Пол Кемп - Царство Тени

Абеляр просеял почву своего разума, пытаясь отыскать в ней слова, но так ничего и не нашёл. Комок встал в горле. Он кивнул.

— Собери отряд, — приказал Регг Роэну, и высокий жрец кивнул. — Скажи им, что кони остаются. Идут только добровольцы. Любой воин может остаться с Абеляром и беженцами.

Абеляр знал, что добровольцами вызовутся все. Из всего отряда останется только он.

Только он.

Прежде чем отправиться поднимать людей, Роэн обнял Абеляра. Длинные руки жреца обхватили его.

— Для меня было честью идти за тобой в битву, Абеляр Корринталь. Свет по-прежнему в тебе.

Слёзы Абеляра смешались с дождём.

— И в тебе, Роэн.

Позвякивая кольчугой, Роэн трусцой побежал к лагерю, собирая криками людей. Регг и Абеляр остались под дождём одни. Они не смотрели друг на друга, стоя вместо этого плечом к плечу и глядя на Бурю Теней, их общего врага, как часто стояли в прошлых битвах.

— Мы знаем друг друга уже довольно давно, — сказал Регг сдавленным голосом.

— Мне от этого не легче, — сказал Абеляр.

— Как и мне.

Они пожали руки, задержавшись на какое-то мгновение.

— Я всегда думал, что если мы и падём в битве, то падём вместе.

Из-за комка в горле Абеляра его ответ прозвучал сдавленно:

— Я тоже.

— Мы стоим в свете, — сказал Регг.

— Ты стоишь, друг мой, — ответил Абеляр.

Раздавшийся со стороны собиравшегося отряда возглас заставил их обернуться. К ним бежала Джиирис с раскрасневшимся, почти как её волосы, лицом.

— Я оставлю вас, — сказал Регг и пошёл к отряду.

Джиирис пробежала мимо него и остановилась рядом с Абеляром, тяжело дыша.

— Ты не поведёшь нас в битву? — её зелёные глаза купались в слезах, которым девушка отказывалась позволить пролиться.

— Это предстоит Реггу.

Казалось, они были намного дальше друг от друга, чем просто на расстоянии вытянутой руки. Абеляр преодолел эту пропасть. Он шагнул вперёд и взял её руки в свои.

— Ты можешь остаться со мной, — сказал он.

Она посмотрела на него, и он увидел, как она обдумывает предложение, но затем девушка покачала головой.

— Ты же знаешь, что я не могу.

Оба прильнули друг к другу, как будто могли отсрочить неизбежное, если обняться достаточно крепко. Наконец Абеляр отпустил девушку.

— Я люблю тебя, — сказал он. Но сына он любил сильнее.

— А я тебя.

Он поцеловал её, страстно, крепко, и оба знали, что это был их последний поцелуй. Он позволил себе полностью отдаться этому мгновению, почувствовать её, её вкус, ощутить запах её кожи и волос. Отстранившись, они не стали смотреть друг другу в глаза, и оба плакали о том, чему не суждено было случиться.

— Сделай то, что должна, — сказал он.

— И ты сделай, что должен, — сказала она и оставила Абеляра.

Абеляр остался один под дождём, думая о сыне, о своей жизни в служении, размышляя, действительно ли он должен был сделать именно это. Он потерял опору.

Дул порывистый ветер Эфираса, поднимая целую бурю чёрного песка. Окружавшие Кейла и Ривалена тени закрывали их песчинок. Ривен, у которого такой защиты не было, глубоко натянул капюшон и плотно завернулся в плащ.

Кейл попытался отворить ментальную дверь, оставленную в его сознании Магадоном.

Магз?

Ответа он не получил, и всклубившиеся тени отразили его волнение.

— В какую сторону к храму? — спросил Ривен, когда молния рассекла небо надвое.

Кейл и Ривален подняли свои священные символы, и каждый прочитал слова малого прорицания.

— Туда, — сказал Ривален, указав.

— Согласен, — подтвердил Кейл, когда магия прорицания подтолкнула его тело.

Вдалеке раздался грохот падающих камней, гром разрушения. Земля задрожала у них под ногами, и какое-то мгновение казалось, что сейчас весь мир развалится на куски.

— Вон там, — указал Кейл.

В той стороне в тёмное небо поднималось облако пыли, единственный заметный ориентир, который он видел вокруг.

— Перемещаться с помощью магии может быть опасно, — сказал Ривален.

— На прогулку у нас нет времени, — сказал Кейл, думая о саэрбцах, о Магадоне и о предсмертной агонии Эфираса.

— Если твоё тело материализуется в камне или под землёй, ты никому этим не поможешь. Течения магии здесь непредсказуемы. Ты их не чувствуешь?

Кейл не чувствовал, и ему пришлось положиться на слова Ривалена.

— Тогда пошли.

Трое мужчин слились с темнотой и быстро зашагали. Земля под ногами Кейла казалась хрупкой, полой. Дрожь, время от времени сотрясавшая поверхность, чуть не валила его с ног. Он решил, что мир сверху донизу пронизан дырами, как морская губка, и готов рассыпаться на части там, где на него надавят с достаточной силой.

Он потел, несмотря на холод. Целую лигу им на глаза не попадалось ничего интересного, а плоский, пустой ландшафт затруднял оценку расстояния. Ориентироваться позволял шум падающих камней и державшееся в воздухе облако пыли.

Время давило на Кейла. Он ускорял шаг до тех пор, пока все трое не промокли от пота и не начали тяжело дышать.

Местность впереди усеяли похожие на погребальные курганы холмы. Скоро они смогли различить форму этих бугорков, и Кейл узнал в них разрушенные здания, торчащие из сухой земли, призрачные холмики, освещаемые вспышками молний и засыпанные прахом разрушенного мира. От них мало что осталось, но он различил частично обрушившиеся купола, сломавшиеся арки, пустые колонны.

— Сука твоя богиня, — сказал Ривалену Ривен.

Ривален ничего не ответил, молча разглядывая руины уничтоженного мира. С его губ сорвалось заклятье слабого прорицания, и принц, видимо подчиняясь зову магии, временами сворачивал в сторону, разыскивая что-то в чёрном песке. Наконец он поднял что, что искал — монету из чёрного металла, чеканка на которой почти полностью стёрлась.

— Собираешь трофеи, шадовар? — спросил Ривен.

— Сувенир на память, — ответил Ривален, и монета исчезла в его тенях.

Трое мужчин прокладывали свой путь по тёмному миру, пока умирающее солнце прокладывало свой по тёмному небу. По мере их продвижения руины становились все гущё, и Кейл подумал, что они, наверное, пересекают останки города. Тут и там стояли уцелевшие скелеты зданий — одинокие, голые свидетельства того, насколько беспощадно время и Шар.

Ривален бормотал проклятия, сжимая свой священный символ, и Кейл не мог понять, восхищён принц или напуган.

В пыли стали попадаться кости. Сначала всего пара штук — торчащая из земли бедренная кость, скалящийся среди руин череп — затем всё больше и больше. Вскоре они и шагу не могли ступить, чтоб не наткнуться на чьи-то останки.

— Здесь кладбище, — сказал Ривен.

Выглядело это так, будто все жители города были убиты в одно мгновение, а затем их телам позволили гнить под открытым небом. Кейл не смог не вспомнить Ордулин.