Марина Шиндяпина - Карментос

— Верни книгу, — негромко сказал Вадим.

— Тебе лучше уйти, — предупредил Забодаллов.

— Непременно и сразу после того, как ты вернешь книгу, — повторил Вадим.

— Отвали! — Бац вышел вперед и встал перед Деметриным. И последний потерял терпение. Он сказал уже достаточное количество слов, чтоб его поняли. Раз это не действует, больше ждать он не собирается.

Он размахнулся и ударил Баца в лицо. От удара парень упал на пол, но тут же вскочил и кинулся на обидчика. Защитин, Алексин, Трупченко и Забодаллов кинулись разнимать дерущихся, но потом, как это бывает, вошли в раж и принялись выяснять между собой отношения с помощью кулаков.

Костолом, как самый адекватный, с неодобрением смотрел на это. Групповая драка на территории Карментоса, — за это по голове не погладят. Он достал из-под куртки книжку и сунул ее тому парню, у которого отобрал.

— Что сам-то за книжку не постоял? — усмехнулся Костолом.

— Я не буду драться из-за книжек, — пробормотал парень, на что Костолом улыбнулся еще шире.

— Дело не в книжке, а в том, как ты позволяешь к себе относиться, — проговорил он. Его логика была проста. Если ты позволил кому-то забрать что-то у тебя, то тебе это было не так уж и нужно. А если хочешь, чтоб тебя уважали, докажи, что с тобой лучше не связываться. Забавная такая психология лихих девяностых годов.

От размышлений его отвлекло какое-то движение слева. Он повернулся и удивленно взглянул на стоящую рядом красивую темноволосую девушку.

— Привет, — улыбнулась она. — Я Вика.

Костолом удивленно приподнял брови. Он не понимал, что делает эта девушка.

— И… че? — спросил, наконец, он, пока дерущиеся продолжали разносить зал.

— Обычно в таких случаях говорят в ответ свое имя, — продолжала Лозовская. — По сценарию знакомства и заведению дружбы.

Костолом продолжать удивляться. Знакомство и заведение дружбы? Нет, с ним никогда не заводили дружбы. Его либо боялись, либо ругали. О дружбе он не знал ничего.

— Ну, типа Костолом, — пробасил парень, окончательно сбитый с толку. Пожав плечами, Вика кивнула, дескать Костолом так Костолом.

— Ты можешь попросить своих друзей прекратить это? — Вика указала на ребят. Все вокруг собрались и со страхом и интересом наблюдали за происходящим. Влезать никто не решался.

— Пожалуйста, — добавила она с милой улыбкой. И Костолом согласился. Он крикнул своим прекратить, и постепенно драка закончилась. Правда, видок у ребят был фантастический. Только Защитин сумел отделаться легким синяком на нижней челюсти. Остальные же собирались отправится в лазарет.

— На справки надеетесь? — пошутил Кирилл, потирая ушибленное место.

— А ты нет как будто? — усмехнулся Сашка. Он так активно орудовал рукой, что, кажется, вывихнул запястье. Кирилл ответил, что в лазарет не собирается. Он в состоянии и сам приложить себе лед. Когда, под возгласы собравшихся в зале корпусантов ребята удалились, Кирилл обернулся и увидел, как Лозовская, что-то сказав Костолому, быстро направилась к нему.

Вика на самом деле поблагодарила костолома за помощь и подбежала к Кириллу.

— Ну что, добился своего? — поинтересовалась она, глядя на зацветающий синяк Защитина.

— Да, не мог перенести твоего триумфа, — признался он. — Зато теперь все вновь смотрят только на меня.

— Порядок вещей восстановлен, — улыбнулась Вика. — Помочь с медициной?

Не дожидаясь ответа, она коснулась его плеча, и оба исчезли в радужном вихре.

— Лозовская! О таких вещах предупреждать надо! — возмутился Кирилл, когда он оказался в комнате Вики.

— Промедление смерти подобно! — напомнила Вика и достала аптечку, которую она, кстати, взяла с полочки Ани. Защитин, решивший почувствовать себя настоящим умирающим, упал в компьютерное кресло и откинул голову назад.

— Если не приложить лед, отек будет гораздо сильнее, — продолжала Вика, завернув лед в марлю. — Держи, я пока найду пластырь.

Холод успокоил боль, и Кирилл немного расслабился.

— Эй! Ты только не вздумай тут спать! — предупредила Лозовская, приближаясь к нему с пластырем. — Ты какой пластырь предпочитаешь? Белый, наверно? Чтоб точно все заметили последствия подвигов?

Кирилл засмеялся.

— Ага, — кивнул он. — Налепи, пожалуйста, в форме снежинки.

— Разумеется, — улыбнулась Вика. Все же она была милосердна и приклеила ему бежевый магический пластырь, который сливался с кожей и практически не был заметен. Пока она приравнивала края, он чувствовал движения ее бережных быстрых пальцев.

— Такие холодные руки, — произнес он.

— Всегда такие, — пожала она плечами.

Она повернула голову, и длинная волнистая прядь упала вперед, коснувшись лица Кирилла.

— Извини, — слегка засмеялась девушка.

— Волосы атакуют, — прокомментировал Кирилл, глядя на то, как Вика закинула прядь назад, а она все равно упала на плечо. Тогда он медленно поднял руку и осторожно завел непослушную прядь ей за ухо.

— Спасибо, — негромко сказала она, и он вновь увидел, как заиграла ямочка между ее матовыми, чуть выступающими ключицами.

— Ты грустный, — услышал он. И это удивило его.

— Правда?.. Мне казалось, что я выгляжу довольно веселым, — признался Защитин. — Да и странно, что ты заметила. Я думал, всем плевать на меня.

— Ты просто устал, Кирилл, — сказала Вика. — Тебе нужно выспаться.

— Но сегодня я уже выспался, — улыбнулся он. Его темные глаза смотрели прямо на нее. Он моргал очень редко, и от того Вика чувствовала легкое смущение, будто он смотрит не только на нее, но и сквозь нее.

Ей нравился его взгляд, спокойный и смеющийся.

— И как? Тебе полегчало? — Вика знала, она должна что-то сказать сейчас. Что угодно.

— Нисколько, — признался Кирилл, не отводя взгляда от нее.

— Я по себе знаю, — говорила Вика, не обращая внимания на его реплику, — когда выспишься, мир кажется прекрасным.

— Ничего прекрасного, — сказал Кирилл. «Кроме тебя», — мысленно добавил он и встал. И вот роли поменялись. Теперь уже она испугалась того, что чувствует; того странного волнения под областью сердца. Он был так близко от нее, а она сделала едва заметный шаг назад, и он понял, что ему пора уходить.

— Доброй ночи, Вика, — улыбнулся он и пошел к двери. Но, выходя, он столкнулся с Аней Мировой, возвращавшейся из Карментоса в комнату. Все собирались на шабаш, о котором Я вам расскажу через пару секунд, и Аня хотела переодеться. К тому же, она уже была наслышана о подвигах одногруппников, и пластырь Кирилла ее не удивил.

— Мадам! — улыбнулся Кирилл своей давней подруге и подвинулся в сторону, пропуская Аню.

— Мусье! — Мирова проскочила внутрь, изобразила реверанс и задала довольно двусмысленный вопрос: — Вы все еще надеетесь?