Фабрис Колен - КОЛЕН Ф. По вашему желанию. Возмездие

Остальное утонуло в душераздирающих рыданиях.

— Не надо никаких вопросов, — попросил я.

В данной партии мне выпало стать чемпионом по даче советов.

— Как… чих… всегда… чих… вам… чих… доверяю… чих… мсье Мун.

— Отлично, — согласился я, повесил свое пальто на вешалку и вернулся к Пруди. Так как держаться ей было нечем, голова упала набок. Не очень-то просто жить в таком состоянии.

— Мы… э-э-э… сделаем все возможное, чтобы найти ваше… тело, Пруди. Где… где вы расположитесь на эту ночь?

— В своей кровати, — ответила она совсем тихим голосом.

— Великолепно.

С превеликими предосторожностями я поднял голову и отнес ее в комнату Пруди, деликатно уложил ее на подушку, а потом поцеловал в лоб.

— Спокойной ночи.

Пожелание «приятных снов» показалось мне каким-то неуместным в данной ситуации. Я закрыл за собой дверь и с облегчением вздохнул. А потом вернулся в гостиную, где меня ждал Грифиус.

Гораций Плум поднялся наверх укладываться спать.

Мне наконец удалось налить себе огромную порцию бренди, удобно устроиться на диване и закинуть ногу на ногу. Мои глаза закрывались сами собой.

— Ну, теперь рассказывай.

Дракон начал свою историю, а я слушал ее со всем вниманием, на которое был еще способен. Хорошая новость: смерть нашла способ, как покинуть это тело. Плохая новость, уже известная мне: ее сестры оставались в плену у барона Мордайкена. Это почти поражение… Скажем так, сейчас обе сестры находятся в котле. Они являются пленницами, и никто не знает, что с ними случится, если они слишком долго останутся там.

Смерть объяснила мне разницу между простой звездной жидкостью и концентрированным эликсиром Дьявола — это та гадость, которая была налита в котел. Та жидкость, которую они собирались нагревать. Чрезвычайно опасный яд.

— Знаешь, что приобретает существо, когда начинает кваситься в концентрированном эликсире? — спросил меня Грифиус.

Не совсем понятно, к чему он клонит.

— Нет, — признался я. — И что же оно приобретает?

— Истину.

— Истину?

— Именно.

— И что тогда?

— Что тогда? — вздохнула Смерть. — Кто знает, какой эффект произведет Истина на Трех Матерей?

Я ничего не ответил. Именно ради этой жидкости Мордайкен сначала заключил Трех Матерей в физические тела — то был единственный способ иметь их всех трех одновременно под рукой. Котел с эликсиром представлял уже второй этап плана.

— Это будет пытка, — продолжала Смерть. — И этим он хочет чего-то добиться.

— Чего именно?

Дракон, как это часто с ним бывало, расправил крылья.

— Это только один барон знает.

Мой стакан с бренди уже давно опустел и стоял на паркете. Закинув руки за голову, я почувствовал, что тоже перехожу ко второму этапу.

— Что касается этого Дьявола, есть ли способ его найти? Попробовать с ним договориться?

Грифиус покачал головой.

— Я чувствую его присутствие, — сказал он. — Он где-то в самом центре города и на данный момент на свободе. Мне интересно, каким образом это произошло.

Закрыв глаза и развалившись на диване, я попробовал представить себе Дьявола. Бичующее создание с рогами и раздвоенным хвостом, царствующее среди заполненного лавой ада. Каким образом он собирается нагадить?

— Меняю жизнь на хороший кусок жареной свинины, — сказал я.

Дракон только махнул хвостом.

Мы еще какое-то время обсуждали Дьявола: что из себя представляет этот тип и что он может запросить в обмен на свободу Трем Матерям. У Смерти был свой план, но она не больно-то захотела им со мной поделиться. Ситуация зашла в тупик.

Пойти и привести сюда двух других сестер? Но как это сделать?

На данный момент мы представляем из себя довольно посредственную команду: голова гномессы, ручной дракон, спящий огр и полный неудачник.

Я задался вопросом, что Мордайкен может сделать с Ориелем и Глоиным теперь, после того, как тех покинули обитавшие в них существа. По крайней мере, понятно, что убивать моих приятелей барон не станет, поскольку Смерть находится у меня в руках.

И это уже утешало.

Мы обсуждали создавшуюся ситуацию до самого рассвета. Постепенно на горизонте появилось бледное сияние. Ночь начала отступление. Я даже не заметил, как уснул, прекрасно зная, что Грифиус еще продолжает говорить.

Усадьба Мордайкена.

Все огни зажжены.

Вауган Ориель и Глоин Мак-Коугх тщательно связаны, отнесены в их апартаменты и закрыты на два оборота. Барон еще так и не решил, что же ему делать с этой парочкой.

На чердаке котел по-прежнему оставался на своем месте. Мать Природа и Мать Магия без остановки обсуждали свое положение, но под действием эликсира их силы с каждой минутой ослабевали, поэтому бороться не получалось. Никто не знал, как именно действует изготовленный Дьяволом яд. Определенным было только одно: скоро они это действие почувствуют, вопрос лишь в нескольких часах. Ну, может быть, в одном дне.

Под котлом так и продолжала сиять, отбрасывая зловещие отблески, пентаграмма. Противодействие магии. Она работала великолепно. По крайней мере, молодой Вауган Ориель даже и не подумал воспользоваться своими магическими способностями. А может быть, в данном случае ему просто помешали связанные за спиной руки. Да и как может работать какая-либо формула, мучился барон, если вокруг исчезла вся магия? Такое положение, когда ничем невозможно управлять, очень раздражало Мордайкена. События, казалось, выскользнули из рук и, похоже, очень хорошо обходились без постороннего вмешательства. И вот уже несколько дней странное ощущение, что он является всего лишь наблюдателем, не давало ему покоя. Танцем заправлял Дьявол. Команды отдавал Дьявол. А ничего не понимающему барону оставалось только слушаться и подчиняться.

— Все началось очень хорошо, — рассуждал Мордайкен, когда ворота усадьбы открылись, словно створки западни, пропуская фиакр, который бодро тянули четыре волосатых скелета. — Все началось действительно очень хорошо.

Экипаж рысью направился в сторону дворца на Броад-ин-Гхам. Подпрыгивая, как вульгарный мешок с картошкой, барон хватался за все, что попадало под руку. Прилипнув к своему кожаному сиденью, он в какой-то момент подумал было обругать своего проклятого кучера по имени Кошкарев, но вовремя вспомнил, что это один из немногих живых мертвецов, сохранивших ему верность.

Фиакр несся с огромной скоростью, из-под ног у скелетов летел снег, но, несмотря на издаваемый ими грохот, мимо проплывал застывший в своем сне город.

Где-то вдали колокола пробили три часа.

Мордайкен задумался о том, в каком расположении духа он найдет королеву. Их последняя встреча, казалось, тянулась вечность. Королева как-то неубедительно высказала удовлетворение по поводу того реального прогресса, которого достиг ее слуга. Но она должна умерить свои притязания.