Коротыш Сердитый - Колонисты

Мы ушли не прощаясь — Клыкарь остался там, возле костра. Нападать он не напал, но очевидно в его звериной душе остался негативный оттенок от встречи с орками. Ну что ж, поживем увидим. Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили его возле нашего лагеря, заходящего со стороны заката. Он появился из лесной чащи, держа в зубах Попрыгунчика. Зорька заметила его еще раньше нас — почувствовала знакомые биотоки. Я приподнялся на спальнике и с интересом посмотрел на зверя, Шорох храпел как ни в чем не бывало, даже не проснулся.

— Он все обдумал. — Повернувшись ко мне, сказала Зорька. Ее глаза по-ведьмачьи блеснули в свете костра. — И просит присоединиться к нашей стае.

— Что, вот так просто?

— Он сравнил нас с некими Общинниками. Сделал похожие выводы.

— Это еще кто?

— Лесные жители. Живут общинами. Горные Клыкари живут семьями обособленно, охотятся только на своей территории, к лесным испытывают некоторую неприязнь, потому что те не живут как предки. Что-то вроде этого. Он потерял всю семью из-за нас, но благодарен за спасение его жизни от разъяренного Буяна. Он понял, что мы легко могли его убить, но умеем прощать. Он хочет научиться, все равно территория его семьи для него потеряна.

— Короче, он хочет присоединиться и в качестве подарка притащил эту тушку?

— Да. — Кивнула моя половина.

— Ну так разделай ее и приготовь мясо. — Зевая, сказал я. — Разбудишь меня когда наступит моя очередь.

— Нахал. — Зорька махнула рукой и Клыкарь осторожно и мягко вошел в лагерь, чуть вздрогнув от всхрапнувшего во сне Шороха.

На окраине системы в области гиперпереходов возникло возмущение ткани пространства. Материя прогнулась, завернулась воронкой, по черноте пошли круги, словно от брошенного в воду камня, звезды в фокусе искривления отплясывали чудовищно безумную ламбаду, прыгая и скача туда-сюда. Наконец эта свистопляска закончилась и из образовавшейся дыры величаво и степенно показался огромный круглый звездолет. При ближайшем рассмотрении он напоминал плоский заглаженный восьмигранник с пирамидальными надстройками и возвышающемся в центре конструкции рубкой управления. По краям были видны светящиеся пленками силового поля ангары, многочисленные орудийные башенки с плазменными пушками и ракетными установками, радарами и антеннами всевозможных форм и размеров. Звездолет закончил выход из гиперпространства и замер, навострив все свои электронные уши, сканируя неизвестную систему.

Операторы в рубке управления, которых на такой большой корабль набралось больше сотни, щелкали кнопками, бубнили в микрофоны, передавая информацию экипажу и техническим службам, которые тут же начали проверку всех узлов и систем корабля — путешествие в гипере было долгим и механизмы судна вполне моли получить повреждения в результате износа. Особенно внимательно трудилась команда в криоотсеке — все же 55.000 колонистов, которые спали сном младенца, могли и не проснуться после перехода. Такие случаи уже бывали и не раз, хотя с того времени аппаратура совершенствовалась.

Капитан, позевывая — его разбудили за несколько часов до выхода из гиперпространства, когда он наконец-то решил чуток отдохнуть после долгой вахты, да и вообще засиделся за картами и документами, хотя по большому счету в гипере и делать-то было нечего, но этот деятель трудился вовсю — прошествовал к своему креслу, взобрался в него, уютно и привычно откинувшись на спинку и протянул руку за чашкой кофе, которую наполнил услужливый робот-стюард. Все же в гражданскую жизнь механические помощники еще вошли не полностью — военные до сих пор контролировали все производство роботов и не собирались делиться разработками даже с собственным народом. Что поделаешь, они все подозрительные маньяки. И хотя Конгломерат изредка закупал у Протектората военные разработки, до своих машин ему было еще далеко. Поэтому в скором времени Конгломерат полностью и перейдет под протекцию, мрачно подумал капитан, прихлебывая горячий напиток, все же мы не можем тягаться с Землей в их разработках. Операторы шумели, каждый на своем месте, создавая приятный рабочий гул, к которому капитан уже давно привык и если на корабле наступала тишина, как при переходе в гипере, то ему становилось по настоящему страшно. Как тогда, в скафандре, в забортной пустоте, когда только слышен шум тока крови в ушах и гулкое биение собственного сердца. Вот где настоящий страх — вся безысходность ситуации говорила об этом. Когда нет спасения и ты ждешь, что аварийный бот прилетит на твой маяк и сильные руки парней втащат твою почти окоченевшую тушку в шлюз. Капитан тогда успел проститься с жизнью, потому что ждать помощи пришлось почти сутки. Он выкрутил подачу кислорода на минимум, потерял сознание и очнулся уже в госпитале, хваля Бога, что ему так повезло. Прилети спасатели на несколько часов позже и все, пришлось бы им оставить окоченевший труп в космосе согласно традициям, а сам капитан уже наверняка держал бы путь в рай или ад. Но нет, на этот раз ему удалось обмануть смерть и вот сейчас он сидит в кресле корабля-колонизатора и это его последний рейс. Не крайний, летать он уже не собирался, а именно последний. Ему уже сто шестьдесят восемь, пора и осесть в новом для человечества мире, чем задыхаться в тех бетонных коробках на освоенной лет сто назад планете. Что ни говори, а подыхать в загазованном мире не хотелось, хотя среди планет Конгломерата наверняка найдется и та, из которой еще не успели высосать все соки и превратить в полностью аграрный мир, чтобы кормить орды расплодившегося человечества. В этом наши с Термитником расы очень похожи. Поэтому и приходится пошевеливаться, чтобы занять как можно больше жизненного пространства. Капитан пошевелился в кресле, поерзал, зыркнув на сидящую неподалеку оператора. Та поняла его взгляд по-своему, всмотрелась в экран монитора.

— Одну секунду, сэр! — произнесла девушка. — Полные данные сканирования пока не пришли, но предварительно можно сказать, что нам повезло.

— В каком смысле?

— Система имеет пять планет, две из которых находятся в поясе жизни. Одна очень большая, по размерам сопоставима с нашим Юпитером или даже чуть больше, вторая немного меньше, сойдет за Уран, полные данные будут позже, но пока можно предварительно сказать, что первая имеет твердую кору и атмосферу, вторая — планета-океан, еще с не поднявшейся сушей.

Капитан потер ладони.

— Вот свезло, так свезло. — Он вспомнил персонажа из одной старой хроники, еще из средних веков. — В системе чужих буев не обнаружено?

— Нет, сэр! — откликнулся другой оператор. — Эта система точно не посещалась представителями Термитника или Земноводными, хотя третья планета как будто для них приготовлена.