Александр Забусов - Кривич

Открывшаяся дверь, впустила двух молодых воинов, один из которых был коротко стрижен, на голове другого раскинулась грива густых рыжих волос.

— Звал, батька? — спросил один из витязей.

— Да, звал. Слава, подходи сюда, становись рядом. А, ты, Мишаня, сходи за Людмилой, нужда мне в ней есть. С ней сам сюда придешь. Поторопись, чувствую, разговор у нас со святым отцом долгим будет.

— Понял. Сейчас придем.

Между тем, рыжий юноша проследовал к помосту, молча встал за левым плечом боярина.

— Как, звать-то тебя, чернец?

— Я, монах Иоанн, со мной, вот, послушник Петр. Богу нашему Иисусу Христу молимся денно и нощно, о том, чтоб ниспослал он на землю благодать великую, помог славянским племенам избрать веру новую для них, веру праведную…

— Стоп, стоп, это я уже понял. Ты расскажи мне, что в вашей империи происходит. Как здоровье императора? Не беспокоят ли границы ваши, армии восточных царей? До нашего медвежьего угла, вести доходят с большим опозданием.

Не успел разговор начаться, когда в светлицу вошел Мишка с молодой женщиной в широком сарафане, ее живот указывал на то, что не за горами то время, когда на свет появится младенец. Молодой воин по кивку боярина поставил рядом с его креслом, обшитый плотной тканью столец и, подав руку, усадил на него женщину.

— В империи, слава богу, все в порядке, правит нами сейчас мудрый базилевс. Несмотря на свою молодость, Иоанн Цимисхий уже проявил себя умелым полководцем, ведя войны в Малой Азии. Что касается его здоровья, то он здоров. Границы наши тверды, как никогда. А, помыслы императора направлены на север, он может оказать своему брату Святославу любую помощь в делах его ратных и поместных.

— А, нужна ли Святославу помощь базилевса?

— От протянутой Византией длани помощи, еще никто не отказывался, тем более империя ничего не требует взамен.

— Странно слышать мне речи твои, монах. Византийская империя неоднократно использовала в своих целях кочевников, живущих в степях Причерноморья, соседствующих с Херсонесской фемой. Руководитель внешней разведки империи — ваш великий логофет, недаром ест свой хлеб. При его непосредственном участии, чиновники министерства не раз толкали печенегов на войну с Русью, тем самым, удерживая дружины князя от дальних походов. А когда Русь не воюет, печенегов ведь можно направить и на Дунай к болгарам. Ведь так?

— О, чем ты, боярин?

— Да, все о том же, о протянутой длани базилевса. Самих печенегов можно держать арканом конных тысяч хазарского хакана. Надо всего лишь проплатить войну. Если хазары отобьются от рук — на них можно натравить гузов и аланов. Нехай колбасят друг дружку. А, в это время базилевс будет созерцать происходящее со стороны, лишь изредка подергивая нужные ему нити у марионеток. Хороша безвозмездная помощь. Ха-ха-ха! Вот и ты, монах, и сотни таких как ты, узрев, что пахнет жаренным, пришли на Русь. Ну, скажи, в чем я не прав?

Брови монаха сошлись у переносицы, черные глаза смотрели твердым взглядом в глаза Монзырева, в них отражалось противоречивость чувств и мыслей византийца.

— Откуда столько познаний у деревенского боярина? Откуда ты взялся такой умный на землях пограничных, — вырвались вопросы у чернеца. — Я, вижу, боярин, с тобой не надо юлить и изворачиваться, можно сразу говорить о деле. Предложить тебе неплохо заработать и подняться вверх по лестнице бытия.

— Ну, и какие будут предложения у скромного монаха христианской конфессии?

К уху Монзырева приник Слава, зашептал:

— Батька, монах-то приверженец мистического течения в христианстве. Исихаизм, называется. Таких, как он, широко используют в шпионаже на чужой территории, они совершают подкуп, устраняют неугодных. К тому же, я чувствую, что он обладает личиной, сродни чародею. Когда ты с ним говорил о политике, он мыслил о том, что с тобой делать, замочить тебя или подкупить. Склонился к подкупу.

Монзырев кивнул. Информация принята.

— Ну, так что мы имеем?

Монах пристально вгляделся в Славку.

— Не знаю, о чем тебе поведал столь юный советник, но все же хочу обратить твое внимание на события в великом княжестве. В средине прошлого лета умерла архонтесса русов — Ольга. Вся внутренняя политика государства была завязана на ней. Святослав — воин. Он не любит заниматься рутиной налогов, пошлин и даней. Ему претит мирная жизнь. О прошлом годе, он вел войну с болгарским царем Петром. Вот его удел. Через месяц-два он снова двинет дружины в болгарское царство. Что с того, что он наделил княжеской властью своих сыновей. Они слишком юны для княжеских дел.

Теперь Людмила зашептала пояснение речей византийца:

— Все трое получили столы в княжение. Ярополк — Киев, Олег — Древлянскую землю, Владимир — Новгород.

Словно услыхав ее, грек подтвердил:

— Да, незаконнорожденный сын рабыни, как вы называете робичич, Владимир, тоже сел на княжий стол. Настает время больших возможностей для таких как ты, боярин.

— Объяснись?

— Скажем так, в Константинополе были бы не против, если бы на юге Руси вдруг возникнет новое княжество, возглавляемое умным человеком. Деньгами ему помогут. Ну, а на текущий момент, Святослав собирает дружины под свою руку, кое у кого есть заинтересованность в том, чтобы из княжества Черниговского, русы не представили бы князю Киевскому ни одного воина. Оправдаться можем, скажем, ожидаемым печенежским набегом.

Иоанн обратился к послушнику:

— Петр, отдай боярину наше подношение.

Молодой послушник, подойдя к помосту, опустил перед Монзырев шкатулку, откинув с нее крышку. В шкатулке поблескивали золотом кругляши монет.

— Прими, боярин, сии деньги, чтоб не быть голословным перед тобой.

— Небось, в Курск-то вез, монах, — криво усмехнулся боярин. — Как теперь с наместником Курским разговаривать будешь?

— Ему тоже найдется что сказать.

— Стало быть при моем желании, базилевс наденет мне на голову княжескую шапку?

— И с превеликим удовольствием. Мы навели справки о тебе, боярин. Ты умный, хитрый, изворотливый политик. Приняв под свою руку, обнищавшие земли, всего лишь за три года умудрился обогатить их. Чернь тянется к тебе. Ты отладил систему оповещения, о появлении у границ твоих, врагов, содержишь большую, по местным меркам, дружину, воины, которой ничем не уступают княжеским гридням. В Киевском княжестве не все довольны политикой Святослава, возьми хоть князя Черниговского, имея такой же статус, как у Святослава, он всегда находится на вторых ролях. В случае согласия, часть боярства примкнет к тебе, примет твое главенство, как должное. Мы об этом позаботимся, поверь, у Византии есть друзья на Руси. Вместе с помощью, просим, не препятствовать нашим священникам, воздвигнуть храмы в твоих землях и пусть варвары беспрепятственно смогут посещать их.