Евгения Лыгина - Лия Кирсанова и лира Потерянного берега (СИ)

Середина осени. Ветер гонит по асфальту опавшие жёлтые листья. Сгущались тучи. Листва на деревьях будто была отлита золотом. Запищал домофон. Из подъезда вышел мужчина лет тридцати пяти в драповом пальто и шляпе.

Звали его Сергей Ларин. Он остановился под козырьком подъезда, осматривая двор. Жил он на улице Минина. Может, и не в центре города, зато тихо, и практически нет шума. Ларин являлся директором сети магазинов «Ходящая обувь».

Он оглядел немаленький, но и небольшой двор, и — скривился. Его угнетала такая погода. Вроде собирается дождь, и вроде нет. Непонятно. Собранные ветром листья стали крутиться в вихре танца. Это позабавило Ларина, и он улыбнулся.

Взгляд господина Ларина вскользь пробежал по фигуре женщины. Та была одета в серое пальто, серую юбку, а на ногах туфли. Она держала в руках фотоаппарат. Женщина обходила дуб, присматриваясь к нему. Как бы ей лучше заснять?

Директор сети магазинов «Ходячая обувь» хмыкнул, и поспешил к машине. Дама, осматривающая дерево, слегка повернулась — провожая взглядом Ларина. Её глаза сверкнули синим пламенем.

— Ты где там запропастился?

— Да ну тебя Жень! — пропыхтел кто-то на верхушке дерева. — Я уже битый час пытаюсь вытащить из дупла скипетр Нэкса!

— Что, так сильно засел?

— Я даже предположить не мог, что он ТАК врастёт в этот столетний дуб! Жень, ты сама подумай, — вырывая скипетр из дерева, пробубнил её собеседник. — Мне даже на ум не пришло, что он может оказаться в мире людей!

Аксен Салганцев — глава Академии чародейства и волшебства. Одетый в простую людскую одежду: штаны, рубашка, и на плечах был плащ. Как он говорил, что такая одежда намного удобнее, нежели «академская». На его плечах располагалась королевская кобра. Змея практически всегда сопровождала своего хозяина.

Преподавательница травничества доцент Евгения Андреевна Алфёрова поморщилась, и сделала снимок. С дерева, кряхтя, спустился академик Салганцев, держа в руках скипетр.

— М-да, далековато тебя в этот раз занесло Аксен, — хмыкнула преподавательница травничества.

— Сам, молясь, обалдел! Погоди-ка…

Аксен опустился на четвереньки, и просунул руку меж корней дуба в норку. Его рука нащупала что-то мягкое.

— Ай, ой! Да отпусти меня гнусный маг!

— Ну, вот! — обрадовался своей находке Салганцев. — Вот и шпион!

— Да какой я тебе шпион? — гоблин попытался схватить светлого мага за шею.

Тот в свою очередь старался держать существо на расстоянии вытянутой руки.

— Шпионим? Рассказывай, иначе отдам на исследование! — пригрозила доцент Алфёрова.

— Хе! Я не боюсь!

Евгения Андреевна схватила карлика, и завязала в морской узел. Она постоянно таким образом выколачивала из большей части нежити необходимую ей информацию.

— Ай! — Проорал полуголый гоблин. — Хорошо, я расскажу, только развяжи-и!

— Говори!

— Я здесь для того, чтобы понаблюдать за этим дубом, — затараторил он. — Мне известно, что там хранится скипетр Нэкса. Для чего он — не имею понятия, да и существует он вообще?

Преподаватели переглянулись, но сделали это так, чтобы не видел оборвыш гоблин. Им было известно, что гоблины существа не особо-то и говорливые, а значит, и вытащить: кому они служат — весьма проблематично. Гоблина — доцент Алфёрова — запихнула обратно за корни дерева.

— О-о-й! — пропищал гоблин.

— Ух, ну и вонь от них! — отряхнула руки доцент Алфёрова.

— Да, — кивнул Аксен. — Лоры нет. Она бы ему устроила головомойку.

Они засмеялись. Не всегда получается подурачится, а тут представился такой случай.

— Ну, да ладно, — отмахнулся академик Салганцев. — Мы ведь здесь не только из-за жезла Нэкса.

— Горбулины совсем обнаглели в последнее время! Одна радость — завязать можно морским узлом!

Профессор Салганцев, он же академик, кинул свой взгляд в сторону норы, куда ранее запихнула горбуна Алфёрова, после продолжил:

— И они тоже. Неспокойно себя ведут, я бы даже сказал — подозрительно! Но о них позже… Видела мужчину, выходящего из подъезда той многоэтажки? — указывая на строение по правую сторону от себя, спросил Салганцев.

Евгения Андреевна слегка повернула голову вправо. Её светлые волосы плавным движением скользнули по плечу.

— Видела, — пожала плечами она, не отрывая взгляда от подъезда. — Обычный мужчина, шедший на работу.

— Ну, почти. Всего-навсего троюродный брат Виктора Кирсанова.

Доцент кафедры травничества удивлённо посмотрела на своего коллегу. Профессор Аксен собрал в кучку опавшие листья, задвигая их в нору с горбуном. Он прекрасно знал, что горбулин там.

— Он… родственник самого КИРСАНОВА? — ахнула Алфёрова.

— Как ни странно — да.

— Никогда бы не подумала, что у Кирсанова такие родственнички есть…

— Есть Женечка, — вздохнул академик. — Нам нужно — как бы нам не хотелось — отдать Лию этому человеку.

— Я не ослышалась? Ты собираешься отдать дочь Кирсанова этому… человеку?! — Глаза Алфёровой вспыхнули голубым светом. Прошедший мимо человек мог подумать, что осенние лучи солнца придают её глазам ещё более насыщенный синий цвет.

— Да, собираюсь! — проговорил он, делая интонацию на последнее слово.

Ведь в человеческом мире — его ещё называют мир анимаши — к магии относятся с опаской… Как девочка будет жить среди анимашей? Дочь величайшего мага должна жить у этих людей?! От одной мысли доцента Алфёрову передёргивало.

— … тот день, — академик Салганцев устремил свой взгляд на небосвод, — стал ночью. Чёрные тучи заволокли небо. Разразился гром, дожди лили не переставая. На мгновенье я подумал, что земля уходит из-под ног. Я отправился посмотреть, что же всё-таки произошло?..

… ночь чернее, чем ночь. Молнии освещали землю, но только на время. Зелёная листва облетала с деревьев, словно заранее готовясь к зиме. Холодные ветра носились по острову Аларите, срывая крыши домов, и закручивая обломки в «танце урагана». Жители воздержались от походов в такую погоду. Никто из них уже и не помнит: когда так бушевала природа? Молнии старались задеть каждый дом, но жители оказались хитрее. Они нацепили прорву охраняемых заклинаний, и сейчас тихо сидели в своих жилищах, пережидая разбушевавшуюся погоду.

Академик Салганцев Аксен глава Академии, рассекал воздух на летающем транспортном средстве. Транспорт представлял собой ковёр-самолёт. Вышеупомянутое средство передвижения, было «подарено» одним армянином, приехавшим погостить у профессора Салганцева. Дело в том, что Симаир дих Рино — он же вышеупомянутый армянин — поспорил с главой Академии, что сможет заставить лежащий ковёр в кабинете профессора летать!