Дмитрий Чернояр - Ролевик: Кицурэ. Сталкер (СИ)

- А ключей у тебя нет, так?

- Верно. Даже не предполагаю, где их можно искать.

Ладно. Лучше уж синица в руке, чем дятел в жо... хм, в небе, короче. Нет ключа - нет экзоголема. И кхал с ними, мы сами с усами и ломом подпоясаны.

Пока я общался с искином, ко входу подоспела и Кейт. Верхом на чугунаторе она выглядела просто великолепно: настоящая амазонка постапокалипсиса, только копья или лука не хватает. Впрочем, учитывая так полюбившийся ей модифицированный револьвер - это не критично.

- Аллана, знакомься, это моя супруга, Кейтерра. Кейт - это искин комплекса Объект 261 Аллана. Вон то кошмарненькое по мнению некоторых чудо - Чук. Спутник и защитник.

- Приятно познакомиться, Кейтерра, - искин таки соизволила материализоваться в виде привычной уже сферы.

Кицунэ, не дрогнув ни единым мускулом, спокойненько спешилась и встала рядом со мной.

- Здравствуйте, Аллана, - вежливо кивнула девушка, внешне не проявляя ни малейшего признака любопытства. Зато эхо эмоций, докатившихся до меня, было сродни водовороту - чудовищному, многосоставному. Я невольно поёжился - если это - лишь эхо, то что же за буря в данный момент творится в душе Кейт?

Я приобнял девушку за талию, стараясь вселить уверенность в себе, и смело шагнул вперёд, в ярко освещённый проём подъёмника.

Этот Стабилизатор никоим образом не напоминал предыдущий. Не было лиан силовых проводов и охлаждения, не было сверхсжатых стен, так потрясших у Феди. Спираль, правда, была. Многогранная, с наростами в виде шишек и кристаллических друз, с многоугольной "пальмой" наверху, образованной острыми языками закрученного материала Стабилизатора.

Слева от входа стояли ящики управляющей аппаратуры.

Стабилизатор да комп, вот и всё богатство глубоко запрятанной рукотворной пещеры. К счастью, костей здесь не нашлось. Или никто не погиб тут, или кто-то выжил и сам сделал всю работу.

Я подошёл к панели компьютера, и задумчиво посмотрел на абсолютно ровную поверхность. Никаких ассоциаций. Кинул Кадайя?

Резкая вспышка между глаз, у переносицы, разрядом ушедшая в затылок, а оттуда - вниз, вдоль позвоночника, - спазмами пробивая тело, заставляя упасть и буквально вжаться в такую приятно холодную поверхность панели под давлением сошедших с ума чувств - и в сознании распустился скромный бутон знания .

Я тряхнул головой, отходя от сенсорного шока. Всё-таки у леди Антакары с передачей информации дела обстоят куда как лучше. Глянул на панель. Тёмно-красные кляксы там, куда я приземлился мордой лица. Провёл по сырым дорожкам под глазами - просто слёзы, без крови. Уже догадываясь, коснулся ямки под носом. Красная капля медленно растеклась по пальцу.

Движение воздуха за спиной, узкая ладошка ложится на плечо, сквозь тонкую ткань майки ощущаю её успокаивающую прохладу. Лёгкими касаниями Кейт пробегается по спине, и напряжение проходит, сбившееся дыхание восстанавливается. Едва уловимая щекотка в носу - лопнувшие сосуды регенерируют. Сейчас главное - дышать ртом, иначе чихать буду до самого утра.

Проморгавшись, вновь сосредоточился на панели управления. Филькина грамота чистого листа (сиречь, ровной пустой поверхности) разом перестала быть таковой. Зрение самостоятельно подстроилось под видение Сути в каком-то непривычном спектре, и на панели мгновенно зажглись десятки светлячков сенсоров.

Положить хитро растопыренную в лучших традициях "Стар Трека" ладонь на соответствующий контур. Щекотно: тысячи тончайших энергетических нитей ощупывают кожу, скользят между папиллярными линиями, ныряют в мельчайшие складки кожи и взбираются на её уплотнения. Вокруг сложенных вместе среднего и указательного пальцев вырастает полупрозрачный кокон, тонкие нематериальные иглы мгновенно впиваются в плоть, и тут же растворяются, отправив куда-то вглубь аппаратуры пару капель моей крови. Боли нет, равно как и следов прокола.

Усмехаюсь про себя: кажется, филиппинские хилеры, умеющие раздвигать плоть и не оставлять шрамов, всё же не такой уж и бред.

Долгая пара секунд, словно размазанная во что-то, очень близкое к вечности, когда буквально загривком чувствуешь себя под прицелом чего-то чертовски опасного и невидимого.

Но аппаратура, видимо, принимает кровь и скан ладони, и ощущение муравья в перекрестье визира ощутимо разумной МБР проходит.

Рядом вижу свежепоявившийся контур: круг, разделённый на четыре части, как традиционная пицца. Новое знание говорит, что это сенсор аварийного отключения системы стабилизации пространственной метрики. Натужное оранжевое свечение датчиков контроля: комплекс работает внештатно, но самостоятельно отключиться не в силах.

Хлопаю свободной ладонью по сенсору отключения, крайне болезненный разряд проскакивает от пальцев до копчика, попутно вывернув мозг наизнанку. Мысли путаются, расползаются, тело трясёт, спазмы корёжат мышцы, но держусь - из последних сил, а когда сил не остаётся, наваливаюсь всем телом на пульт, фиксируя своим небогатым весом руки.

Краешком сознания, ещё остающимся вопреки мукам здравым, отмечаю, что кицунэ молодец - не вмешивается, как бы ей ни хотелось сдёрнуть меня с управляющей панели.

Сглазил. Сознание захлестнула волна боли, сбив всю концентрацию, погасив свет разума, загнав в сумеречное состояние грогги, когда всё плывёт, и не понимаешь, где право, а где лево, где верх, а где низ, где руки, а где ноги, когда глаза видят запах, а нос вдыхает и выдыхает цвета, и по языку катаются странные визуальные образы. И над всем этим издевательски звучат, реверберируя и расползаясь хором, заевшие строчки почти забытой песни...

Не кончается пытка

И карлик трясёт головой...

Сознание вернулось рывком.

Насквозь промокшая одежда липла к телу, капли густого пота катились по коже, расползались по панели управления ленивыми деформированными дорожками разлитого глицерина.

Боли не было.

Скосив глаза, отметил, что оранжевость стала бледнее.

С тяжёлым вздохом я кое-как отлип от холодного материала и сполз на пол.

Кейт сидела, прислонившись спиной к блоку кицурского компьютера и, обняв колени, беззвучно плакала: мелкие подрагивания плечей и тёмное неровное пятнышко влаги на полу отчётливо говорили об этом.

С трудом содрав с себя майку, смахнул ей самые крупные капли пота и отбросил в сторону. Осторожно приобнял кицунэ, стараясь не касаться обнажённой кожи холодными руками.

- Тише, тише, прелесть желтоглазая. Всё уже позади.

А голос у меня хриплый, каркающий. Глотка сухая и язык ворочается с трудом, словно камней в рот набрал. Отстегнул фляжку и надолго присосался к ней. Кажется, даже дышать забыл - настолько вкусной внезапно оказалась вода.