Кристианна Капли - Пособие по Выживанию (СИ)

Жанна лишь хмыкнула. Потом достала из буфета два высоких бокала и бутылку красного вина.

— Вот, что я тебе, дорогая, скажу. Это еще не конец света. И уж тем более, не повод всем окружающим портить настроение, — она разлила вино и протянула мне один бокал. — Когда мой любимый муж влез в карточные долги и заложил все наше имущество, а я об этом не знала, поверь… Это был весьма неприятный секрет. А ведь тоже, прожила с ним двадцать шесть лет и вроде как горе разделила и радость, — сделала глоток. Я тоже. Вино оказалось приятным — терпкое, чуть сладковатое.

— Просто хочу тебе сказать, что никто не будет тебе все-все-все про себя рассказывать. Ты ведь Максу тоже не всю правду говоришь? — она хитро прищурилась. — Поэтому не особо расстраивайся. Он славный малый, судя по словам моей внучки, — неужто Сорши? — Вы с ним… Вполне неплохо смотритесь вместе, опять по ее же мнению. Слушай, вот, что хотела спросить: мой внук действительно влюблен в эту… Как ее… Мелани зовут вроде бы?

Я от столь неожиданного вопроса даже подавилась. Добрая Жанна постучала меня по спине. Вот, уж кто умеет так резко сменить тему.

— Ну, влюблен или не влюблен я не знаю, — так, Лена, ты ступила на скользную почву, поэтому тут надо осторожно подбирать слова. Жанна не просто так, задает подобные вопросы. — Но она вполне милая девушка, и ему… Нравится проводить с ней время, — последнее у меня по интонации больше походило на вопрос, нежели утверждение.

— Милая? — хмыкнула Жанна. — Знаешь, я давно за вами наблюдаю. За тобой и Демианом. У вас весьма… Интересные отношения.

Интересные не то слово.

— Ну да, — выдавила улыбку. — Мы с ним не очень хорошо ладим. У нас… Как бы так сказать… Взаимная неприязнь, — ну, или что-то вроде того, надеюсь.

Жанна поднесла бокал к губам и улыбнулась:

— А. Теперь молодежь это называет «взаимной неприязнью». Забавно.

Я покраснела до кончиков ушей, но промолчала. Ох, уж эти родственнички! С ними не соскучишься.

— Лена!

Я как раз шла в гардероб, когда меня окликнул знакомый голос. Макс. Надо же, кто у нас в школе наконец-то появился. Даже не верится…

— Привет, — поздоровалась я холодно, чтобы Макс не думал, что я больше на него не злюсь.

Злюсь, просто чуть-чуть меньше.

— Привет. Нам надо поговорить. Насчет того, что было в понедельник… И не только.

— Хорошо. Только куртку заберу.

Мы вышли из школы и направились по широкой дорожке к остановке автобуса. День был ясный и солнечный. Все-таки нравится мне осень в королевстве. Никакой тебе осенней депрессии и сырости… Правда, как говорил Ахо, скоро начнется сезон дождей. И тогда о прекрасных теплых деньках можно будет забыть.

Я глянула на задумчивого Макса. Тот шел рядом, засунув руки в карманы. Бледный он какой-то. И синяки под глазами. Не выспался, что ли?

— Ты поговорить хотел, — подала я первая голос.

— Да. Послушай… — он взъерошил светлые волосы, — прости меня. Я не знал, как ты отреагируешь на мое признание. Боялся, что ты от меня отвернешься… Надо было сказать, я хотел, но все никак сначала не находил времени, а потом… — махнул рукой. — Прости меня. Не хочу, чтобы наши с тобой отношения закончились на такой неприятной ноте.

— И я тоже не хочу.

— Если честно, я даже рад, что ты всё узнала. Я бы сам еще долго не решался все рассказать. Поэтому, если есть какие-то вопросы, ты задавай. Не стесняйся, — и широко улыбнулся.

— У меня только один, Макс, вопрос, — я указала на его браслет. — За что ты его получил? Дрейк сказал, что его носят оборотни в крайний и тяжелых случаях…

Парень кивнул, подтверждая слова Князюшки.

— Да в крайних. Но Лена… Я добровольно пришел в реабилитационный центр, — я удивленно посмотрела на парня. — Меня никто туда насильно не гнал. Просто после случая с Эленорой, я понял, что должен научиться держать себя в руках. Иначе смогу причинить вред близким…

— Эленорой?

— Долгая история. Если ты согласишься со мной прогуляться, то я тебе ее расскажу, — он взял меня за руку. — Так, я прощен или ты все еще дуешься на меня?

Я мотнула отрицательно головой. А когда Макс приобнял меня, то уткнулась носом в его грудь. Почему-то он от него пахло корицей. Или может мне кажется. Парень чмокнул меня в рыжую макушку.

— Теперь зато я знаю, что тебе подарить на День Рождение… — пробормотала я.

— И что же?

— Видела в зоомагазине кость для собак. Большую такую.

Он шумно выдохнул и проговорил (спорим на сто дублинов, что не без улыбки).

— Очень смешно, Куканова.

Я только крепче к нему прижалась. Хорошо то, что хорошо заканчивается, как ни крути.

Макс мне всё рассказал. О том, что его отец был оборотнем и погиб еще до рождения сына. О том, что мать, человек, вышла второй раз замуж, и отношения отчима и пасынка очень напряженные. В том числе и потому что, отчим не хочет, чтобы от руки (читайте: зубов) Макса пострадала его маленькая сестра. Это сыграло не последнюю роль в принятом Максе решении…

Но толчком, по его словам, послужила Элеонора. Девочка, с которой он дружил еще в Болтоне. Молодые оборотни теряют над собой контроль быстро. Они раздражительны, и любой пустяк может вывести их из себя. Не повезло тому, кто подворачивается под их горячую руку.

Элеонора тогда оказалась рядом с ним. Макс сказал, что он даже не помнит, что именно произошло. Зато хорошо запомнил, как менялось в первый раз его тело…

— Страшно это, Лена. Я был до смерти испуган тем, что со мной творилось. Может страх и сдержал меня… Я ее даже не укусил, так оцарапал до крови, — он замолчал. — Поэтому я добровольно лег в этот центр. Оставил стаю, семью. А спустя пять месяцев после курса, мы переехали сюда. С тех пор «клетку» ношу, — показал мне браслет, — и она не дает мне превращаться в волка. Так, что можешь быть спокойна… Я тебя не укушу.

А я и не волнуюсь.

У нас с Максом все прекрасно. Честно. Его откровения сблизили нас еще больше. Между нами будто бы рухнула невидимая стена. Знаю, звучит пафосно, но в принципе как-то так оно и есть.

Что касается клыкастого… Наш спор с Демианом близился к концу. В субботу уже должны были определиться и победитель, и проигравший. Ясное дело, в дураках грозило остаться клыкастому. Потому видя, что мы с Максом не собираемся расставаться, клыкастый мрачнел с каждым днем всё больше и больше. Заодно и мне портил настроение. И ладно бы язвил, грубил, обзывал — привычное наше с ним общение, так нет же ж. Ходил угрюмый по дому и действовал жутко на нервы.

— Что с Демианом, знаешь? — поинтересовалась у меня Сорша как-то.

Я пожала в ответ плечами.

— Без понятия. Может с Мелани поссорился…

Отчасти это правда. Клыкастый своей унылостью довел Мелани до очередного скандала, а потом с огромной радостью послал её подальше. У меня даже челюсть отвисла от того набора слов, которыми изобирировала речь Демиана в коридоре. Хоть стой с блокнотом и записывай.