Екатерина Азарова - Дом наших снов

Лиз выглядела странно. Бледное лицо, учащенное дыхание, лихорадочно блестящие глаза. Я поправила сумку, растерянно посмотрела на Марсдена, испугавшись, что мы невольно отравили ее, но он поймал мой взгляд и еле заметно покачал головой. Припомнив ингредиенты зелья, я и сама немного успокоилась. В нем не было ничего ужасного, и раз блондин так уверен в себе, то мне следует лишь последовать его примеру.

— Лиз, — вкрадчиво начал Марсден, но она перебила его грубым:

— Зачем вы вернулись?

— Ты же просила показать тебе кольцо, — я демонстративно широко улыбнулась и протянула руку, сунув украшение на пальце чуть ли под нос моей «новой подруге».

— А я-то надеялась, что это шутка, — пробормотала она, посмотрев на нас со злостью.

— Почему? — блондин собственническим жестом притянул меня за талию, впрочем, я вовсе не возражала.

— Вам не судьба быть вместе, — нервно заявила Лиз.

— А вот с этого момента подробнее, — процедил Марсден, сильнее прижимая меня к себе.

На какой-то момент мне стало даже больно от такой хватки, но я не решилась даже пискнуть. Впрочем, блондин, видно почувствовав мое напряжение, чуть-чуть ослабил «объятия».

— Что непонятного? — в голосе Лиз появились истерические нотки. — Прошлое не может измениться, хоть ты из кожи выпрыгни. Рис Марсден не женился на Элене Веспар тогда, ты никогда не будешь вместе с ней сейчас, — она кивнула на меня. — История всегда развивается по спирали, поэтому, максимум, что вас ждет — бурный, но очень короткий роман. Никто из твоих предков не смог снять проклятие, не под силу это и тебе. Так что, все останется так же, как и прежде, а нам судьбой предначертано быть вместе…

Лиз замолчала, но прежде чем я успела задать ей хоть один вопрос, закатила глаза и рухнула бы на пол, но блондин успел подхватить ее.

— Мог бы и не делать этого, — зло заметила я, когда он отнес и положил ее на диван. — Валялась бы на коврике. Самое место…

Ухмылка стала мне ответом, а я продолжала сгорать от проснувшейся ревности. Даже понимая, что такое поведение в данном случае совершенно беспочвенно, в который раз удивляясь проснувшейся собственнице во мне, я старательно оттеснила Марсдена от дивана, а затем и вовсе попросила его найти и принести воды.

Блондин хмыкнул, но из комнаты вышел, а я уставилась на Лиз. Вот ведь стерва, а казалась такой милой… Отчаянно борясь с желанием сделать ей пакость, я рассматривала женщину и пыталась понять одно. Если, как она утверждает, история не может повториться, то какого черта она тянула к блондину руки? Да еще с такой уверенностью, словно Марсден ее собственность, и это вопрос решенный. Согласилась довольствоваться ролью любовницы, как Алиса, или претендует на большее? Но Марсден уверял, что не спал с ней, а его предок встретил Элену, когда уже состоял в отношениях с леди Харгарес. Так что никакой спирали не получалось. Лиз не оказывала блондину магических услуг, а до того, как напоила специальным чаем, Марсден от нее шарахался и явно не стремился к чему-то более близкому. Да и я вовсе не та Элена, в которую влюбился его прадед. И дело даже не в том, что я давно перестала быть невинной девой с розовыми очками на глазах, обеспечивала себя сама и никому не подчинялась. К магии я тоже никакого отношения не имела… Хотя в блондина влюбилась довольно быстро, но было ли это моими чувствами или следствием давно навеянных грез — окончательно неясно до сих пор.

А вот Марсден… Я задумалась. Он в какой-то степени повторял жизненный пусть своего прадеда. Если верить Каре, то в юности он был настоящим бунтарем и даже на какое-то время рвал отношения с семьей. А это его пристрастие к экстриму? Пока он его никак не проявлял, если не учитывать, с какой радостью блондин включился в расследование, немного вяло текущее по основному направлению, зато весьма насыщенное сексуально.

— Вода, — оповестил Марсден, вернувшись в комнату и протягивая мне бутылку.

Я взяла воду, на несколько секунд задумалась, затем решительно открутила крышку и полила Лиз сверху. Наблюдая, как расплывается косметика, стекая по щекам некрасивыми черными каплями, я злорадно ухмыльнулась, но тут же осеклась, вспомнив, в какой виде несколько раз щеголяла перед блондином сама.

Тем временем Лиз застонала и очнулась. Села на диване, уставившись на нас вопросительным взглядом.

— Рассказывай, — грубо посоветовал блондин.

Лиз насупилась, из чего я сделала вывод, что она прекрасно понимает, что за признания мы от нее ждем. Вопрос был в том, действует еще зелье или нет. Хотя, если она сейчас начнет увиливать, станет понятно — она пришла в себя. И уже будет неважно, посредством душа или обморока, второй раз она так не подставится.

— Я жду, — поторопил Лиз Марсден.

Она шмыгнула носом, растерянно провела руками по лицу, вытирая некрасивые потеки, а затем удивленно уставилась на свои руки, одежду, диван.

— Что это? — уточнила она.

— Вода, — я помахала полупустой бутылкой перед ее лицом.

— Ты потеряла сознание, когда мы пришли, — довольно мягко заметил блондин, садясь на диван рядом и улыбаясь. — Пришлось отнести тебя сюда и попытаться привести в чувство.

— Поливая меня водой?

— Был вариант с пощечинами, — задумчиво заметила я.

— Придется сушить обивку, — заметила Лиз, снова осматривая себя и диван.

— Феном, — услужливо подсказала я.

— Лиз, — встрял Марсден, взяв ее за руку и наградив меня многозначительным взглядом. — Что ты имела в виду, когда сказала: «Прошлое не может измениться»?

— А то ты не знаешь? — скривилась она, но руку не забрала, что вызвало у меня очередной приступ ревности. — Вспомни, мы говорили об этом несколько лет назад, и ты сам рассказал мне о проклятии, как и о найденной в подвале записке.

— Этого не было, — заметил блондин, но нахмурился.

— Было. Мы тогда сидели в баре, выпили несколько больше, чем надо, и ты стал откровенным. Как раз в тот день от тебя сбежали очередные рабочие, и ты начал подумывать вообще продать дом. Мы встретились в магазине, — напомнила она. — Пошли перекусить, потом завалились в бар.

Я кипела внутри от ревности и злости. Такие подробности Лиз знать никак не могла. И я была уверена, Марсден, хоть в некоторой степени и псих, но не стал бы распространяться о подобном направо и налево. Таким можно поделиться только с кем-то близким… Но со мной же он поделился. Хотя я не совсем подходящий пример потому, что сама в некоторой степени такая же сумасшедшая. Лиз особенно интересовалась историей семьи блондина, — вспомнила я. Это сейчас мы с ним решили, что она видела сны Алисы, а тогда и столь малой части интереса вполне могло хватить для откровений.

Я прикрыла глаза, чтобы не смотреть на идиллию на диване, внутренне застонала, неожиданно поняв, что Рис вполне мог переспать с Лиз, а потом соврал мне, чтобы выглядеть положительным-преположительным в моих глазах. И это укладывалось в ту схему: сначала Рис крутил с Алисой, потом встретил Элену. Черт. Ревность — крайне неприятная штука. Никогда в жизни я не чувствовала, чтобы душа чуть ли не чернела на глазах.