Алена Медведева - Школа обольщения

— Что, и посуду помыть на ночь глядя? — Язвительный ответ вырвался прежде, чем я успела хоть чуть подумать (обида все еще не забылась). Упершись кулаком в плечо Тора, попыталась отстраниться, встать на ноги.

— Особенно — на ночь глядя, — двусмысленно протянул он, не поддавшись на провокацию. И осторожно позволил мне встать на виднеющийся из-под снега камень. Наклонившись, заглянул в глаза пытливым и очень настойчивым взглядом.

Сердце словно резко кто-то сжал, дышать стало тяжело, в висках застучало. И такая обида поднялась в душе! Я с самого первого момента нашей встречи так старалась, старалась стать для него лучшей… Парила от счастья. А что получила в ответ?

Предатель!

Он не только нас, людей, предал, он и своих собратьев не щадит, вынуждая раз за разом вступать в схватку. И пару свою не пощадил. Меня он предал, едва встретив!

Нет у меня доверия к этому оборотню.

И тут ярким контрастом в памяти вспыхнуло воспоминание о Елене и Маре. Наставница, друг! Пусть я не вспомнила ее при встрече в той таверне, но даже тогда почувствовала к ней симпатию. Иначе и быть не могло: за годы моего обучения мы очень сдружились с единственной старой девой и по совместительству библиотекарем Школы обольщения.

— Как же это несправедливо! — в сердцах топнула ногой и едва не поскользнулась. — Почему меня выбрал именно ты?

Почему мне не достался кто-то вроде Мара?

Искренняя любовь и забота этого мужчины-фанрака о Елене вызывали у меня чувство зависти. Пусть и по-доброму, но я завидовала искренности их общения друг с другом.

— Что?! — содрогнулся Тор, приведя мои мысли в смятение.

— Мар, — сообразив, что пробормотала последнюю фразу вслух, устало пояснила я, — он потрясающий. О таком мужчине можно только мечтать.

Такой не предаст, я чувствовала это инстинктивно, тогда как в Торе меня постоянно что-то настораживало.

— Он тебе понравился? — Оборотень разъярился.

— Да.

В самом деле, Мар очень помог мне, и — что самое важное — его любовь к Елене была очевидной, а забота — искренней. Впрочем, себя бесполезно обманывать — упоминание имени заклинателя было вызвано скорее подсознательным желанием спровоцировать вера. Отнюдь не мое восхищение его недругом подтолкнуло меня к этому замечанию.

Прикажет выбросить Мара из головы? Пообещает убить? Я замерла в ожидании.

Тор… смолчал.

Только резко отвернулся, скрывая выражение глаз, и какое-то время стоял ко мне спиной. Такая сдержанность поразила, не этого я ожидала от предателя.

Его поведение неожиданно уязвило, отозвавшись болью в груди: мог бы довершить мое разочарование, позволив вырвать из сердца малейшее сожаление о нашем прошлом. Как следствие, тут же с губ сорвалась следующая колкость.

— Кстати, поздравляю! Я слышала, ты занял место дяди и стал главой клана. Полагаю, теперь ты счастлив, с твоей-то жаждой власти!

— Что бы ты ни думала на этот счет, — ответ застывшего с напряженно выпрямленной спиной Тора прозвучал сухо, — я точно не счастлив. И клан тут ни при чем.

Патетично вздохнула, проигнорировав прямой намек на наше расставание, и напомнила о другом:

— Конечно, тебе достался меньший приз! Если бы удалось выпить души из моих родных и запустить «апокалипсис от Пришедших», реализуя ваш с Никосом чудный план, а из меня с помощью заговоренного браслета смастерить послушного болванчика, кем бы ты стал? Темным Властелином? Или его правой рукой? А может быть, сторожевой дворняжкой? Псом на побегушках?

Вся злость и обида, что снедали меня этот месяц изнутри, вырвались наружу яростным воплем. Рассудком тут и не пахло, верх взяли эмоции.

Торгфрид судорожно дернулся: сейчас я била наверняка, задевая его самолюбие, провоцируя. Но оборотень молчал. Молчал и не двигался. Единственное, что он себе позволил, — дышал все тяжелее и медленнее.

Я же перегорела — вспышки агрессии, которая окончательно уверила бы меня в его никчемности, не последовало. А измываться над тем, кто превосходит тебя в выдержке, — нелепо.

— Лина, — к моему сильному удивлению, Тор заговорил, — у тебя мало времени. Никос скоро вернется.

Мгновенно устыдилась, осознав, что, поддавшись неразумным чувствам, забыла об основной цели.

— Ты так любезен, предатель, — холодно отчеканила в ответ, раздумывая, как вернуться назад в пещеры, — что у меня невольно появляются мысли о ловушке. Уж не заговариваешь ли ты мне зубы в ожидании кровососа, которому служишь?

Поразительно, но страха не было. Никогда и ни одному оборотню я не отважилась бы сказать ничего подобного, понимая, что заплатить придется жизнью. Но Тора — не боялась. И это навело на неожиданную мысль.

— Так ты действительно не можешь жить без меня? Верно? — Сама в шоке застыла на месте, только сейчас в полной мере осознав всю важность полученных во время учебы знаний.

Торгфрид обернулся. Очень спокойно и серьезно посмотрел прямо мне в глаза. Не выдержав, в смущении отвела взгляд: не этому нас учили, нет.

— Ты же вознамерилась проверить, вот и узнаешь, — сухо бросил он и запрокинул лицо вверх, к вершинам гор.

— А вот я могу! Могу и буду! Потому что не прощу предательства и не забуду. Никогда! — Боль жгла сердце. Боль разочарования в нем. В себе. Оттого и кричала сейчас, больше пытаясь убедить саму себя, нежели вера. — Встречу другого и буду с ним счастлива. Полюблю его.

Тор слушал молча, не отрывая взгляда от голубого неба.

— Отличный план, ведьма. — Вот сейчас что-то проявилось в его голосе. Прорвалось наружу из-под ледяной брони самообладания. Злость? Упрямство? Резко мотнув головой, вер впился взглядом в мое лицо. — Только запомни: когда-нибудь ты захочешь детей. Я дождусь!

Охнула, сраженная жаром и твердостью его взгляда, и, инстинктивно подавшись назад, упала в снег.

Дети… Это прозвучало как приговор.

— Не мечтай продлить свой род, предатель!

Не так ловко, как Тор, но достаточно быстро встала на ноги. С чувством странного облегчения повернулась к нему спиной и… куда медленнее побрела вдоль края скалы, выискивая вход в лабиринт подземелья.

Облегчение. Странно, что я испытывала именно его, хотя, с другой стороны, все вполне объяснимо: мы наконец-то высказали друг другу все. Я сказала то, что хотела!

— Лина! — Прошла не больше десятка метров, как неслышно подобравшийся оборотень подхватил на руки. И усадил себе на плечи. — Пусть будет так. Сейчас же запомни: при любой угрозе ссылайся на меня. И исчезни до появления Никоса.

Это и есть мой план.

— Почему он отсутствует? У нас думают, что вы активно готовитесь к нападению. А вы словно затаились тут. Так осторожны…

Выплеснув на него всю ненависть, успокоилась. Теперь бурные эмоции сменила деловая собранность и понимание — надо разузнать побольше, сколько смогу. Пусть даже и от Торгфрида.