Надежда Орлова - Невесты Тумана (СИ)

— Дай угадаю, о чём думаешь? С какой радости ему дали по башке, но не обобрали до нитки и не забрали конячку. Угадал? Судя по твоему виду, угадал. А ежели ты меня спросишь, что я думаю по этому поводу, то я скажу честно, что не знаю…

Трис промолчал, задумчиво уставившись вниз, на дорогу, которая грязной лентой выходила из-под четырех задних копыт.

Фургон стоял на небольшой полянке. Труппа становилась на ночлег. Лошади хрустели травой в стороне, Гы-Гы собирал дрова (притащил небольшую сосенку), Геби суетилась у котелка. Возле неё стоял Эйт, развлекая беседой.

Воларк отвёл Триса под локоток в сторонку.

— Слышь, эльф. Не нравится мне этот крендель.

— Не поверишь, мне тоже! От Геби не отходит…

Гоблин покосился на Триса.

— Ты ревнуешь, эт ясно. Он человек, она тоже… Но я те не о том толкую. Ты знаешь, что этот змей у неё выспрашивал?

Трис посмотрел на парочку возле фургона.

— Так вот… — продолжил гоблин. — Он интересовался, почему это мы едем в сторону эльфийских земель, когда самые богатые города Леверквинна остаются позади.

— А она что?

— Вроде как «съехала»…

— Что сделала? — не понял Трис.

— Ну… не стала говорить правду… Типа, так задумано…

— То есть не сказала?

— Ну да. Она у нас умная, даром, что баба.

Трис обернулся и посмотрел на Геби. Воларк продолжал выкладывать свои подозрения дальше:

— Кстати, есть у меня ещё такая мысля: сдаётся мне, он спецом к нам пристал.

— Не исключено…

— Не, тут всё ясно: люди прознали о нашем булыжнике и решили его слямзить. Для этого прислали нам такого себе «сладкого мужчинку», в надежде обмануть глупую девку, она-де ему сама ноги расставит…

— Ты ей не доверяешь… — грустно констатировал Трис.

— Геби, что-ль? Скажешь тоже! — даже обиделся гоблин. — Не-е, эт я ему не доверяю. А бабу обмануть может любой. А этот тем более. О! О, глянь, как заливает!

Эйт и Геби разговаривали, Геби смеялась, Эйт шептал ей на ушко наверняка нечто пикантное… Трис закусил губу и отвернулся. Воларк выдвигал новые аргументы:

— Вот он ей с три короба наврёт, она растает, да может, на память, и сумочку отдаст!

— Что-о? Нет, этого нельзя делать, ни в коем случае нельзя! — разволновался Трис.

— С чего бы это?

— Если Геби и сумка… ну, то есть, не сама сумка, а то, что там лежит, будут находиться друг от друга на расстоянии более ста шагов, сработает магическая защита и всё вокруг вспыхнет и сгорит к хыровой бабке!

Трис захрипел, приходя в необычное для него возбуждение, но не желая повышать голос: мало ли, чьи уши могут быть рядом?

— …И тогда нас всех — Гы-Гы, тебя, меня, Эйта, фургон и двух лошадей можно будет похоронить в одном стакане! Теперь ты понимаешь, что Геби с сумкой, а я с Геби повязаны одной верёвочкой?!

— Ох-хрене-еть… — у Воларка отвисла его треугольная нижняя губа. — Вот это попадалово! И она этого не знает?!

— Нет. Друиды ей этого не сказали, хоть и знали. А я… Я просто боюсь за неё. И ты помалкивай, ладно?

— Совсем охренеть! Так… я бы, знаешь, в таком случае, что… булыжничек-то наш, на всяк случай, перепрятал бы… Прям там, в телеге… там хлама стока, что хыр кто найдёт! А заместо него положил бы чё-нибудь другое, тоже тяжёлое. И пущай, кстати, и она тоже думает, что это настоящий… Если этот тип и надумает его потянуть, то жестоко обломается…

— Возможно, ты прав… Только вот почему у меня дикое желание увидеть его в пеньковом воротнике на ближайшем суку?! — с мечтательной тоской простонал Трис.

