Химера-читатель - Память героя

Блек ничего не отвечал, и только из под его закрытых век появлялись слезы, стекая по вискам и теряясь в темных волосах. Северус нежно стер эти влажные дорожки и тихо продолжил:

— Именно поэтому, когда я в ту ночь пришел к тебе под омолаживающим заклятьем, ты решил, что разговариваешь со своей галлюцинацией. Это так?

Анимаг не открывая глаз, кивнул, соглашаясь со всем сказанным.

— Посмотри на меня, — тихо попросил маг, склоняясь над Сириусом и беря его лицо в свои ладони, — Мне нужно видеть твои глаза.

Мужчина подчинился, и слизеринец едва не задохнулся, увидев боль во взгляде.

— В ту ночь ты пил огневиски? — спросил профессор, твердо смотря на Блека.

— Нет, — ответил тот и добавил: — лекарство, которое мне дали гоблины, не совместимо с алкоголем.

— Значит, тогда ты мог меня остановить, — прошептал зельедел, наклоняясь ближе к мужчине.

— Да, мог, — так же шепотом ответил тот, замирая в ожидании дальнейших действий Северуса.

— И ты хотел принять от меня все, что я могу тебе дать, — слизеринец уже чувствовал прерывистое дыхание анимага на своем лице, и старался говорить так, чтобы теплый воздух касался губ мужчины.

— Да, — буквально простонал Блек, не решаясь поднять руки и притянуть к себе зельедела.

— И сейчас примешь? — прошептал маг буквально в миллиметре от губ Сириуса.

— Всегда, — выдохнул тот, и маги слились в таком долгожданном поцелуе.

Слизеринский староста, студент магической школы Хогвартс, которого все знали, как Драко Малфоя открыл глаза и увидел белый потолок. Ещё не совсем понимая, где он находится, юноша попробовал привстать и оглядеться. Однако его попытка не увенчалась успехом. Мало того, что все тело болело и ломило, словно он неделю тренировался на метле перед решающим матчем. Так ещё и на его груди устроил свою черноволосую голову никто иной, как его возлюбленный Гарри. Нет, в принципе слизеринца все полностью устраивало, но вот полное отсутствие воспоминаний о том, как и где они вместе очутились, старосту весьма настораживало.

А тем временем гриффиндорец поднял свою лохматую голову, распахнул зеленые глаза, немного поморгал, а потом быстро облизнул губы.

— Воды хочешь? — догадался блондин и не дожидаясь согласного кивка, протянул руку к стоящей рядом с кроватью тумбочке, на которой стоял стакан с водой.

Заметив, что в руке он крепко сжимает свою волшебную палочку, юноша отложил ее, взял стакан, понюхал находящуюся там жидкость, а потом протянул её брюнету и промолвил:

— Держи.

Тот попробовал взять стакан, однако не смог даже как следует поднять руку. Поняв, что гриффиндорец не сможет самостоятельно напиться, слизеринец аккуратно поднес к его губам стакан, помогая утолить жажду.

— Спасибо, — промолвил Гарри, жадно выпив всю воду и отодвинувшись от соседа по кровати, лег на подушку, — так намного лучше.

Драко совсем не понравилась такая смена позиции, однако он только вежливо произнес:

— Не за что.

— Кажется, сегодня в Большом зале много магов пострадало, — вдруг сказал гриффиндорец, оглядываясь вокруг.

— Нет, — опешил Драко от такого заключения, — а с чего ты так решил?

— А с чего бы мадам Помфри определять нас на одну кровать? — задал встречный вопрос брюнет. — Мы в Больничном крыле, а последнее, что я помню, это как меня ударило воронкой.

— Надо позвать мадам Помфри, — скованно произнес староста. Он уже вспомнил, как призывал магию, обращаясь с просьбой о помощи лежащему в коме Гарри. Вспомнил магический вихрь, который словно затягивал его в середину. Что же произошло потом было словно покрыто густым туманом, но откуда-то слизеринец знал: вспоминать те события не стоит. И ещё парень не знал, как рассказать гриффиндорцу о его коме и магическом исцелении.

— А может лучше подождать с Помфри? — тем временем брюнет обратился к блондину с вопросом, тем самым прервав его невеселые размышления.

— Это ещё почему? — поинтересовался Драко, не совсем поняв просьбу Гарри.

— Обычно диагностические чары занимают около получаса, — начал брюнет, а потом запнулся и закончил скороговоркой: — а мне срочно нужно.

— Туалет, — догадался староста.

— И ещё душ, — кивнул гриффиндорец, а потом с удивлением добавил: — только я чувствую себя слабым как котенок и не уверен, что смогу сам туда добраться.

— Я помогу, — сразу же согласился слизеринец, тут же поднимаясь с кровати, — ты сможешь опереться о меня, и мы пойдем.

Поняв, что Гарри ослабел настолько, что не сможет даже самостоятельно подняться, Драко протянул брюнету руку, помогая ему сесть на кровати. Затем брюнет спустил ноги и закинув руку на плечо блондина опустился на пол.

— Спасибо, — поблагодарил гриффиндорец старосту за оказанную помощь.

— Идем, — отмахнулся юноша, не показывая, насколько ему приятно находится в такой близости с возлюбленным, — здесь недалеко.

— Вижу, — отозвался парень, делая первые неуверенные шаги в нужном направлении.

Некоторое время юноши передвигались в тишине. Поддерживая шатающегося гриффиндорца, Драко с болью осознавал, насколько тот легче, чем он сам. Однако и на этот раз Гарри не дал ему долго размышлять.

— Мне вот пришла мысль, — сказал брюнет, тяжело дыша, — что учитывая частоту моего пребывания в Больничном крыле, у меня давно должна быть отдельная палата со всеми удобствами.

Староста улыбнулся такой попытке пошутить, однако решил, что в каком-то смысле его львенок прав. В лазарете он бывал как никто другой часто. Так что блондину оставалось только надеяться, что эта пугающая традиция канет в лету, и его Гарри сможет закончить Хогвартс, не прибегая к профессиональным услугам мадам Помфри. Хотя в данной ситуации слизеринца тревожило отсутствие медведьмы. Ведь сигнальные чары давно должны были оповестить школьную медсестру и её помощницу о том, что их пациент наконец-то очнулся. Однако пока в лазарете никого не было.

— Ну вот и дошли, — с облегчением выдохнул гриффиндорец, дойдя до заветной двери. — Дальше…

— Дальше я проведу тебя в нужную кабинку, — тоном, не допускающим возражений, произнес блондин, — и оставлю тебя на несколько минут, убедившись, что ты не упадешь при первой же возможности.

— Ладно, — кивнул брюнет, — мне действительно ещё тяжело идти самому.

Староста только мысленно возблагодарил Мерлина и Моргану за такую сговорчивость. Вот только причины такого поведения Гарри его беспокоили. Слизеринец боялся, что долгое пребывание в коме наложило необратимый отпечаток на характер его избранника, сделав его послушным и покладистым. Хотя юноше хотелось верить, что парень просто действует по инерции и поскольку Гарри вернулся, следуя за ним, то и сейчас он пока беспрекословно подчиняется старосте. Вот только сам Драко надеялся на то, что брюнет восстановится как можно быстрее, и снова станет упрямиться и спорить.