Пол Кемп - Порождение Тени

Он шагнул сквозь тени в своё святилище, на луг снаружи, во тьму ночи. С ясного, безлунного неба светили звёзды.

— Где ты, Магз? — обеспокоенно спросил он.

Кейл не знал, что делать дальше. Точнее, всё-таки знал, но не хотел этого. Он обыскал весь Тезиир и Звёздный Покров, но не нашёл ничего, кроме того, что сказал ему Гратан. С каждой минувшей ночью он чувствовал себя так, будто предаёт Магадона, не обращаясь за помощью к Маску. И всё же Кейлу казалось, что обратиться к Маску — значит предать память о Джаке, или, ещё хуже, предать самого себя.

Приближалась полночь, а вместе с ней — и искушение. Он мог вознести мольбы Маску, попросить о заклинании прорицания, и с его помощью отыскать Магадона. Простая молитва, произнесённая всего лишь раз.

Он посмотрел на свои ладони, на усики тени, что струились с пальцев. Он боролся с соблазном. Магадон не хотел бы, чтобы Эревис так поступал.

Кейл прошептал адресованое Маску ругательство и опустился в своё любимое кресло под вязом, окружённый ночью, один на один с темнотой. Трещали сверчки. Кричал козодой. Слабый ветерок колыхал ветви.

Он достал трубку Джака, которую вот уже больше года курил каждую полночь, трубку, с помощью которой отрекался от Маска, и принялся разглядывать её.

Впервые за всё это время он отложил её, не закурив.

Настала полночь, и Кейл снова проклял Маска, но не смог заставить себя закурить трубку. Он чувствовал зов своего бога. Он сопротивлялся, но недолго.

Кейл не мог позволить Магадону пострадать из-за своего упрямства. Он собрал окружающую тьму и дрожащими руками осторожно слепил из неё маску тени, надев её на лицо. Тени прилипли к коже.

Эревис потянулся к своему божеству и стал молиться. Молиться о единственном заклинании, о магии, которая поможет ему найти Магадона.

Маск отозвался немедленно, и Кейл не мог отрицать, что почувствовал прилив энергии, связавшись со своим богом. Он почувствовал вспышку в сознании, когда там возникла сила, требуемая для создания нужного заклятья. Маск пытался дать ему больше силы, чтобы полностью вернуть себе Кейла, но Кейл оборвал связь, несмотря на то, что она успокаивала шейда. Он не хотел от повелителя тени ничего сверх необходимого.

С колотящимся сердцем и тяжёлым дыханием Кейл провёл рукой по воздуху, собирая мрак в тёмный прямоугольник, повисший прямо перед ним. Подготовившись, он произнёс слова заклятья, что дал ему Маск. Когда магия подействовала, Кейл нарисовал в сознании образ Магадона и вслух произнёс его имя. Магия отправилась на поиски его друга.

На поверхности линзы появились вихри из точек. Кейл подпитал заклятье своей волей и снова сказал вслух имя Магадона.

Линза осталась тёмной. Эревис попытался снова, но заклинание не показало ничего. Он отдал магии всю свою силу, но не добился никакого эффекта.

Разочарованный и обеспокоенный, Кейл позволил волшебству рассеяться. Где бы ни был Магадон, магия прорицания Эревиса не могла его достичь. Сейчас Кейл больше ничего не мог сделать. Он снял с лица маску и заставил её исчезнуть.

— Между нами ничего не изменилось, — сказал он Маску, но услышал ложь в собственном голосе. Нечто изменилось. Кейл открыл дверь, которую запер год назад, и ему понравилось то, что было по ту сторону. Будет непросто закрыть её снова.

Следующие несколько часов он сидел под деревом и смотрел на небо, пытаясь решить, что будет делать дальше. Он смотрел, как загораются и гаснут звёзды. Прошло несколько часов, а он так и не принял никакого решения.

До рассвета оставалось всего несколько часов, когда уши защекотало, а затем чувство усилилось, превратившись в гул. В нём проснулась надежда, и Кейл подскочил на ноги.

Магадон? Магз?

Гул усилился, но Кейл не испытал ощущения устанавливающейся ментальной связи. Вместо этого он понял, что этот эффект — результат действия обычного заклинания. Надежда обернулась тревогой, и в мозгу вспыхнули имена нескольких врагов, которых он когда-то оставил в живых. Из пор на коже сочилась тьма, пытаясь защитить хозяина. Он потянулся к Клинку Пряжи, но понял, что оставил оружие с ножнами в доме. Эревис выругался.

Гул стал громче, но медленнее. Он разобрал в этом звуке чей-то торопливо бубнящий голос, чьё-то послание. Голос продолжал замедляться, пока не достиг нормальной скорости. Когда Кейл услышал его, у него перехватило дыхание. Этого голоса он не слышал уже давно.

Связаться с тобой обычными средствами не вышло, говорил Тамлин Ускеврен, сын его бывшего хозяина. Мне нужна помощь. Если ты всё ещё любишь мою сестру, мать, память моего отца, немедленно возвращайся в Штормовой Предел .

Кейл так удивился, услышав голос Тамлина, что его мысли заметались в голове, как бешенные пчёлы. Сотни вопросов, сотни воспоминаний возникли в сознании: о Тази, Шамуре, Тамалоне, о Штормовом Пределе. Поток эмоций хлынул сквозь него, чувство, которое он испытывал, разыскивая Магадона на Драконьем побережье. Он узнал это чувство: всё было правильно .

Он начал отвечать на заклинание, чтобы попросить время на размышление, но понял, что магия была односторонней и не предусматривала возможность ответа. Тамлин мог использовать её и десятидневку назад. Заклинание могло искать Эревиса несколько дней. Какой бы кризис не заставил Тамлина разыскивать его, проблема могла уже обостриться или разрешиться.

В одну и ту же ночь ему пришлось столкнуться со своим богом и своим прошлым. В мозгу пульсировали слова Сефриса Двендона. «Два и два будет четыре».

Он посмотрел на дом, где спала Варра, и испытал приступ вины. Эревис выругал себя за то, что привёл её сюда. Хотя словами он никогда не обманывал девушку, Кейл знал, что его поступки произвели на неё ложное впечатление. Она решила, что Эревис останется с ней в этом доме. Но он понимал, что не может. Он не принадлежал этому дому в лесу. Он должен был помогать своим друзьям, своей семье.

Кейл задумался над смыслом послания. Тамлин, наверное, в отчаянии, если попытался связаться с ним. Они частенько спорили, и поводом чаще всего становился распутный образ жизни юноши. И хотя Эревис видел, что в последние месяцы перед его уходом Тамлин стал меняться к лучшему, их отношения никогда не были тёплыми.

Эревис посмотрел на небо и задумался, каково будет увидеть Ускевренов снова. И понял, что уже сделал выбор. Сейчас он больше не мог предпринять ничего, чтобы разыскать Магадона, да и Магадон бы сказал ему отправиться на помощь семье. Так он и поступит. И уладив дела с Ускевренами, вернется к поискам Магадона.

Он оглянулся на дом и в открытом окне увидел Варру. От вида девушки у него застучало сердце. Она скрылась в доме, и вскоре внутри замерцал свет. Варра снова появилась с небольшой лампой в руках. На ней была только ночная рубашка, а тёмные волосы развевал ветер. Это пробудило в Кейле жуткие воспоминания о призраках, что он, Джак и Магадон видели на плане Тени, проходя сквозь руины Элгрин Фау — Искателей Солнца.