Екатерина Бобровенко - Путешествие по Долине Надежды (СИ)

— Что-то не так? — робко и, одновременно с этим, немного испуганно поинтересовалась Кэрен.

— Нет, — с едва заметной досадой в голосе произнесла Хранительница, слегка качнув головой. — Уже ничего.

Неожиданно ее взгляд, все еще не перестроенный на прежний уровень, случайно упал на шею девочки. А, точнее, на тонкую золотую цепочку, украшавшую ее. Она смотрелась странно: возле нее желтое яркое сияние словно меркло, угасало, затягиваясь в какую-то странную безжизненную пустоту. И это тоже было странно. А три странности вместе — это уже подозрительно.

— Я же вижу, что что-то не так, — упрямо повторила Кэрен. Голос на этот раз прозвучал непривычно жестко, словно вовсе был не ее.

Мэреш заглянула в ее глаза, стараясь уловить в них ответы на мучившие ее вопросы, но не нашла среди этой глубокой синевы ровным счетом ничего и только произнесла чуть подавлено (чего с ней давно не случалось):

— Нет, ничего. Пойдем…

Узкая крутая лестница, вырезанная в холодном и потрескавшемся от времени теле камня, тонула в беспросветной мгле подземелья.

Прима зябко поежилась и передернула плечами от прошедшей по спине волны холода. Это было странно и непривычно: она не привыкла чего-либо бояться, а особенно простой темноты, но сейчас вдруг каждой клеточкой своего тела ощутила исходящий от этой бездны холод и ужас.

Это была не та темнота, которую она любила всей душой, ныряя в нее с ощущением сладостного счастья от соприкосновения с манящей неизвестностью. Это был Мрак. Черная затягивающая воронка, с каждой секундой начинавшая кружиться вокруг нее с возрастающей скоростью, утягивать с головой, окутывать, обволакивать, поглощать…

Девушка шумно сглотнула, делая очередной шаг вниз с одной истертой ступеньки на другую. Мелкая каменная крошка неприятно хрустела под ногами, создавая ощущение хрупкости, неустойчивости. Казалось, еще чуть-чуть — одно неверное движение, поставленная не туда нога — и это мир треснет, развалиться, поглощенной мглой.

Мгла была вокруг. Она ждала, жадно потирая холодные, как лед, когтистые ладони, и ехидно смеялась, рассыпаясь осколками собственного зловонного дыхания, при каждом испуганном взгляде, направленном к ней. Сжимала, давила, заставляя вздрагивать и в страхе озираться вокруг.

Прима чувствовала, что Джейк идет следом за ней. Даже в такой недвижимой, мертвой тишине она не слышала его шагов, его дыхания. Просто знала: он с ней — и видела беспорядочно метавшиеся по стенам отблески его факела, тщетно пытавшегося разогнать мрак вокруг них.

Варгов всегда за глаза называли Детьми Тьмы — жуткими порождениями холодного зла и чернильной темноты, умеющими принимать любые ее формы. Прима знала это и спокойно воспринимала Тьму внутри себя, давно свыклась с ней. Но сейчас чувствовала, как даже ее Темная половина испуганно содрогается и сжимается внутри под натиском того неизвестного и злого, что жила в недрах этого бездонного подземелья.

Холодная каменная лестница казалась бесконечно длинной, и Прима даже удивилась, когда почувствовала, что ступеньки кончились. Под ногами была твердая опора, не норовящая развалиться под каждым шагом. Но это ее не радовало.

Потому что непроглядная темнота, всю дорогу окружавшая их, здесь казалась еще чернее и страшнее. Здесь, на нижнем ярусе «Разлома» она была единственной и полноправной хозяйкой — пугающей и злой.

Прима остановилась, в нерешительности оглядываясь по сторонам, хотя вряд ли надеялась что-либо разглядеть. Впереди был узкий, длинный как кишка коридор, упирающийся концом в чернильный и густой, будто кисель, мрак.

От высоких каменных стен веяло пронизывающим холодом.

Девушка зябко поежилась и обернулась: ее спутник недвижимо стоял позади, высоко подняв вверх руку с почти догоревшим факелом, и молча смотрел на нее.

— Что-то не так? — равнодушно поинтересовался варг, когда молчания начало затягиваться.

В тусклом и неясном желтом свете дрожащего пламени Джейк напоминал больше застывшую в пространстве и времени восковую фигуру, чем живое существо. Только два неестественно ярких янтарных глаза с узкими вертикальными зрачками сверкали мерцающим желтым светом, словно отражая затаенный внутри огонь.

— Ничего, — прохладным тоном отозвалась Прима, стараясь скрыть раздражение, досаду и злость и мысленно ругая себя за проявленную слабость.

Она привыкла получать то, чего хотела и, если ставила себе какую-либо цель, то добивалась ее любой ценой, Даже, если цель порой требовала слишком много. Прима умела жертвовать, бороться, перешагивать через собственные возможности, не смотря ни на что. Она была целеустремленной и очень упрямой. Наверное, потому ее и считали прежде одной из лучших Вэрделевских Хранителей.

Но сейчас… Она дала волю своему страху…

— Ничего не случилось. Пошли уже! — она старалась говорить как прежде твердо, хотя голос подводил.

Но тревожилась она зря: ее поведение Джейка совершенно не беспокоило. Его мысли занимало другое.

— Ты точно хочешь это сделать? — настороженно тихо спросил он. В голосе варга слышались отголоски сомнения и какой-то затаенной надежды, что его подруга вдруг одумается и отбросит рискованное занятие.

— Разницу между «хочешь» и «надо» чуешь? — ответ получился не таким резким, как хотелось бы — голос снова дал слабину… и этот факт был мгновенно принят Джейком.

— Ты же понимаешь, что будет, если кто-нибудь узнает.

Он не спрашивал. Потому что оба это прекрасно знали.

— Можешь валить отсюда — я пойду одна! — свистящим от гнева шепотом прошипела девушка: нерешительность и постоянные опасения варга начинали ей надоедать. — Но я хочу наконец все выяснить!..

Какое-то время Джейк смотрел на нее немигающим взглядом, словно пытался проникнуть в самое подсознание, прочитать ее мысли, понять смысл ее действий и постоянных планов. На узком, неестественно бледном лице, с резкими, словно вырезанными в куске гранита, чертами плясали неясные оранжево-желтые отсветы пламени.

Длинные языки огня полыхали, извивались и вздрагивали, подобно живым, в то время, как взгляд варга, горящий затаенным внутренним огнем, казался все таким же жестким и холодным. И от этого становилось жутко.

— Ладно, — наконец бесцветно произнес Джейк, непонятно: соглашаясь с ее словами или больше со своими собственными мыслями.

Молча пошел вперед и, остановившись через десяток шагов, кивнул на слабо выделявшуюся в тусклом свете факела старую рассохшуюся дверь. — Это здесь… То, что ты ищешь, — внутри…

— Ты вернулась?.. Честно, не ожидал, — встретил их знакомый прохладный голос.

У широких, чуть приоткрытых дверей, пропускающих в коридор тонкую полоску желтоватого света, стоял, привалившись спиной к стене и скрестив руки на груди, Грегори.