Коротыш Сердитый - Колонисты

Разумным было провести разведку, что я и предложил на совете. Естественно, моя половина не вмешивалась в разговор, просто изредка давая мне справку по тому или иному вопросу и помогая моей же памятью. Все же во время обряда меня здорово обрезали в этом плане и я стал уже забывать свою прошлую жизнь, полностью врастая в общество орков. На что нас и подрядили. Понятно, что никаких убийств — все же возможность заключить мирный договор еще оставалась. Мы же первые прибыли на эту планету. Хотя у людей может возникнуть соблазн уничтожить нас полностью, пока же они не дергаются, анализируя наше поведения и в любой момент ожидая подхода корабля с колонистами. Они же не знают, что мы тут застряли по воле древляниного папаши. Что интересно, нам и связь тоже отрубили, когда дочь решила все же посоветоваться с папой. А вот фиг — разговора не слышно, только гудки в трубке.

Мы вышли на поляну, которую я облюбовал для захвата. Быстроног остался с Шорохом — мог все испортить по своей наивности и незнанию. Все же Клыкарь оказался довольно сообразительным зверем и его интеллект быстро прогрессировал по сравнению с его собратьями. Он не пользовался орудиями, фыркал, когда Шорох предлагал ему вегетарианскую пищу и радостно поглощал жареное мясо, слизывая жир. Вредно, но Быстроногу нравилось. Шорох радовался как ребенок — в нем проснулся зоолог и он с помощью Клыкаря старался узнать все об этом зарождающемся примитивном разуме.

Они не знали огня, но могли общаться с помощью образов, которые передавали друг другу, помогая себе звуками, помогающими истечению мысли. Если Клыкарь где-то видел добычу, но не смог ее убить, он мог быстро вернуться в селение, «рассказать» сородичам, указывая точно место и уже группа охотников загоняла добычу. Землянки лесные Клыкари научились рыть сразу же после того, как им надоело мокнуть под дождем. Некоторые начали экспериментировать с сучьями и хворостом, увидев, что мы живем в комфортных домах, но пока сообразить ничего не получалось, и максимум, которого достиг их «ученый» это дырявый индейский вигвам. Хотя Шорох и тут отличился, показывая, что можно обтянуть типи шкурами. Клыкари важно закивали, но все же стоять на задних лапах, работая передними для них было сложно — сказывалось строение организма.

Я развел костерок, поставил варево на огонь, присел на пенек, оставшийся от упавшего дерева, которое валялось за моей спиной. Зорька пристроилась рядом и игриво провела пальчиком по моему плечу, опускаясь вниз по мускулистой руке, а потом поднявшись вверх, ступая пальцами как человек. Я повернул к ней голову.

— Чего это ты? — спросил напрямую.

— Наконец-то мы одни. — Сказала она и посмотрела мне в глаза. Ее зрачки расширились и в свете костра блеснули ведьмачьим задором. — Может быть нам уже стоит…? — она вопросительно посмотрела на меня, передавая свою мысль образами.

Я сглотнул — все-таки никогда не пойму женщин.

— Скоро сюда заявятся люди меня вязать, а у тебя шалости на уме. — Проворчал я.

— Ну и что? — промурлыкала она, куснув меня слегка за ухо. — Это так заводит.

— Вот что, заводная моя, — я приобнял ее за плечи, опуская руку вниз, — помешай-ка похлебку.

— Какой же ты твердолобый. — Зорька встала и подошла к котелку. — Скажи, ты меня боишься?

Я задумался. Мы предпочитали разговаривать вслух, чтобы хотя бы так ощущать себя живыми обычными орками, а не небожителями. Все же обряд сделал свое черное дело — отгородил нас от своих родных. Эта та цена, которую приходится платить.

— Ты знаешь ответ. — Произнес я.

— А сам ты можешь признаться себе?

— Я боюсь, что это может навредить тебе.

— Наша связь станет еще крепче, неужели ты никак не можешь этого понять? — спросила Зорька, приблизившись ко мне и сев на колени, раздвинув ноги. Ее руки провели по моему лицу. — Это же не просто единение организмов, это передача энергий, которые помогают обоим не только произвести зачатие, но и настроить тела в унисон. Не зря же шаманы всегда благословляют семейный союз.

— У нас боевая двойка и ты прекрасно знаешь, что растить детей нам никто не даст, тем более, что у нас их и не будет.

— А вот и нет. — Она хитро мне подмигнула. — Я разобралась, чего там понаделал Ведун. — Она постучала меня пальцем по лбу. — Вся проблема у тебя в голове.

— А у тебя?

— А у меня… — Она вздохнула. — В моем теле. — Она виновато посмотрела на меня. — Орган, отвечающий за плод, он отрезан от моих энергетических линий, которые я не могу восстановить. Резали по живому. И потом, роды убьют меня — я стала слишком слаба.

— Это ты-то слаба? — удивился я. — Горшка укладываешь на лопатки.

Зорька улыбнулась и провела по моей щеке ладонью.

— Если умру я, умрешь и ты и ты это знаешь.

— Да. — Сказал я и ударил кулаком по стволу дерева. — Пусть будет проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!

Зорька засмеялась и встала, резко посерьезнев.

— Они уже здесь, передвигаются быстро на летающих машинах.

— Я слышу их вой уже пару черт назад. — Я шлепнул ее по заду. — Давай, маскируйся, и не вмешивайся. Мы здесь затем, чтобы нас захватили, а не наоборот.

Десантники или кто они там ломились через лес словно лоси — шум стоял такой, что даже стая из Зубанов предпочла убраться — их напугал незнакомый запах стали и оружия. Людей я не видел, но четко ориентировался по звукам — похоже используют какой-то адаптивный камуфляж, который сливается с окружающей местностью. Зорька подсветила мне их фигуры — она легко читала биотоки людей, которые даже понятия не имели о такой возможности, залезла к ним в мозги, исчезнув из их поля зрения и они не замечали ее фигуры даже на приборах, которые исправно фиксировали присутствие двух особей. Девушка подошла к засевшему в кустах десантнику и наставила ему рога. Я внутренне усмехнулся, вертя в руках подобранный сучок. Ростом они не вышли — мне до груди будут и это в скафандрах. «Пора», — пришла мысль от Зорьки и я встал в полный рост, уставившись на главаря пятерки. Он что-то вякнул в микрофон, я увидел это по губам, как они шевелились, а потом они открыли стрельбу.

Все же просто так сдаваться я был не намерен — хотелось немного проверить вбитые четырьмя инструкторами навыки, да и броня у этих парней явно получше оркских доспехов будет. Когда они только поднимали оружие, я уже сорвался с места. Сердце главаря успело бухнуть один раз, а я уже был рядом, захватив его руку с оружием и вывернув, выбивая пистолет. Я думал, что сервоприводы или усилители недадут мне этого сделать, но силушка не подвела, а костюм натужно заскрипел. Я по простому двинул кулаком в стекло шлема, разбивая нос командиру. Шлем смялся от моего удара, а голова человека мотнулась в скафандре и я уже напугался, что убил его ненароком, но Зорька меня успокоила — он был просто без сознания, а некий прибор уже впрыскнул ему в кровь какую-то химию.