Химера-читатель - Память героя

— Значит, ты на меня еще сердишься за ту ночь, — спокойно констатировал Ремус, хотя на душе у него во всю скребли кошки.

— За какую? — тихо переспросил Фенрир, который опять смотрел на лес, не оборачиваясь к оборотню.

— За ту, когда я пришел к тебе и заставил себя укусить, — еле слышно произнес Люпин, понимая, что сейчас он опять получит подтверждение своим опасениям.

Он еще не успел договорить, как Сивый уже сжимал его в своих объятиях.

— Даже не думай, что ты был в чем-то виноват, — сердито проговорил вожак. — Это мне нужно просить прощение за то, что я так рано сделал тебя оборотнем. Но когда ты вышел на поляну, я услышал, что в лесу есть кто-то еще. И мне пришлось укусить тебя, мой Ремми. Оставь я тебя, тогда Дамблдор, не задумываясь, пожертвовал бы тобой, выставив дело так, будто на тебя напали волки.

— Но почему он не убил меня после того полнолуния, ведь я был в его власти столько лет? — задал вопрос Люпин, ясно осознавая, что его жизнь стала разменной монетой для серого кардинала магической Британии.

— Не мог, — и снова вожак встал, но на этот раз не направился к стеклу, а стал расхаживать по комнате. — Дамблдор знал, что оборотень, потерявший пару, способен на все. Геллерт в такой ситуации отринул стаю и стал собирать под свое крыло озлобленных волшебников и сеять смуту в магическом мире. Так что его было не одолеть. А директор понимал, что как бы плохо мне ни было после твоей гибели, стаю я не оставлю, а наоборот направлю ее на борьбу с ним.

— Геллерт Гриндевальд был оборотнем? — вопросы посыпались из Люпина как из рога изобилия, но он знал, что его Рир постарается ответить на все. — И разве сейчас вы с волками не воюете против Дамблдора? Разве ты не выступаешь на стороне Воландеморта?

— Я не разделяю ни одного взгляда этого змееликого маньяка, — жестко ответил Сивый, остановившись на некотором расстоянии от кушетки. — Но пока он выступает против директора, я, как бы это ни было противно мне и моим волкам, поддерживаю его.

— А если он все-таки победит Дамблдора? И захватит власть в Магической Британии? — высказал оборотень самую страшную на его взгляд вероятность развития событий.

— Это будет ненадолго, — усмехнулся Фенрир, и Люпин увидел перед собой не просто вожака. Нет, перед ним стоял сильный лидер, который принимал и был готов принимать непопулярные решения. — Ремус, не смотри на меня так. Я не просто оборотень. Я — вожак стаи, несущий ответственность за нее. Но кроме защиты своих людей я стремился и буду стремиться делать всё для того, чтобы вытащить оборотней из той ямы, в которую они попали по милости нашего дорогого Дамблдора. И если для этого понадобится совершить неблаговидный поступок — я совершу его. Совершу сам, в отличие от старого маразматика, и людьми своими жертвовать не буду. И поверь мне, в стае все разделяют мою точку зрения. И в стаю, что бы кто ни говорил, приходят добровольно.

— Как Маркус Флинт?

часть 7 (76)

— Я вас внимательно слушаю, — спокойно ответила Августа Долгопупс, услышав заявление Роберто.

— Для начала скажите, можете ли вы написать распоряжение и заверить его у гоблинов, что, если с вами что-то случится, вас должны лечить только за границей? Это не будет вступать в противоречие с вашими обетами?

— Я могу отдать такое распоряжение, — немного подумав, промолвила леди Долгопупс.

— Очень хорошо, — обрадовался Роберто. — Вот мое предложение. Сегодня вы идете в банк, где подписываете все необходимые документы. И указываете, что в случае, если с вами что-то случится, лечить вас должен Лоренцо Борджиа. Далее вы возвращаетесь домой и выпиваете зелье, которое я вам дам.

— Одну минуту, — вмешался Снейп. — Роберто, уточни пожалуйста, что за зелье ты предлагаешь выпить Августе и почему ты уверен, что его не смогут выявить наши колдомедики? Насколько я понимаю, Дамблдор проведет все мыслимые и немыслимые проверки, прежде чем согласится с таким распоряжением. К тому же, как быть с датой на документе? Согласитесь, это будет довольно странно выглядеть: в понедельник были подписаны бумаги, а до пятницы леди Долгопупс уже слегла с неизвестным заболеванием. Подозрительно, вы не находите?

— С документами вообще никаких сложностей. Вам, леди Долгопупс, нужно только сделать уточнение о том, что вы запрещаете кому-либо показывать ваше распоряжение, остальное сделают гоблины, — последнюю фразу итальянец произнес, ехидно улыбаясь.

И маг, и ведьма сразу поняли, что он имеет в виду. Тайна клиента была священна для гоблинов, и если они получали прямое распоряжение, то ни Дамблдор, ни министр, ни даже сам великий Мерлин не смогли бы их заставить пойти против принципов. Именно из-за этого никто так и не смог присвоить себе богатств осужденных упивающихся. Хранители Гринготса закрыли доступ к их счетам, и никто ничего не смог сделать. Однако в некоторых случаях такая щепетильность становилась отрицательным фактором. Именно из-за нее узнать что-то о семейных артефактах Поттеров и тем самым доказать вину Дамблдора было так сложно.

— Что касается зелья… — продолжал тем временем Борджиа. — Вы же знаете, что моя семья всегда специализировалась на редких и, как вы понимаете, темных составах. Так что зелье, которое я вам дам, не сможет выявить ни один английский колдомедик. В то же время оно обеспечит необходимый нам эффект. Приняв его, вы, леди Долгопупс, почувствуете легкое недомогание, после чего заснете. Во время этого сна вы впадете в состояние, подобное магической коме. Единственная разница в том, что никто не знает, как вылечить мага, если он впал в кому, а специально разработанный нами антидот в любой момент может вывести вас из этого состояния.

— План вполне реалистичен, — проговорила ведьма, внимательно смотря на Роберто. — Однако вы говорили про опасность. В чем же она заключается?

— Ваши обеты, — итальянец твердо смотрел в глаза хозяйке дома. — Ведь вы обещали не покидать Англию. И как только вы очнетесь на территории Италии, это будет воспринято как нарушение клятвы. Не мне вам объяснять последствия. Так что мы будем вынуждены держать вас под зельем все время.

— Значит, до тех пор, пока не умрет Дамблдор, — с горечью произнесла ведьма. — А это может произойти через десятилетия, если не позже.

Услышав слова ведьмы, Снейп мысленно ужаснулся. Ведь, если подумать здраво, его свободная жизнь закончилась, как только он связал себя обязательствами с директором. И действительно, за эти пятнадцать лет он не создал ни одного нового зелья, не написал монографию, о которой столько думал, и даже отношений, которые он мог бы назвать серьезными, у него не было. Представить, что такая ситуация будет длиться ещё несколько десятилетий…