это своим отношением к окружающим, а Энжел – смелый мальчик, который не боится, как другие, ей перечить. Ах, увы, не все на это способны, большинство предпочитают не спорить с ней.

– Но вы-то не из их числа, – заметила Селена.

– Ну а как вы хотели? У нас всего два года разницы, и, сложись все немного по-другому, это я была бы жрицей Расты, а не она. И уж, будьте уверены, у меня бы подсвечники не украли! Так что когда я вижу, что она говорит или делает глупость – я не делаю вид, что все в порядке.

– Давайте лучше поговорим о том, что случилось тем вечером, – сказала Селена.

– То, о чем мы говорили на совете, никого не касается, – быстро сказала Дара.

– Это мы понимаем, – кивнула вампирка. – Нас скорее интересует то, что происходило в гостиной перед советом.

– Тут я вам не сильно помогу, – сказала Дара. – Я долго провозилась с укладкой волос… Я, откровенно говоря, не любительница крутиться перед зеркалом, вы не подумайте. Да моей природной красоте и не нужна косметика, тем более что тут, как вы, наверное, заметили, очень влажно, любая косметика потечет. Прическа тоже страдает, а появиться в обществе со спутанной паклей вместо волос – уж лучше опоздать. Впрочем, я не опоздала, пришла минут за пять до начала совета.

– Все уже были в сборе?

– Почти. Филип пришел одновременно со мной… случайно, конечно. Мы на входе в храм встретились… а Мануэла – минутой позже. Вот уж кто возле зеркала крутиться любит! Оно и понятно – иначе как она будет на жизнь зарабатывать? Ну, вы меня понимаете…