— Надо?! Сделаем… — обрадовался Воларк. Трис отрицательно покачал головой и гоблин снова помрачнел. Трис пояснил:

— Нет… не надо ей высказывать подозрения. Мне она сейчас не поверит, подумает, что ревную… и это в самом деле так! Тебе тоже — ты людей всегда недолюбливал. А насчёт подменить… — Трис задумался, подперев подбородок пальцами. — Так и сделаем.

— Ага! — повеселел гоблин. — Я ему такого в сумочку подложу, до смерти не забудет! Ща с Гы-Гы потолкую, а вечерком… Так, Гы-Гы отвлечет Эйта, ты — Геби, а я тем временем…

— Ну, давай… Вот только что делать, если Геби захочет от телеги отойти?

— Ну, по нужде за сто шагов она точно не пойдёт, далеко дюже… Дрова и воду Гы-Гы приносит, хавку — то ты, то я… Незачем ей по лесу шастать!

— А если этот тип предложит ей… цветочки под луной пособирать?

— Ну я не понял? — удивился Воларк и хлопнул эльфа по плечу. — Ты думаешь, она совсем, что-ль, дура, при женихе с другим цветочки собирать?! И вобщче: ты ейный жених или так, погулять вышел? Вот и займись… и не только разговорами! Я тя, что-ль, учить должон?! Кстати, очень действенный метод отвлечь её от этого хлыща. И ему заодно, дать понять, что она — твоя! Не поймёт намёка — объясни ему на пальцах. В крайнем случае, на кулаках.

Воларк ушёл к фургону, а Трис с тоской посмотрел на небеса:

— О, Звёзды! Как получилось, что судьба ваших Детей оказалась в когтистых лапах старого гоблина?

— Ну, что? — спросил Трис, улучив минутку, когда кроме Воларка, рядом никого не было.

— Сделали в лучшем виде! — довольно потёр лапы гоблин. — Теперь он точно его заберёт. А сегодня ночью слиняет, уж поверь мне. Так что оставляем его сегодня дежурить у костра. Я втихаря покараулю из фургона.

— Звёздная Пыль, ну почему нельзя его тихо прикончить?! — эльф тоскливо посмотрел на Воларка. — Да знаю, знаю… Сейчас же другие набегут…

— Угу… неопределённо промычал Воларк и полез спать в фургон. Трис подошёл к Эйту, сидящему у костра.

— Послушай, дружище, сегодня твоя очередь караулить. Доброй ночи! — и тоже полез в фургон.

Геби спала в углу фургона, свернувшись калачиком. Трис видел в темноте, как кот, поэтому тихо прокрался, осторожно лег возле неё, укрыв половиной своего плаща. Во сне Геби прижалась к его тёплому телу и Трис собрал в кулак всю свою выдержку. «Ничего, скоро мы вернемся домой и поженимся…» — думал Трис, засыпая.

Сидящий у костра ждал, пока из фургона перестанут доноситься шорохи. «Чёртов длинноухий! Он же наверняка её трахает! — со злостью подумал Эйт. Жаль, что девчонку тоже нельзя взять с собой. Но ничего, когда он вернётся с трофеем, старый Рэндолф наверняка отсыплет ему столько деньжат, что хватит на всех шлюх Леверквинна! А может, он сначала женится на какой-нибудь богачке, а потом будет кутить на денежки глупой бабы.

Ночь доходила до середины. Погруженный в раздумья о своем обеспеченном будущем, Эйт встал, тихо подошел к фургону.

Если бы он больше думал о порученном деле, нежели о бабах и их деньгах, он бы обратил внимание на то, что сумка, с которой Геби не расставалась почти никогда, сегодня лежит у самого порога фургона. Эйт протянул руку, взял сумку, вынул из неё вожделенный свёрток, швырнул пустую сумку под лавку, свёрток сунул за пазуху и осторожно пошел к своему гнедому коню, пасшемуся неподалёку. Сначала ему пришла в голову идея взять вороного гиганта, но тот, кажется, кроме эльфячьей шлюшки, никого к себе не подпускает. Жаль, такой конь хороший! Но возиться со злобной зверюгой ему было некогда, он потянул своего гнедого за повод и две тени — человеческая и конская — тихо скрылись в ночном лесу.