Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I

Эллирионцы пытались завязать с ним разговор, многие подходили поздороваться со странным гостем. Вежливые, но немногословные ответы Алита вскоре положили конец попыткам познакомиться с ним, а сочувственные взгляды придворных лишь подогревали тлеющую в нем злость. Ему казалось немыслимым, что можно пировать, когда неподалеку сражаются и умирают эльфы, а будущее Ултуана висит на волоске. Все происходящее резко отличалось от того, что он оставил в Нагарите, и юношу охватило желание немедленно уехать. Ему не хотелось участвовать в этой неискренней демонстрации веселья и благополучия.

Алит уже решил покинуть пир, как вдруг появилась Атиелль. В окружении охраны из рыцарей княжна выехала на поляну на высоком белом жеребце. Длинные локоны плащом развевались за спиной. В вышивке синего платья звездами сверкали бриллианты, в упряжи коня тоже переливались драгоценные камни.

Толпа расступилась перед княжной, и она быстро подъехала к трону. Рыцари разъехались в стороны, без труда пробираясь среди гостей. Атиелль непринужденно спрыгнула с коня и шепотом отослала его прочь. К ней тут же заспешили слуги с бокалами и блюдами, но Атиелль не обратила на них внимания и принялась оглядывать толпу. Ее взгляд остановился на Алите, который стоял слева, в стороне от остальных гостей.

Атиелль жестом поманила его к себе. Алит сделал глубокий вдох и поднялся на тронный холм, не обращая внимания на устремившиеся к нему взгляды эллирионцев. Его глаза не отрывались от Атиелли, а княжна смотрела только на него. Когда Алит подошел к помосту, она улыбнулась и протянула ему руку. Алит взял ее ладонь в свою и поцеловал тонкие пальцы.

— Рад снова видеть тебя, княжна, — сказал он.

К своему немалому удивлению, Алит понял, что говорит правду; все его сомнения испарились от теплой улыбки эльфийки.

— Это честь для меня, князь, — ответила Атиелль.

Она повернулась, прошептала что-то одному из слуг,

и тот поспешно исчез в толпе.

— Надеюсь, ты находишь пребывание в Тор Элире более приятным, чем путешествие сюда, — княжна грациозно отняла руку и села на трон.

Алит замялся; ему не хотелось лгать, но осторожность предупреждала, что не следует выдавать терзающие его сомнения.

— Гостеприимство твоего города и народа делает честь Эллириону, — ответил он.

Подошли слуги и расставили вокруг трона стулья с высокими спинками. Атиелль жестом пригласила Алита садиться и широко улыбнулась кому-то в толпе.

— Тебе не придется страдать от моего присутствия в одиночестве, Алит, — произнесла она.

Не успел он возразить, сказав, что считает перспективу побыть с княжной наедине приятной, как Атиелль кивнула ему за спину, и Алит, обернувшись, увидел, что в зал вошли Лириан, Хейлет и Сафистия в парадных шелковых платьях и драгоценных украшениях. Ни детей, ни Эльтириора он нигде не заметил. Женщины расселись вокруг Алита. Они выглядели довольными уделенным вниманием и дорогими нарядами.

— К нашим многострадальным дамам вернулось присущее им великолепие, — произнесла Атиелль. — Они подобны породистым лошадям, которым необходим уход после долгого путешествия по лесам и равнинам.

Алит пробормотал что-то в знак согласия. Его бывшие подопечные действительно выглядели, как подобало аристократкам, коими они являлись. И все же в красоте Лириан проглядывало что-то неживое, как у прекрасно вырезанной статуи. Неуловимое ощущение напомнило ему об Ашниели. Хейлет и Сафистия выглядели более привычно, ведь они были уроженками Нагарита, но даже им умелый уход слуг придал немного искусственный вид.

Алит перевел взгляд на Атиелль и в очередной раз восхитился ее природной красотой. Хотя над внешностью княжны тоже тщательно поработали служанки, юноша видел ее внутреннее свечение, которого не смогли бы скрыть все драгоценные камни и ткани Ултуана.

Алит постарался избавиться от назойливых мыслей, но тут Атиелль наклонилась к нему, и юношу окутал ее запах. Он впитал в себя дух Эллириона: свежего морского воздуха и травы, открытого неба и просторных полей.

— Ты выглядишь так, будто тебе неуютно, Алит, — сказала княжна. — Чувствуешь себя неловко?

— Я в растерянности, — ответил он. — Прошу прощения за вопрос, но как получилось собрать здесь столько эллирионцев, когда Нагарит ведет войну по всему Ултуану?

Прекрасное лицо Атиелли исказила гримаса, и Алит пожалел о слетевшем вопросе.

— Вы попали к нам в краткий момент передышки. Мой брат сражается на севере, защищает наши земли, — голос и выражение княжны смягчились, и она продолжила: — Разве это плохо — насладиться мигом спокойствия? Если не ценить жизнь такой, какой она может быть без войны, за что тогда сражаться? Возможно, недостаток наггароттов как раз в том, что они не могут найти удовлетворения в себе и измеряют свою жизнь только действиями, а не покоем.

Слова Атиелли больно задели Алита, и он со стыдом опустил глаза. У него не было права приносить сюда тьму, омрачать другим свет праздника, но несмотря на сомнения в глубине души он возражал против подобного обвинения. Сейчас вокруг него была иллюзия, ложное веселье, устроенное в попытке забыть о бедах Ултуана, пустое и бессмысленное.

Алит прикусил язык, чтобы не нанести эллирионцам еще большей обиды. Атиелль разговаривала с женщинами, но ее вопросы и их ответы проносились мимо ушей Алита. Спустя какое-то время его внимание привлекло движение, и он поднял глаза. Лириан, Сафистия и Хейлет покидали помост. Алит поднялся, промямлил несколько прощальных слов и остался наедине с Атиелль и ее двором.

— Я вижу, что мои попытки поднять тебе настроение прошли впустую, — сказала княжна. — Присядь, и мы поговорим о делах, которые тебя тревожат.

— Простите, княжна, я очень благодарен вам за доброту. — Алит снова опустился на стул. — Я пострадал от войны больше других, и не в моем характере забывать о горе. Я бы хотел, чтобы каждый день был похож на этот, но такие желания делу не помогут.

— Не стану тебя обманывать, Алит, — серьезно произнесла правительница Эллириона. — В последнее время война идет не в нашу пользу. Король Каледор потерял все отвоеванные за лето земли, и мы опасаемся, что до конца года наггаротты попытаются захватить Тор Элир. Не знаю, сможем ли мы отбиться на этот раз. Они полны решимости сокрушить нас и потеряли головы от ненависти.

— Придется сражаться, все равно другого выхода нет, — ответил Алит. — Я видел ужасы правления Морати, жестокость ее последователей. Лучше сражаться и погибнуть, чем смириться с варварским господством.

— И как ты продолжишь сражаться, Алит? — спросила Атиелль. — Ты остался князем без княжества, командиром без армии.

Алит промолчал, все равно он не мог ответить на ее вопросы. Он знал, что должен бороться, но не знал как.