Александр Мазин - Волки Одина

На руке у нее самой красовалась… крыса. Белая. Но с такими зубищами, что впору поискать среди ее предков уссурийского тигра.

– Садись к нам, Александр! Мальчики, подвиньтесь!

«Мальчики», два короткостриженных парня с физиономиями нехороших ковбоев из вестерна, поглядели на Санька не слишком дружелюбно, но подвинулись, освободив на лавке ровно столько места, чтобы пристроиться на краешке. Одному.

– Мы, пожалуй, сами, – Алёна смерила девушку-сталкера столь же недружелюбным взглядом. – А то здесь как-то… попахивает.

– Не любишь мертвяков, фехта? – с наглой ухмылкой осведомился один из «ковбоев».

– Какая я тебе фехта, жареное мясо, – с такой же ленцой в голосе парировала Алёна.

– Кто кого отжарит – это еще вопрос.

– Не-е-е, не вопрос! – подхватил второй «ковбой». – Чур, я первый!

– А тебе, мертвяк…

– Я тут человек новый… в смысле игрок, – Санёк решил, что самое время вмешаться. – И будет неплохо, если кто-то мне объяснит кое-какие термины. Будет обидно кому-то схлопотать по лицу, даже не зная за что.

Ковбои враз переключились на него.

– По лицу – звучит увлекательно! – выдал обладатель черной татушки-вепря по имени Кирилл.

– Лично я, – подхватил второй, Костя Ёрш, с такой же крысой, как у Любы, но не белой, а синей, – очень люблю, когда – по лицу. Боеприпас экономится.

– Вы, оба, оторвали жопы от дерева и принесли еще одну скамейку, – нежным голосом произнесла Люба. – Для наших друзей.

– Почему это? – огрызнулся Костя Ёрш. Но «жопу оторвал».

– Я попросила. Мало?

– Каждое твое слово, Любовь наша, реальный артефакт!

– Садись, Саня, – почти нежно проговорила Люба. – И ты, хоба, присаживайся. Сюда, – она похлопала по скамье, покинутой «ковбоями». – Без обид. Мальчики себе новую принесут.

Серёгу рыжая красавица проигнорировала, но он обошелся без приглашения.

А «мальчики» действительно принесли новую скамью. Бухнули с другой стороны.

И сразу рядом возникла официантка.

– Что будем кушать?

– Мясо, – сказал Санёк. – Жареное.

– «Фехт» – это ты, – пояснила Люба. – Те, которые на мечах, луках дерутся. Фьорды, Мидгард, Гардарика, Бургундия… Фехтовальщики. А мы – мертвяки, с Умирающей Земли, как ты, наверное, догадался. А подружка твоя резкая – из технов…

– А может, я сама за себя скажу? – попыталась перебить рыжую Белую Алёна, но та продолжала, будто не заметив: – …Из технов. Их еще людоедами зовут некоторые. Но мы – не будем, потому что это обидно. А мы люди культурные.

– Ага, – подтвердил Костя. – Любушка наша там, в миру, кандидат философских наук. И лучший переговорщик нашей банды!

– Льстец! – сказала девушка. Но Санёк видел, что ей приятно.

– Слышь, химера, а как ты насчет – в бубен? – поинтересовался Костя Ёрш.

– Дать или получить? – уточнил Санёк.

– А это как получится. Видишь тех кучерявых за столиком снаружи? Кажись, тот, что справа, мне месяц назад руку сломал!

Санёк поглядел. Тройка абсолютно лысых парней с какими-то стальными нашлепками на гладких бошках.

– Руку тебе сломал контролер, – возразила Люба. – За то, что ты вышибалу из борделя укусил.

Серёга хихикнул. Но тут же стушевался под грозным взглядом игрока.

– Это тогда он контролером был, а сейчас нормально, людоед, и всё. Точно он, я его запомнил!

– Уверен? – спросила Люба. – Ты ж три коктейля с пыльцой скушал. А у тебя и с двух мозг выносит.

– Ну-у-у… Тебя там вообще не было!

– Еще не хватало! – фыркнула Люба. – Я пока что девушка привлекательная, – и подмигнула Саньку, вызвав свирепую гримаску Алёны.

– Он это, больше некому! – заявил Костя Ёрш. И Саньку: – Ну чё, фехт, отпочкуем людоедов?

– Здесь же вроде нельзя, – пробормотал Санёк, вспомнив предупреждения контролера во время прошлого, еще новичком, посещения Свободной территории. – Здесь же как бы отдыхать положено. Типа праздновать…

– А что за праздник без драки? – ухмыльнулся Костя. – Ну, если зассал, так и скажи! – и покосился на Любу.

«Ревнует, – подумал Санёк. – Унизить меня решил».

– Ты мне место на скамейке грел, – Санёк усмехнулся. – Так что я перед тобой в долгу, Костик. Пошли!

Татушка «крыса» на руке Ерша переменилась. В неприятную сторону.

– Захочешь еще разок назвать меня Костиком, предварительно к дантисту запишись, – проворчал игрок. Но тоже поднялся.

Встал и Кирилл.

– А ты куда? Ну-ка на место сел! – Люба довольно грубо удержала Серёгу, вознамерившегося присоединиться к троице.

– Но…

– Сел на жопу, новичок! – В голосе девушки звякнул металл.

– Она права, – присоединилась к сопернице Алёна. – Ты у нас – существо бесправное и бесполезное. Хотя бы безмозглым не будь. – И Любе: – Уверена, что беды не будет?

– Здесь – Свобода, а не Игра, – напомнила девушка-сталкер. – А для мелочей у меня регенерат есть.

– И тебе его не жалко?

– Я богатая. Без проблем потрачу пару капель на пару синяков. У мертвячек, сестренка, есть свои маленькие плюсы. Например, средство увеличить бюст на размер-другой.

– Меня свой устраивает, – буркнула Алёна. – А ты… – но не договорила. Началось.

– Помнишь меня, кудрявый? – Костя навис над одним из технов. – Узнаешь?

Тот глянул снизу вверх.

– Мертвяк, – констатировал он. – Свежий.

Поднял оловянную кружку с пивом, отхлебнул…

И выплеснул остатки в физиономию Ерша. Тут же врезал кружкой по Ершовой челюсти.

А его сосед напротив в ту же секунду метнул свой «столовый прибор» в лицо Кирилла.

Кирилл емкость перехватил, а пиво – нет. Потому оказался в нем – с ног до головы.

Санёк стоял дальше всех, и первое столкновение его не затронуло. Зато во втором ему прилетело сразу от двоих: берцем по голени и кулаком в скулу.

Уклониться удалось только частично: кулак вскользь, но достал. И еще один удар, от которого Санёк ушел назад в сторону, тоже достал вскользь. По самому кончику носа. Не смертельно, но больно. И обидно. Особенно от того, что дать сдачи никак не получалось. Схватившийся с ним один на один лысый значительно превосходил классом и лупил, как заправский боксер, загнав Санька в глухую защиту, а потом и достал конкретно, внезапно пробив в корпус с левой ноги по печени. Санёк, зная по опыту, что его сейчас скрутит от боли, кинулся в безумную атаку, схлопотал в грудь и тут же – в ухо… И планка упала.

Секундой позже он осознал себя уже с ножом в руке, и в руку эту клещом вцепился почему-то Кирилл. А за другую его держал лысый. Но не тот, с которым бился Санёк, тот стоял метрах в пяти и больше не дрался. Полморды у него было залито кровью из рассеченных брови и лба, а сама морда выражала удивление пополам с опаской.

А между Саньком и окровавленным лысым черно-серебряной глыбой воздвигся контролер.